Книга Зигзаги судьбы. Жизнь продолжается - Таша Таирова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Срочно откройте все окна, дверь в подъезд оставьте открытой, выключите плиту и колонку! Соседей позовите, чтобы сестру вашу в подъезд вытащить помогли. Матвей, живо! Отравление угарным газом!
Машина сорвалась с места, Алиса сидела молча, крепко вцепившись в ручку сидения. Матвей подпрыгивал на кушетке, стараясь удержаться за фиксирующие ремни.
– Алиса Дмитриевна, – тихо обратился он к напряжённо молчащей Почаевой, – а почему вы думаете, что это отравление?
– Да тут и думать нечего, – ответил за Алису дядя Паша. – Ты адрес слышал? То-то же! У нас из этого района каждую зиму вызовов по тридцать-сорок поступает. Куда прёшь, скотина? Накупили прав, сосунки, машину водить не умеют! Алис, дом какой?
– Пятнадцатый, дядя Паша, как раз за школой.
Водитель резко крутанул руль и погнал машину по каким-то боковым улочкам, о существовании которых никто и не догадывался. Через несколько минут Алиса выскочила из машины, не глядя на бегущего за ней Матвея, толкнула дверь и побежала по лестнице, прислушиваясь к голосам на верхних этажах. Она влетела на площадку и бесцеремонно оттолкнула пьяного мужика в грязной майке и растянутых на коленях брюках.
– Слышь ты, жаба, я щаз как толкну, – пьяный сосед поднял руку и тут же присел, потому что его грязную ладонь перехватил Матвей, что был выше почти на две головы. – Ой, это ж врачи приехали. Ну пошёл я тогда. – Он бочком посеменил к своей квартире, грохнул дверью, и наступила тишина.
Матвей быстро осмотрелся, открыл чемоданчик неотложки, надорвал упаковку одноразового шприца и молча вытащил ампулы кордиамина.
– Молодец, студент. Дядя Паша, спасибо за кислород. – Воскобойников обернулся, продолжая набирать лекарство в шприц, и с удивлением уставился на водителя, который следом за ними тащил синий баллончик.
Молоденькая девочка, сидевшая на полу у открытого окна в подъезде, послушно вдохнула первые глотки кислорода и глухо заговорила:
– Я стирала, а мама на кухне кушать готовила. Потом позвала меня, я прибежала, а она на полу лежит, рвота началась. А я забыла, колола она инсулин или нет, думала давление ей померить, но мне тоже так плохо стало. Голова разболелась, ноги как ватные, ничего не понимаю, хорошо что тётя Оля приехала. Я еле до двери доползла, а она уже потом вас вызвала.
– Я пока вас слушала, думала, что с ума сойду. Маруська-то наша совсем дитя, а вдруг тоже диабет проклятый?
– Успокойтесь, – Алиса посветила маленьким фонариком в глаза лежащей на полу в коридоре женщины и с улыбкой спросила: – Сейчас полегче?
– Да, доктор, но голова сильно болит.
Почаева приподняла женщину за плечи и накинула на неё большое полотенце, что лежало рядом. И только тогда все неожиданно почувствовали жуткий февральский холод. Дядя Паша уверенно зашёл в квартиру, внимательно посмотрел на газовую плиту и включил вытяжку, раздался какой-то щелчок и больше ничего.
– Вытяжка у вас сломана, дамы. Скажите спасибо, что ваша сестра в гости забежала, а то так и до горя недалеко.
– Муж должен прийти скоро, – слабо прошептала сидящая женщина.
– Муж вас в больнице навещать будет, – уверенно ответила Алиса. – Ольга, простите, отчества вашего не знаю. Помогите Маруське вашей одеться, документы не забудьте. Дядя Паша, помогите мне.
Вскоре пострадавшие мама с дочерью под тихие всхлипы сестры были доставлены в больницу. Алиса молча заполнила карты, передала дежурному врачу и усмехнулась на его фразу:
– Везёт тебе, Алисыч! Уже который случай из того района.
– Да, Сенька, и все мои. Ну, бывай. Да, в газовую службу мы сообщили уже, если что. – Она вышла из больничного корпуса, села в машину, откинулась на спинку кресла и тихо заметила: – На этот раз успели. Домой, дядя Паша.
Машина медленно выехала через кованые больничные ворота и понеслась по просыпающемуся городу. Все молчали, думая о своём. Матвей несколько раз мельком взглянул на уставшую Алису, а затем тихо спросил:
– А почему «на этот раз», Алиса Дмитриевна?
Почаева криво улыбнулась, а водитель кратко ответил:
– Потому что мужика в доме нет! В прошлый раз только ребятёнок выжил, девчуля трёх годков. В детский дом попала. Потому что дома старые, за вытяжками следить надо, да и квартиры проветривать не мешало бы.
– Угарный газ, Матвей, чрезвычайно коварная штука. Ни запаха, ни вкуса, ни цвета. Симптомы нарастают стремительно. У отравленных мало времени, чтобы понять причину и адекватно отреагировать. У спящих – просто нет никаких шансов. Умирают целыми семьями, и дети, и взрослые – в каждом старом районе и окружающих сёлах старожилы помнят хотя бы один такой случай; то заслонку в печке рано закрыли, головня не догорела – и спать легли, а на утро никто не проснулся, все мертвы. А в городе, как сегодня, – вытяжки не работают, газовые колонки неисправны. И помочь таким пациентам нечем. Есть рекомендации по использованию азицола... да только противоядия и антидота в таких случаях нет. Вот так, студент. А знаешь, это хорошо, что такой случай случился в твоей практике, а то так получится, что я исчезну, а ты уже всё знаешь и умеешь.
Матвей криво усмехнулся и уставился в окно, за которым мелькали дома и прохожие. Смерть... неожиданно, внезапно, готовя еду или стирая... в один момент. Как хрупок человек, как ненадёжны его дома, как быстро можно потерять всё и всех. Как всё непрочно, неустойчиво и шатко. Как неожиданно можно потерять любимых и родных. Он прикрыл глаза и улыбнулся, вспомнив отца, который обнимал маму и целовал её волосы. А ведь потерять родного человека можно так внезапно.
Воскобойников вздрогнул и передёрнул плечами. А хорошо, что есть они – скоровики, люди, которые дорисовывают на ладони линию жизни! Только что это за заявы со стороны Алисы? Куда это она намылилась?
___________________________________________________________
Приглашаю читателей на встречу с прекрасной книгой! Для тех, кто ценит красивый слог, кто знает, что в жизни не всё идеально, но к этому надо стремиться!
https://litmarket.ru/books/sofya-vera-nadezhda-i-razumeetsya-lyubov
Глава 5
Соня устало опустилась на кушетку и с силой потёрла щёки. Холодная зима давала свои плоды – каждое дежурство поступало несколько малышей с пневмониями и бронхитами. Палаты и боксы были заполнены полностью, а работать приходилось с двойной нагрузкой –
