Книга Девственница - Амира Ангелос

Раньше я всего этого не понимала. Да, была жестокость, но такой как в ночь с Валиевым я не видела, не знала, что отец настоящее чудовище, которому не место среди людей…

Увидев в монастыре Павла, я страшно обрадовалась, расплакалась как ребенок, а он заключил меня в крепкие объятия.

— Ты приехал по своей инициативе, или тебя прислал отец?

— По собственной, — улыбается мне Павел. — Даже с моими хакерскими это талантами я бы не смог отыскать тебя, — добавляет со вздохом.

— Значит, он сказал, где меня найти? Велел привезти домой?

— Да, сказал, что готов простить тебя, что надеется, ты раскаялась в том, что сделала.

— Но сам он нисколько не раскаялся в том, что убил невинного человека, — добавляю с горечью.

Рассказываю брату о произошедшем, ничего не утаивая, даже своих чувств, влюбленности и похоти. Мне легко откровенничать с Павлом, так было всегда… После исповеди чувствую себя изможденной, опустошенной. Здесь за месяц ни один священник не смог склонить меня к исповеди. Я отказывалась, потому что не верила в бога. И просто из-за того, что мой отец являлся спонсором этого места. Разве оно могло быть после такого божьим?

— Не думай об этом, Вилена. Ты ни в чем не виновата. Прежде всего, не виновата в том, что твой отец — чудовище, — с грустью говорит брат.

— Давай не будем говорить об этом. Лучше о другом. Я хочу сбежать от него! Помнишь, как мы мечтали?

— Да. Только мы ждали, сама знаешь, твоего совершеннолетия. Так ему сложнее будет давить на нас. Он все равно будет пытаться тебя вернуть.

— Но тебя же он отпустил!

— Потому что не верил, что справлюсь. Я не уверен, что отпустил полностью…

— Плевать! Мы должны… Должны сбежать! Я хочу уехать далеко-далеко, пожалуйста! Давай сделаем это, как мы мечтали, прошу тебя.

— Это будет непросто, Вилена, — вздыхает Павел. — Надо бежать подальше, в этом городе тебе не спрятаться. Значит, мне надо найти другую работу… У меня нет никаких сбережений, потому что я снимал квартиру, достаточно дорогую… Что тут скажешь, я не особо отличаюсь умом. Для победы нужна подушка безопасности, ведь нужно будет скрываться, он будет нас искать… Но ты права, больше так продолжаться не может.

* * *

Отец встретил меня дома прохладно, но ни слова не сказал о том, что было. Сразу дал понять, что это табу. Равнодушный кивок, ужин в полном молчании, и он снова уехал по своим делам. Моя комната душила меня. Накопилось страшно много хвостов по учебе, и я окунулась в нее.

Я ждала с нетерпением дня, когда пойду в школу, прежде всего потому что не могла дозвониться до подруги. Вика сменила телефон? Только этим я могла объяснить вечное «абонент недоступен». Она, наверное, боялась мне звонить с нового номера…

В школе я узнала, что все это время не появлялась не только я, но и Вика. И запаниковала сильнее. В конце концов, через знакомых я узнала, что семья Вики переехала! Так резко и неожиданно? Я все сильнее переживала, меня мучило нехорошее предчувствие. С огромным трудом, в конце концов мне помог Павел, я смогла узнать новый телефон подруги. Но взяла трубку только когда я позвонила с чужого номера.

— Что происходит? — начала я без предисловий. — Ты избегаешь меня? Я чем-то тебя обидела?

— А ты сама как думаешь, Вилена? — сразу узнает меня подружка. — Я случайно узнала, что произошло… Пришла в ужас. А потом…

— Что потом.

— Сама как думаешь?

— Не говори загадками! Это мой отец заставил вас переехать? Не понимаю… при чем тут ты?

— Нет, Вилена… Не твой отец… Помнишь, ты рассказывала, что у Тагира очень влиятельная семья? Так вот, это правда… Когда они к нам приехали, я думала все, капец. Они провели расследование, как-то узнали, что он меня подвозил… Хотя, понятно как.

— Я не понимаю… Что они хотели?

— Господи, сама как думаешь? Мести! Их брата чуть не убили…

— Чуть? Тагир жив?!

Меня перетряхивает, колотит, я разговаривала стоя, ходя из угла в угол комнаты, но теперь ноги подкашиваются, падаю на колени.

— Он правда жив?

— Думаю да… Как иначе они бы про меня узнали… Да и думаю, если бы он погиб, эти люди камня на камне бы не оставили в городе… Кажется, я слышала что он стал инвалидом, в кресле теперь… Может конечно вранье, мне парень один знакомый рассказал, вроде видел он его…

— Но ты же ему ничего не сделала…

— Да. Но поверь, увидев его родственников, моим родителям на край света сбежать захотелось. Тут еще конечно момент, что отцу работу в Москве предложили. Он конечно подумывал сам, квартиру снимать. А после этого сказал нет, не оставлю я вас. Продали мы квартиру, купили комнату в коммуналке, рядом с МКАДом. Пока нормально. Ютимся. Работа хорошая. И все равно мне страшно, Вилена. Мы с тобой, две дуры малолетние, между двух огней оказались… Хочешь совет? Беги подальше от своего больного папаши… Они хоть мне не рассказывали ничего. Не называли имен, кроме твоего. Но сразу стало ясно — они все знают… Мне очень страшно, правда. Я же тут совершенно не причём, господи, влезла потому что у подружки одно место зачесалось…

На этой фразе нажимаю отбой. Нет смысла выслушивать причитания Вики по десятому кругу. Главное — Тагир жив. Меня охватило невероятное облегчение… Может моя душа не будет проклята. Может я даже смогу жить нормально… когда-нибудь. Нет, конечно же я больше не надеялась, что мы сможем быть парой, что он сможет посмотреть на меня как на женщину — это было бы за уж совсем за гранью идиотизма. Какая пара, когда я фактически подписала человеку смертный приговор. Но все равно, то что этот человек будет продолжать существовать на этой планете, что он не лежит в земле бездыханный, наполняло меня каким-то невероятным счастьем. Я сказала себе, что это знак, что я должна использовать его, и противостоять своей судьбе. Да, дети не выбирают своих родителей, но я уже не ребёнок. Я не обижалась на Вику, позже написала ей сообщение, что понимаю и что прошу у неё за все прощения. Вика перезвонила, и мы даже поплакали, договорились держать связь. Я не стала посвящать её в свой план побега. Эта история сделала меня нелюдимой и замкнутой, внутри погас какой-то свет. Наверное, детство закончилось, умерло во мне навсегда, в тот момент, когда я услышала хруст костей Тагира.

Я не жалела о детстве. Приказала себе смотреть вперёд. Вскоре мы с братом воплотили мечты о побеге в реальность…

Я так погрузилась в воспоминания что совсем забыла о Варваре, которая все ещё находилась в комнате, и кажется, продолжала что-то говорить мне.

— Прости пожалуйста, я задумалась, и прослушала что ты говорила, — извиняюсь перед женщиной. — Так кто звонил? Это странно, потому что в этом городе мало кто знает о том, что я приехала.

— Да, ты прям словно в транс впала, деточка, полчаса, наверное, болтаю, вопросы тебе задаю, а ты стоишь точно статуя, я уж испугалась! — ворчит женщина, качая головой укоризненно. — Я записала его… Вот, держи. Виталий Николаевич Антонов, — читает она, разрушая мой замок из песка.