Книга Непокорная - Екатерина Орлова

Я становлюсь за его спиной, которая тяжело и быстро вздымается и опускается. Он на грани. Еще немного, и мужчина кончит. Его тело подрагивает от переполняющих ощущений, но руки все также сжаты в кулаки. Его кожа покрыта потом от напряжения, волосы влажные. Дыхание вырывается из него рывками с хрипом. Я замечаю все: каждую реакцию, каждое движение, малейшее изменение во взгляде и поведении. Я здесь для этого. Луиза кивает мне. Как только перо касается напряженной разгоряченной плоти, я заношу плетку и с громким щелчком опускаю ее на спину мужчины. Это практически безвыходное положение. Ощущение, когда ты не знаешь, что тебе делать: податься вперед навстречу ускользающему перу, или назад, приветствуя удары по коже. Жестко, интенсивно. Но это и есть та игра, в которую все мы играем.

Мы продолжаем так, пока Джареда не начинает бить мелкая дрожь, а стоны не становятся громче и интенсивнее. Ему не понадобилось много времени. Особенно когда Луиза обернула пальцы вокруг его члена и снова провела по нему пером. Джаред взрывается, дергаясь в своих оковах, практически срывая веревки с креста на потолке. Цепи звенят, пока ослабленный мужчина не повисает, как тряпичная кукла. Мы выполнили свою работу. Дальше часть Луизы. Джареду помогут добраться до приватной комнаты, где Луиза будет разговаривать с ним и дарить ему комфорт, пока тот окончательно не придет в себя.

Я тяжело дышу. Усталость накатывает мелкими волнами, вырываясь из отголосков сосредоточенности. Во время сессии я не чувствую усталости, только возбуждение и удовлетворение. Но когда она заканчивается, тело расслабляется и на меня может накатить усталость. Но она никогда не перебивает ощущение того, как я заведена после сессий, поэтому первый, кого я выискиваю взглядом в зале, – Андре. Но как только я начинаю сканировать толпу, в поле зрения попадают совсем не глаза Андре, который обычно ждет моего кивка, чтобы отправиться в приватную комнату. Нет, меня прожигает взглядом Келлан Абрамс. Все его лицо выражает жажду, стремление, желание покорить и поставить на колени. Он возбудился от нашей с Лу игры? Черт, и, говоря о его желании поставить на колени, мне кажется, мы говорим совсем не о его сабе, которая извивается на своем месте.

Я не сразу понимаю, что его рука была у нее под платьем, пока он не вынимает ее и не проводит пальцами под своим носом, слегка прикрывая глаза. Черт подери этого мужчину. Моя грудь налилась, и стала горячей и тяжелой только от одной мысли о том, что он смотрел на меня во время сцены и ласкал при этом свою сабу, представляя меня на ее месте. Мне срочно нужен Андре, пока я не опозорилась и, сойдя со сцены, не пошла умолять Абрамса забрать с собой в его комнату.

Как только спускаюсь со сцены, Андре хватает меня за локоть и ведет в сторону приватных комнат. Я с облегчением выдыхаю. Это тот редкий случай, когда я позволяю мужчине командовать собой. Перед входом в комнату я бросаю взгляд на Абрамса, который решительным шагом, взяв за руку свою девушку, двигается по тому же коридору, что и мы. Но он не успевает дойти до нас, как Андре заталкивает меня в комнату и буквально набрасывается на мои губы, разрывая тонкие кожаные ремешки, стягивающие корсет.

– Ты была неподражаема, моя королева, – судорожно шепчет он, припадая губами к моей груди.

Это то, в чем я нуждалась весь сегодняшний день.

Глава 4

Келлан

Как только я вхожу в клуб, замечаю, что внимание всех его посетителей приковано к сцене. Всматриваюсь туда, и вижу двух женщин, которые как раз в этот момент привязывают мужчину к деревянному кресту за его спиной. Решив, что нам с Лорой не помешает немного разогреться, я оглядываюсь по сторонам в поисках свободного места. Но сегодня в клубе аншлаг, так что все места оказываются заняты. Недолго думая, я беру Лору под локоть и веду в сторону достаточно темного угла за баром. С этого места нам прекрасно видно все, что происходит на сцене, при этом мы находимся в некоем подобии уединения, которое позволит мне немного поиграть с Лорой, чтобы как следует завести ее.

