Книга Русское - Эдвард Резерфорд

– Кийчик куда-то запропастился. Позволь мне пойти его поискать.

Но старуха только взглянула на нее не без презрения:

– Дети вечно куда-то пропадают. Придет, никуда не денется.

А потом добавила, уже более злобно:

– Пусть твой братец его поищет, что ж ему без дела-то маяться.

Лебедь с грустью наклонила голову.

– Сходи на реку, вдруг он туда убежал, – попросила она.

На сей раз она заметила, что брат зашагал быстрее.

Работа двигалась споро. Женщина знала, что вот-вот наступит время полуденного отдыха. И подозревала, что ее свекровь нарочно задерживает их и не пускает отдохнуть, чтобы никуда она, Лебедь, не ушла. Она оторвалась от работы, подняла голову и устремила взгляд на бесконечный горизонт. Теперь он словно издевался над нею – насмешливо, под стать ее свекрови: «Ничего ты не сделаешь; как боги распорядятся, так и будет». Она снова склонилась над полосой.

На сей раз Мал вернулся быстро. Вид у него был обеспокоенный.

– Нет его на реке.

– Ты уверен?

Он-де столкнулся со стариком, вместе с которым ходит на охоту, и тот все утро пробыл на берегу реки. Уж точно старик бы заметил Кия, если бы он там объявился.

Она почувствовала укол страха.

– Думаю, он ушел в лес, – предположил Мал.

В лес. Он никогда не забредал туда один, только с нею. Она в ужасе уставилась на брата:

– Что ему там делать?

– В толк не возьму.

Он явно лукавил, но было ясно: выспрашивать, почему он обманывает, не стоит.

– В какую сторону он мог пойти?

Мал задумался. Он вспомнил, как опрометчиво сказал мальчику этим утром: «Как туда добраться? Идти на восток. Далеко-далеко на восток. Но я туда и за день доберусь».

– Может быть, он на восток пошел, – покраснев, произнес Мал. – Куда – я и сам точно не знаю.

Она бросила на него презрительный взгляд:

– На, возьми. – Она сунула ему в руки серп. – Жни! – приказала она.

– Да это ведь бабья работа, – запротестовал он.

– Жни знай, дурак! – закричала она на него и зашагала к свекрови, а ее товарки, видевшие эту сцену, расхохотались. – Отпусти меня Кия искать! – снова взмолилась она. – Мой брат отправил его в лес!

Ее свекровь поначалу даже не удостоила ее взглядом, но посмотрела на дальний конец поля. Мужчины там прервали работу, и несколько из них, включая мужа Лебеди и деревенского старейшину, шли по направлению к ним.

– Пора роздыху! – объявила она женщинам, а потом бросила Лебеди: – Можешь идти!

Когда к ним подошли муж и старейшина, Лебедь кратко объяснила им, в чем дело. Старейшина, крупный, седобородый человек с маленькими глазками, в которых словно навеки поселилось нетерпение, не выказал особого сочувствия. Но ее муж, более мягкий и участливый, озабоченно наморщил лоб. Он вопросительно взглянул на старейшину:

– А не пойти ли и мне тоже?

– Мальчишка объявится. Не мог он уйти далеко. Пусть она его ищет, – произнес старейшина скучающим тоном.

Она заметила, как на лице мужа на миг изобразилось облегчение. Она все понимала и не винила его, ведь ему надо было позаботиться о других женах и детях.

– Я пойду, – тихо сказала она.

– Если не вернешься после роздыха, я сам за тобой пойду, – с улыбкой пообещал муж.

Она кивнула и отправилась на поиски.

Как же приятно, как покойно было в лесах! В вышине, в сияющем голубом небе время от времени проплывали пышные белоснежные облака, поблескивая в лучах полуденного солнца. Они пришли с востока, из-за зеленого леса, из неизвестно каких бескрайних, исстрадавшихся без влаги степей. На опушке леса, по которой шагал мальчик, ветер нежно наклонял высокие травы, и они шелестели под его дуновением, словно перешептываясь. С полдюжины коров паслись в тени, то тут, то там перебиваемой солнцем.

Прошло уже немало времени с тех пор, как Кий ускользнул от старух. Сейчас он весело шагал по знакомой тропинке, которая вела в чащу. Опасности он не чувствовал.

Все утро он размышлял о медвежонке. Его дяде Малу было точно известно, где тот прячется – в сказочном царстве далеко-далеко на востоке. И разве он не сказал, что добраться туда может за день? Но Кий, как бы мал он ни был, отчего-то точно знал, что дядя его туда не пойдет. И чем дольше он об этом раздумывал, тем больше убеждался, что знает, как поступить.

По мере того как долгим утром становилось теплее, поле, на котором работали женщины, все сильнее мерцало от жары. Кий бродил без цели туда-сюда, вялый и ко всему равнодушный, пока наконец, как в тумане, словно следуя мановению чьей-то невидимой руки, не побрел прочь и не обнаружил, что шагает в сторону лесов.

Он знал дорогу. «На восток» означало двигаться от реки по тропинке, по которой мать и другие женщины ходили за грибами. А придет время, и снова все отправятся по этой тропинке – по ягоды. Именно с востока приплывали белые облака.

Он не знал, долго ли ему идти; но если его дядя мог добраться туда за день, то и ему это было под силу.

«Ну, может быть, за два дня», – храбро подумал он.

И вот, в белой рубахе, перехваченной полотняным поясом, в лаптях из березового луба, все еще сжимая в кулачке ячменный колос, сорванный на поле, маленький пухленький мальчик двинулся по тропинке в сосновый лес с детской мечтательной решимостью.

Примерно в двухстах саженях тянулись чередой маленькие полянки, куда женщины ходили за грибами, – в укромной тени росли грибки целыми россыпями, – и Кий довольно улыбнулся, дойдя до этого места. Дальше грибных полян он никогда не заходил, но теперь уверенно углубился в лес.

Узенькая тропинка вела вниз по склону, то по опавшей сосновой хвое, то по узловатым корням, а потом вновь шла в гору, сквозь подлесок. Он заметил, что среди дубов и буков сосны стали попадаться реже, зато начали встречаться ясени. Белки опасливо следили за ним с деревьев. Одна, у самой тропинки, хотела было скакнуть прочь, но передумала и вместо этого принялась внимательно разглядывать его, сидя на задних лапках и похрустывая какой-то беличьей снедью. Через некоторое время лес поредел. Все шорохи и шелесты словно бы затихли. Тропинка здесь заросла травой. Еще несколько саженей – и тропинка повернула направо, потом налево. Показалась еще одна небольшая сосновая рощица.

Маленький Кий блаженствовал. Его переполнял восторг: ведь он решился на подвиг и проник в неведомые земли.

Он прошел немногим более половины версты, когда тропинка сузилась, заведя его под густую лиственную завесу. Мальчик стал пробираться дальше, и деревья сомкнулись у него за спиной, потянуло сырой прелью.

И тут прямо перед ним внезапно блеснуло темное озерцо.