Книга Десять медвежат - Наталья Александрова

Его верная соратница Лола в данный момент не подозревала осложной работе Лениной мысли. Хоть она и убедила себя, что умеет читать мыслисвоего компаньона, то есть иногда ей это удавалось — изредка, когда делокасалось дамского пола, до которого, надо сказать, ее ветреный компаньон былбольшой охотник, однако в данный момент она думала о Лене хуже, чем он есть.Лола видела его нахмуренное лицо и думала, что Ленька злится на нее за то, чтоона упустила капсулу.

От этого ей стало горько и обидно, потому что Ленька думалтолько о деньгах и о своей профессиональной репутации, а о том, что его подругуи помощницу могли убить, он и не вспомнил.

От таких мыслей Лола совсем расклеилась.

Ужасно одиночество, думала она, ужасно, когда сидишь впустой холодной квартире и некому пожаловаться на злодейку-судьбу, не к комуобратиться за помощью. Никто не проявит внимания и заботы, никто не спросит,отчего ты сегодня бледна или, наоборот, слишком румяна, нет ли жара и вообщекак самочувствие…

Как уже говорилось, Лола была тонкой артистической натурой,настоящие ценители находили у нее талант, она умела войти в образ, какнемногие… Сейчас ей стало безумно себя жалко. Сердце сжималось, руки дрожали,но мысли бежали в том же направлении.

Ужасно одиночество, думала она, но куда ужаснее, когда рядомкто-то есть, но этот кто-то, который раньше был близким человеком, этот бывшийдруг вдруг отворачивается от тебя и оказывается, что он — совсем не тот, закоторого себя выдавал, совсем не тот, кем ты его считала… Оказывается, что он —ужасный эгоист и думает только о своих проблемах. Хуже всего разочароваться вблизком человеке. Можно прожить рядом достаточно долго и в один прекрасный деньубедиться, что рядом с тобой совершенно чужой человек.

Лола потихоньку входила в раж, ведь, как уже говорилось, онабыла чрезвычайно тонкой артистической натурой, творческой личностью. Передглазами ее вставали живые картины, она представляла себя то княжной Таракановой— в сырой темнице, умирающей от чахотки, стоит она на узкой койке, а внизукрысы, крысы…

Лолу передернуло. Нет, пожалуй, с крысами она маленькопереборщила, пожалуй, лучше вообразить себя Жанной д'Арк. Брошенная друзьями,преданная королем, отвергнутая церковью, покинутая всеми…

В тарелку с почти нетронутой курицей капнули две слезинки,но —Маркиз ничего не заметил. А у Лолы в голове возникла следующая картина.

Французская королева Мария-Антуанетта в тюрьме наканунеказни. Брошенная придворными, проклинаемая взбунтовавшейся чернью, в ожиданиигильотины… Перед Лолиными глазами встала картина французского художника, гдебедная королева томится в камере. Все бросили ее, рядом только верная крошечнаясобачка…

Собачка! Лола стремительно отодвинула тарелку. Господи, какона могла забыть, у нее же есть Пу И! Крошечный песик древней мексиканскойпороды чихуахуа, призванный защищать хозяйку и никому не давать ее в обиду! ПуИ поможет Лоле в трудную минуту, ведь он так к ней привязан! Пу И приободрит ееи спасет, как уже было однажды!

— Что ты вертишься? — нелюбезно спросилМаркиз. — Сама есть хотела, а все на тарелке оставила… Кофе будем пить?

«Тебе лишь бы налопаться, — зло подумала Лола, —ни о чем другом думать не можешь…»

— А кстати, где звери? — удивленно спросил Маркиз,снова совершенно не обратив внимания на Лолино настроение. — Куда они всеподевались?

То из кухни не вытолкать, не дают спокойно поесть, на летукуски из тарелки прихватывают, а то затаились где-то…

Действительно, кот до неприличия обожал куриные хрящики, ПуИ костей не давали, и поэтому он требовал, чтобы ему отрезали кусочки белогомяса. Попугай курицу не ел, но за компанию с остальными являлся на кухню иклянчил чищеных фисташек.

Компаньоны прислушались и внимательно поглядели друг надруга. Подозрительная тишина, стоящая в квартире, и отсутствие зверей напривычных местах могло означать только одно: три злодея снова замыслили иосуществили какую-то каверзу. Лола сорвалась с места и побежала в свою комнату.Она-то знала, что самым любимым развлечением ее песика было каким-то образомзалезть в платяной шкаф, вытащить оттуда всю одежду и поваляться всласть наплатьях, блузках и нарядном белье. Причем чем дороже была одежда, тем большеудовольствия испытывал Пу И.

Однако в комнате все было в относительном порядке.Разумеется, утром Лола собиралась в спешке, кровать была убрана кое-как,шелковое покрывало скомкано и брошено на пол, на стуле висел лифчик, валялисьзаколки и косметические принадлежности, но этот был совсем не тот беспорядок,который способна устроить преступная троица.

Леня в свою очередь помчался к себе и проверил свою одежду.Дело в том, что попугай Перришон отчего-то взял за правило пачкать его безумнодорогие пиджаки. Правда, в самое последнее время он этого не делал, то лиоттого, что Маркиз взял наконец себя в руки и стал убирать одежду в шкаф, чегоот него безуспешно добивалась Лола во все время их совместной жизни, то лиоттого, что попугай в последние несколько месяцев был занят тем, что снимался втелевизионном сериале. По этому поводу он страшно возгордился и изживал в себедурные привычки. Так или иначе, пиджаки получили временную передышку, и Ленямалость расслабился.

На этот раз все также было в порядке, даже шкаф не открыт.Звери могли еще открыть холодильник, как они сделали однажды, выбросить оттудавсе продукты и перепортить их. Но и этого не было.

В гостиной тоже было тихо и пустынно. Лола подумывала уже ованной комнате, но тут из прихожей донеслись подозрительные звуки.

Разумеется, преступная троица была там и занималась тем, чтомучила бедного игрушечного медведя. Кот Аскольд когтями драл светло-бежевуюшкуру, Пу И вцепился зубами в клетчатые штанишки, попугай налетал сверху,пытаясь выклевать куски шерсти.

— Мерзавцы! — завопила Лола. — Что выделаете? Чем вам помешал несчастный медведь?

До сих пор экзекуция происходила в полной тишине —преступники знали, что Лола тотчас явится на помощь медведю, заслышавподозрительные звуки, и работали втихую. Теперь же скрывать было нечего, и Пу Изарычал, как настоящая большая собака, кот зафыркал, а попугай заорал на летучто-то вовсе уж несообразное. И пока Лола причитала и заламывала руки. Маркизне растерялся, прихватил из ванной мокрое полотенце и вступился за честь идостоинство ни в чем не повинного медведя.

Больше всего полотенцем попало коту, он обиженно взвылдурным мявом и улепетнул на кухню. Пу И сумел вовремя отскочить, но,разумеется, тут же напустил лужу перед входной дверью.

Перришон с куриным кудахтаньем взмыл на шкаф.

— Ишь, разлетелся, — заметил Леня, — что твойорел. И ты, дорогой мой, не орел, и медведь не Прометей! Нечего его в печеньклевать! И вообще, дорогие мои, имейте в виду — за групповое преступлениевсегда больше дают!