Книга Улей. Книга 2 - Алекс Джиллиан

происходит.

— Ты знаешь сколько всего можно собрать из правильных шестиугольников? Это очень увлекательно. Тебе стоит попробовать, — не отрываясь от своего занятия, произносит она безжизненным голосом.

— Я не хочу, мам, — опустившись перед матерью на корточки, Кая отчаянно заглядывает в лишенное эмоций лицо. — Пожалуйста, скажи мне, что с тобой случилось?

— Тут все равно нет другого способа скоротать время, — недовольно поджав губы, отзывается седая, изможденная, больная женщина, так мучительно похожая и не похожая на ее мать.

У Каи сжимается сердце, едкие слезы ослепляют глаза. Разительные перемены, произошедшие с ее матерью, выворачивают душу, заставляя гореть от ненависти ко всем виновным и причастным. От Анны Гейден ничего не осталось. Только высохшая оболочка, разрушенный разум и лихорадочный блеск в полубезумных глазах.

Когда Кая видела свою мать последний раз, она светилась счастьем и красотой. На момент трагедии ей было всего сорок три года. Молодая цветущая женщина, жена успешного политика, воспитывающая пасынка и очаровательную юную дочь. Она никогда никому не причиняла зла, вкладывала огромные средства в благотворительные проекты, наполняла дом уютом и жила в тени своего мужа, скрываясь от камер вездесущих журналистов. Отец боготворил и оберегал ее, использовал все свои привилегии и связи, чтобы защищать от внешнего мира, которого его жена так боялась. Но даже у Виктора Гейдена — человека, занимающего высокое положения в обществе, оказалось недостаточно сил, средств и влияния, чтобы уберечь самое дорогое, что у него было — любимую женщину и детей.

Теперь Кая точно знает, кому выставить счет за их разрушенные судьбы, за потерянные годы и отнятые жизни, но ей до сих пор неизвестна причина.

За что?

Почему ее семью выбрал Улей, чтобы сыграть в дьявольскую игру?

И каким будет их следующий ход?

— Я несколько месяцев подряд пыталась составить сферу, но так ничего и не вышло. Углы, слишком много углов… — прошелестел в повисшей тишине отрешенный голос. — Может быть, у тебя получится?

— Мам, прекрати, — сорвавшись, Кая одним движением смахивает со стола дурацкие соты, и они с грохотом разлетаются по полу. — Посмотри на меня! — выпрямившись в полный рост, она пытается достучаться до спрятавшейся в кокон отрицания матери. — Если ты не заговоришь, мы никогда отсюда не выберемся!

— Как можно быть такой глупой, Кая? — вскочив, женщина устремляет на нее взбешенный взгляд. — Ты все испортила! Ты снова все испортила!

— Мам, умоляю… — задрожав, Кая хватает мать за руки и прижимает ее морщинистые ладони к своим щекам. — Это я. Каталея. Ты меня узнаешь?

— Конечно, я тебя узнаю, — смягчавшись, кивает женщина, злость медленно исчезает из выцветших глаз. — Ты моя дочь, а это наш с тобой дом.

— Это не наш дом, мама. Это тюрьма. — проглотив горький комок слез, Кая сжимает ладонями худые материнские плечи. — Мы находимся на минус втором этаже засекреченного объекта корпорации Улей. Ты провела здесь последние пять лет своей жизни. Тебя похитили, инсценировав твою смерть, а потом тоже самое сделали со мной!

Анна Гейден, не моргая смотрит на дочь. На ее узком, исхудавшем лице не отражается ни горечи, ни сожаления. С губ Каи срывается глухое рыдание, идущее из самого сердца.

— Папы и Антона больше нет, мам. Они убили их. За что? Скажи мне…

— Виктор был хорошим мужем, Кая, но хорошие люди долго не живут в мире, которым правят монстры, — погладив дочь по щеке, Анна произносит первую осмысленную фразу, заставляя сердце Каи вспыхнуть надеждой, что где-то там, за обезображенной бездушной маской безумия все еще скрывается ее мать. — Улей нельзя покинуть, милая. Я всегда знала, что Уильям найдет меня, чтобы вернуть домой. А когда это случилось, он пообещал, что позволит тебе исчезнуть, если я пойду с ним сама. Но все монстры лжецы, моя девочка.

— Уильям — мой настоящий отец? — почти не дыша, Кая накрывает ладонь матери своей, чтобы удержать ее тепло на своей залитой слезами щеке. Женщина не отвечает, но этого и не нужно, чтобы понять. Некоторые вещи очевидны без слов. Кая никогда не верила ни в случайность своего похищения, ни в безумные мотивы Янга, возомнившего себя ее господином. — Он один из основателей Улья?

— Моя девочка, Улей существовал задолго до того, как был построен этот остров, — качнув головой, мама вырывает ладонь и делает шаг назад. — Улей простирается повсюду, как паутина зла, охватывая каждый уголок планеты. То, что ты видишь — амбициозный проект твоего отца, и он далеко не единственный.

— Кронос… — хрипло выдыхает Кая ненавистное имя.

Она долго гнала эту мысль из своей головы, отказываясь принимать шокирующую истину, пытаясь придумывать другие логические причины, но все они разбились о глухую прочную стену, которую не обогнуть, не перелезть и не просочиться сквозь. Остается только принять омерзительную правду, как неизбежность.

Она — дочь монстра и распятого ангела.

Что ж, это многое объясняет…

Глава 4.3

Бут

Медея является в операторскую через пару часов после окончания допроса. К этому времени, я успеваю подчистить все следы и несостыковки в показаниях трутня. Разумеется, не лично. Эйнар — не единственный, кто обязан мне жизнью, и выплачивает свой долг выполнением некоторых услуг. Кронос — не дурак и прекрасно понимает, что за его спиной я собираю свою свиту, но без доказательств у него связаны руки.

Ограничить мой доступ к управлению камерами наблюдения он тоже не может, как и повлиять на другие привилегии. Старшие батлеры назначаются голосованием Совета и снимаются точно так же. Мнения Кроноса и Медеи учитываются, но в большей степени Правление опирается на статистические данные и отчетность. Пока батлер выдает высокий результат, приносящий корпорации прибыль, его не снимут даже по настоянию королевской пары.

— Ты слышала слова мужа? За мной будут наблюдать до полного выяснения обстоятельств, — не оглядываясь, говорю я и нажатием кнопку убираю крутящуюся над столом голограмму башни Улья. — Ему не понравится, если тебя заметят на моем уровне.

Остановившись за спиной, Дея кладет ладони на мои плечи и мягко сжимает.

— Ты же понимаешь, что это условности, — вкрадчиво мурлыкает мне в ухо. — Кронос ни в чем тебя не подозревает. У тебя не было никаких причин организовывать убийство Мина.