Книга Госпожа отеля «Ритц» - Мелани Бенджамин

Но что будет теперь? Теперь, когда знаменитую парадную дверь отеля охраняет не швейцар в цилиндре и черном пальто, а нацистский солдат?

Бланш вздрагивает, потом хватает свою сумочку и идет искать мужчину, который предложит ей выпить.

«Ритц» может обеспечить и это.

Глава 4

Клод

1923 год

Прекрасный принц разбудил очаровательную девушку поцелуем…

– Отведи меня в этот «Ритц», о котором ты все время твердишь, Клод, – подразнила она, щекоча его шею, но тут же стала серьезной. – Что ты собирался спросить? Спрашивай!

Клод покорил очаровательную американку. Завоевал ее за великолепную неделю, которую впервые в жизни хотел бы продлить. Отбил ее у взбешенного египетского принца, который, очевидно, никогда бы не женился на этой женщине, а только погубил ее, сделав одной из наложниц в гареме.

Поэтому Клод спросил, и Бланш согласилась. Их жизни, соединившись, изменились навсегда. «К лучшему», – подумал он тогда. Бланш была наградой – прекрасная девушка, которую он спас из лап египетского деспота. Это было так эффектно! Самый спонтанный, самый романтический поступок, который он совершил в своей жизни Клод. Совершенно не в его характере. Он и сам это понимал и был, пожалуй, слишком горд собой, чтобы думать о чем-то более отдаленном, чем миг победы. Слишком опьянен собственным героизмом, чтобы размышлять о том, как эти двое – американская эмансипе и парижский отельер – будут жить долго и счастливо.

Но она принесла ему удачу, по крайней мере в самом начале. В тот день, когда в отеле «Ритц» Клод упал на колени и сделал Бланш предложение – его лицо еще пылало от торжества по поводу спасения несчастной девицы, – его вызвали в апартаменты Марии-Луизы Ритц и предложили должность помощника управляющего.

Последнее, что прошептала ему перед уходом свежеиспеченная невеста, было: «Попроси сделать тебя управляющим! Ты никакой не помощник, Клод Аузелло».

В самом деле, разве события последних двадцати четырех часов не доказали это? Ободренный ее американской уверенностью, он сделал так, как сказала Бланш. И был одарен удивленной улыбкой пухленькой мадам Ритц, которая согласилась. А потом попросила вывести ее собак на прогулку, что Клод, естественно, исполнил без возражений.

За что был вознагражден задорной улыбкой своей американской невесты, которая сочла это очень забавным. Клод не знал почему. Но, постоянно изучая человеческое поведение (Клод гордился своим интересом к людям), он был полон решимости выяснить это.

Шли недели и месяцы, и он узнал много нового о девушке, которая чудесным образом стала его женой. Много такого, что не было заметно в триумфальный день, когда влюбленные пришли в Отель-де-Виль с разрешением на брак и свидетелями – месье Реноденом из «Клариджа» и несчастной подругой Бланш, Перл Уайт, – дрожащими голосами произнесли клятвы, были объявлены законными супругами и вернулись в отель «Кларидж» на шумный свадебный завтрак. К ним нагрянули друзья Бланш и Перл из киноиндустрии; было много алкоголя, рискованных шуток и смеха; потом Аузелло проводили на вокзал, где ослепленная счастьем пара села на поезд до побережья – там им предстояло провести медовый месяц и посетить родителей Клода. На вокзале театральные дебоширы устроили настоящее представление; везде валялись бутылки шампанского. Перл даже потребовала разбить одну из них о борт поезда, чтобы окрестить его. Клод вздохнул с облегчением, когда они с Бланш наконец-то сели в вагон, а ее друзья, шатаясь, ушли – настолько пьяные, что оставалось только молиться, чтобы никто из них не упал под приближающийся поезд.

Устроившись в купе, Клод сразу узнал кое-что новое о своей Бланшетте (ласковое прозвище, которое он дал жене).

– Теперь, когда мы поженились, я поступлю так же, как Наполеон поступил с Жозефиной, – спокойно сказал он, радуясь, что остался наедине с женой. – Я буду настаивать на том, чтобы ты перестала общаться с друзьями. Они не соответствуют твоему положению, тем более что я собираюсь работать в «Ритце». Ты слишком хороша для них, Бланш.

– Ты… что? – Она моргнула и так крепко сжала букет орхидей, который он подарил, что Клоду показалось, будто цветы вот-вот оторвутся от стеблей.

– Я настаиваю, чтобы ты бросила своих друзей, Бланш. – Клод не понимал, почему ему приходится повторять; кажется, она не была слабослышащей.

– Хммм… – Она потянулась за косметичкой и стала подкрашивать лицо пудрой и румянами.

– И еще кое-что, – продолжал Клод, радуясь возможности все обстоятельно объяснить американской невесте, которая, возможно, не совсем понимала, как вести себя в роли жены (Клод не представлял, как это происходит в Америке). – Я не хочу, чтобы ты так сильно красилась. Я понимаю, что это необходимо для твоей профессии, но в реальной жизни это лишнее. И, дай бог, для профессии – тихо добавил Клод, – это тоже скоро не понадобится.

За время их помолвки она снялась в одном французском фильме. В романтическом фильме, где Бланш должна была заниматься любовью с другим актером. Клод смотрел этот фильм, наверное, раз двадцать, каждый раз багровея от бессилия и ярости при виде того, как его невесту – теперь уже жену – целует другой мужчина. Но Бланш, должен был признать Клод, оказалась не очень хорошей актрисой. Конечно, рано или поздно об этом узнают все – это только вопрос времени.

– Тебе это не нужно, Бланш, – продолжал он, наслаждаясь ролью мужа, сначала спасителя, а теперь еще и защитника этого очаровательного создания. – Ты настоящая красавица, и к тому же теперь замужем.

– И что это значит, Хло?

Клод поморщился. Бланш тоже дала ему прозвище. В пылу страсти он рассказал ей романтичную (как ему казалось) историю о том, что при первой встрече его сердце издало странный звук – что-то вроде хлопка. К несчастью, невеста Клода сочла это забавным, а не романтичным и, казалось, получала огромное удовольствие, называя его этим неприятным прозвищем.

– Это значит, что ты моя жена и будешь делать то, что я скажу, – Клод все же улыбнулся. Наверное, она шутит?

– Я буду делать то, что ты скажешь?

– Во Франции так принято. Я понятия не имею, как ведут себя супружеские пары в Америке, но ты находишься во Франции.

– Пока что, – сказала она напряженным тоном.

– В смысле?

– Я и не подозревала, что выхожу замуж за пещерного человека. Я думала, что выхожу замуж за джентльмена, который уважает меня, в отличие от какого-то египетского принца.

– Конечно! – Клод не понял, что она имела в виду. Может, это языковой барьер?

– Тогда перестань вести себя как неандерталец.

– Я всего лишь хочу, чтобы ты бросила этих странных друзей и перестала краситься.

Поезд несся по сельской местности в окрестностях Парижа: зеленые холмы, маленькие фермы с соломенными крышами, всюду пасутся коровы.

– А я говорю – нет! Мне нравятся мои друзья. Мне нравится, как я выгляжу. Как и большинству мужчин.