Книга Принц, Алёнушка и Волк - Варвара Корсарова

«Спортсмен» схватил ее за прядь волос и больно потянул.

– Красивая девочка, – похвалил он ее. – Телефон дашь? А где у тебя телефон? В рюкзаке? Дай посмотрю.

И он начал тянуть из ее рук рюкзак. Алёна вцепилась в ремни изо всех сил и огляделась в поисках помощи.

– Пожалуйста, вызовите полицию! – пискнула она в пространство. – Тут должна быть тревожная кнопка! Или скажите машинисту!

На ее просьбу никто не отозвался. Соседи по вагону старательно отворачивались к окнам. Раскормленный парнишка с мамой встали и ушли в тамбур, не оглядываясь и прихватив сумки.

На выходе они случайно задели бородатого по плечу. Тот недовольно оторвался от телефона и выпрямился. Секунду сидел неподвижно, с равнодушной мордой.

Потом неспешно вытащил наушники из ушей, сунул телефон в карман и поднялся. Оказалось, что росту он немалого, и в плечах широк, как кабан. Под кожаной жилеткой и свободной футболкой с волком угадывалась выпуклая грудь и, возможно, немалое пивное пузо.

Он нагнулся и подхватил авоську с покупками.

Сейчас тоже уйдет, поняла Алена с отчаянной яростью. Вот такие они, эти здоровые лбы. Трусы несчастные!

Но тут ее опять дернули за волосы, она ойкнула и на бородатого больше не смотрела.

– Какую тебе полицию-хреницию? Сейчас остановка будет, и ты с нами пойдешь, поняла? – сказал лысый. – Не рыпайся. Тебе понравится.

– Я никуда с вами не пойду! Ребят, ну вы что? – жалобно вопросила Алёна, напрасно надеясь, что все обойдется.

Мир с его ярким осенним солнцем, с его радостью от поездки и запахом бархатцев оказался где-то далеко. Все, что от него осталось – две ухмыляющиеся рожи с припухшими глазами, вялыми губами, низкими лбами и тупым желанием сделать кому-нибудь плохо.

Алёна поняла, что все кончено. Приехали. Когда электричка остановится на мелкой станции, эти два гоблина вытащат ее на пустую платформу, где нет никакой полиции и нет свидетелей. И уволокут ее… в темный лес. В кусты. На помойку. В подвал…

От страха Алёну парализовало, и она даже не отшатнулась, когда гопник в кепке потрогал ее за колени, за бедро, а потом и за попу.

– Чего барагозим, пацаны? – добродушно произнес кто-то звучным басом. – Что за дела? Зачем девчонок обижаем?

На скамью напротив Алёны, рядом с лысым гопником, уселся бородач. Алёнино паникующие сознание выхватило разные мелкие детали: на волосатом предплечье левой руки у него тоже скалится волчья морда, реалистично выполненная цветными чернилами. А вот на толстых пальцах правой руки татуировка кривенькая, самопальная. Четыре буквы на пальцах складываются в имя: «Жека». На запястье повязана фенечка.

Гопники озадачились. Тот, что в кепке, отпустил Алёну и нецензурно удивился. Лысый поинтересовался:

– А ты чё вообще, мужик?

– Ты это ну это, братуха, – неодобрительно заметил гопник в кепке. – Слышь, ты, иди, куда шел.

Бородатый Жека молча выслушал поток междометий, тяжко вздохнул.

– Пацаны, хорош девчонку щемить, – попросил он спокойно.

– Споки, она с нами, братуха, – возразил лысый. – Ты, чикса! Скажи, что с нами.

Он сощурился и угрожающе посмотрел на Алёну. И тут до нее дошло, что бородатый, кажется, за нее заступается. Она попробовала что-то сказать, но от переживаний у нее пересохло горло и не удалось выдавить ни звука. Она отчаянно замотала головой, и ее отражение в черных очках бородатого тоже замотало головой.

– Ну вот, – констатировал бородатый и тяжело оперся ручищами о бедра. – Чикса не с вами.

В ответ лысый высказался тремя словами. На бородатого Жеку они не произвели впечатления.

– Пацаны, ваша станция. Давай, на раз-два-три встали и потопали к выходу, – предложил он.

– Ты у меня щас сам выйдешь, – закипел лысый, уверенный в своих силах. Их же было двое, а этот один! – Ты вообще знаешь, кто я? Ты сам кто по жизни? Да я тя щас...

Не меняя выражения на лице, бородатый поднялся, цепко схватил лысого за шиворот левой рукой, а того, что в кепке – правой. И выдернул их с сидений, как морковку.

Гопники изворачивались, пинались и махали кулаками, пытаясь заехать бородатому в физиономию. Бородатый пыхтел, крякал, топтался, но не отпускал. У него были длинные руки, и это давало ему преимущество. Ну и, конечно, масса. Его было сложно сдвинуть с места, а ботинки на рифленой подошве помогали ему прочно держаться на ногах.

Против физики не попрешь. Но гопники не сразу это поняли. Вряд ли они успевали по физике в школе.

Дядька крутанулся, вытащил пацанов в проход, при этом немного приложив спортсмена головой о край спинки. На грязный пол упала кепка. Спортивные штаны у стукнутого сползли, обнажив половину белого тощего зада.

Лысый получил тяжелым ботинком в голень и стал послушен.

В дальнем углу салона взвизгнули и заполошно потребовали полицию. Оставшиеся пассажиры, кроме бабульки с ящиком, шустро повыскакивали в тамбур, чтобы оказаться подальше от заварушки.

Бородатый потащил гопников в том же направлении. Теперь они почти не сопротивлялись, лишь сучили ногами и вяло матерились. Было понятно, что такого поворота они не ожидали. Но и особо удивлены не были. Видимо, в их разбойной карьере они не раз получали по загривку и знали, когда лучше уступить силе.

Бородатый с живым  грузом скрылся в тамбуре. Электричка остановилась, двери открылись, через минуту закрылись. Алёна увидела, как мимо окна проплыла платформа, на которой стояли ее обидчики. Угрюмые и потрепанные, они проводили поезд звериными взглядами и неприличными жестами.

Бородатый вернулся в салон. На ходу проверил, на месте ли авоська, которую он перед началом конфликта засунул поглубже под сиденье. Затем подошел к Алёне и уселся напротив, широко расставив ноги и опершись локтями о колени.

– Ну, все норм? – спросил он неласково.

Алёна не ответила. Она была в ступоре. Ей было ужасно стыдно и по-прежнему страшно.

– Ты чего мальчишек обидел? Ишь, бугай! Бородатый, а дурной, – подала голос бабулька с ящиком. – В милицию бы тебя сдать. Вот всегда так – из-за девки бугурт. Покрутила хвостом, а мальчишкам досталось. Шаболда какая!

– Сейчас, бабка, и тебе от меня достанется, – пообещал невежливый бугай. – Мне по барабану, кому мозги вправлять – хоть старому, хоть малому.

Бабка забурчала себе под нос, но вслух делиться мнением больше не стала. Бородатый повернулся к Алёне, вздохнул и философски пояснил:

– Не всякая старость мудра.

Но тут же испортил впечатление, зловеще усмехнувшись и цыкнув зубом.

Алёне хотелось провалиться сквозь землю. Кажется, она попала из огня да в полымя. Этот бородатый спас ее от хулиганов, а сам еще хуже! Почему он не уходит на свое место, к своей авоське? Чего он тут сидит?