Сессия идет своим чередом, мы смотрим, как девушки истязают мужчину плеткой. Я наблюдаю за этим действом рассеянно. Мне никогда не были интересны сессии с мужчинами в роли сабмиссив. Но что-то привлекает в движениях одной из Доминатрикс. Осознание прошибает меня и во мне поселяется чувство, которое испытываешь, когда летишь вниз на американских горках. Захватывает дух, тебе хочется одновременно выпрыгнуть из этого мчащегося поезда и остаться в нем подольше, чтобы снова испытать это.

Одри Ланкастер. Ее тонкая кисть поднимается, когда она заносит плетку, располагая на второй руке ремешки, а потом плетка резко взлетает и с характерным звуком приземляется на грудь мужчины. Он дергается в своих путах и низко стонет. Но я не смотрю на него. Расширенными глазами я буквально поглощаю образ Одри. На ней кожаные штаны, которые не скрывают ни единого изгиба, еще один чертов корсет. Кружевная маска скрывает половину лица, но эти большие глаза она спрятать не в силах. Одри сосредоточена, движения отточены до автоматизма. Она знает, чего от нее ждут, и выполняет это с опытностью профессионала. Прирожденная Доминатрикс.

Но мысли уходят в сторону и я думаю не о том, как стою на коленях перед Одри, а о том, как она ползает у меня в ногах, покачивая соблазнительной задницей. Член напрягается от картинок, которые рисует передо мной воображение. Моя рука невольно сжимает талию Лоры и скользит вниз к ее попке. Проведя по упругой окружности, я спускаюсь ниже к подолу. Сегодня она надела короткое платье со свободной юбкой, и мне это на руку.

Скользнув ладонью по ее ноге, я добираюсь туда, куда стремился, и Лора ахает, как только пальцы раздвигают ее складочки и касаются клитора.

– Без белья. Умница, – хрипло шепчу ей на ухо, и она закатывает глаза, когда мои пальцы начинают кружить по нежной коже. Она выгибает спину и из нее вырывается тихий всхлип. – Выдержка, Лора, – твердо говорю я, и она снова выпрямляется.

Я слишком долго тренировал эту сабу, чтобы сейчас она демонстрировала свою несдержанность. Это не первый наш эксперимент в общественном месте, и Лора знает, что должна вести себя так, словно ничего не происходит. Она старается. Ее выдают только широко распахнутые глаза с затуманенным взглядом и легкий румянец на щеках, и я горжусь своей девочкой.

Мои пальцы снова начинают кружить, а грудь Лоры быстр поднимается и опускается, пока она пытается ухватить спасительный кислород. Я перевожу взгляд на сцену и мое зрение сужается до одного человека – девушки с гладкими волосами, которые колышутся при каждом ее шевелении. Отточенными движениями она поднимает и опускает плетку, пока вторая девушка льет на тело мужчины горячий воск. Я завороженно наблюдаю за движениями Одри, а под своими пальцами чувствую ее киску. Не Лора сейчас в моих руках, а Одри. Это она тяжело дышит, хватаясь за мой пиджак в попытке удержать равновесие. Это ее ноги дрожат от напряжения, потому что Мастер приказал стоять смирно и не шевелиться.

Когда чувствую, что она на грани, я убираю пальцы от ее клитора и ввожу в нее сразу три. Знаю, что это болезненно, но она истекает соками удовольствия, а, значит, примет все, что я дам ей. Горячая, покорная девочка. Она стоит смирно, пока я двигаю пальцами в ней, вырывая вздохи удовольствия. Она неумолимо тянет за лацкан пиджака, как будто тот не даст ей выдать себя. Но я-то знаю, что она не удержится и хоть какой-то звук из нее вырваться должен. Она не настолько искусна в сдерживании эмоций. Она прекрасно знает, что потом ее будет ждать наказание, которое примет с покорностью. Я схвачу ее за черные, как смоль, волосы, нагну над скамейкой и выпорю. Отшлепать ее я мог еще полчаса назад, пока моя рука не была у нее под юбкой. А теперь ее ждет единственное наказание, и оно будет не таким мягким.