Книга Победный ветер, ясный день - Виктория Платова

— Как можно! — Василий Васильевич так интенсивнозамахал руками и заморгал глазами, что Гурий понял: если история с трупом —правда; то склонный к мародерству Печенкин обшмонал тело круче любого лагерноговертухая. Такой и в чужие трусы залезет в поисках наживы, с него станется.

…Печенкин не соврал. В кооперативе «Селена» действительнопроизошло убийство.

Вот уже три часа здесь работала оперативная бригада изПитера. Ягодников же охранял ближние подступы к таунхяучу та котором былонайдено тело. Пока оперативники занимались местом преступления, худощавый,похожий на циркового морского льва следователь по фамилии Дейнека, аккуратнодопрашивал Печенкина-старшего, Печенкина-младшего и приятеляПеченкина-младшего, еще одного сопляка-мартыгу. «Мартыгами» традиционноназывали молодую мартышкинскую поросль, и второй парнишка был не самым худшимее представителем. Во всяком случае, Гурию этот мартыга понравился гораздобольше, чем отпрыск Василия Печенкина, хотя он и видел парнишку лишь мельком.

Кажется, его звали Паша.

Именно эти двое — Паша и Виташа — и обнаружили труп,заглянув в эллинг по какой-то своей мальчишеской надобности:

Дело было достаточно серьезным. Настолько серьезным, что егосразу, минуя область, забрали в Питер. О том, что дело уходит в Питер, сталоясно еще на месте, и об этом сообщил Гурию в очередной перекур забубенный оперАнтоха Бычье Сердце.

Антоха Бычье Сердце, он же Антон Бычков, был ягодниковскимприятелем по школе милиции. Но, в отличие от Ягодникова, явно преуспел, сменилсомнительную фамилию Бычков на роскошную, без страха и упрека, фамилию Сивере.И так попер по служебной лестнице, что к тридцати годам имел звание майора.

— А мог бы быть и подполковником, — интимно шепнулон Гурию. — Не дают.

Бодливой корове, говорят. Сомнительные методы ведения дел,говорят. Ты же знаешь, нрав у меня крутой.

Нрав у Антохи был не просто крутым.

Свирепым был нрав у Антохи, чего уж тут скрывать. Можнотолько посочувствовать тем несчастным, которые окажутся в руках Бычьего Сердца.И зубам тех несчастных.

Он один, Антоха Бычье Сердце, мог играючи поставлятьклиентов какой-нибудь навороченной стоматологической клинике.

И обеспечить процветание всего дружного зубоврачебногоколлектива. Гурий лишь подумал об этом, но вслух произнести не решился. Дажешутки ради. Бычье Сердце — тот, каким помнил его Ягодников, — былбескорыстнее матери Терезы. Деньги не особенно интересовали его: в разумныхпределах, конечно, не интересовали.

Одеться, обуться, выкурить хорошую сигарету, треснуть похорошему пивку — это да. Все остальное было не так уж важно.

Важной была работа, важным было призвание. А призвание уБычьего Сердца оказалось самым бесхитростным (и потому — мудрым, как чернозем):мочить гадов. Да так, чтобы земля горела у них под ногами.

И здесь все средства были хороши. Уже в милицейской школе уБычьего Сердца проявились все задатки цепного пса-беспределыцика. Один тольковид его наводил священный трепет на окружающих: сломанный нос, сломанные уши,низкий шишковатый лоб и вечный бобрик на квадратной башке. А маленькие, тусклопоблескивающие глазки Антохи намекали на членство в преступной группировке. Ина пару-тройку ходок в зону.

Самым примечательным было то, что и ходки, и членство — всеэто могло бы стать реальностью, не будь у Антохи умнющего папаши — фрезеровщикас Кировского завода. Внешность и нрав Бычьего Сердца не оставляли у негоникаких иллюзий насчет будущности сына.

— Тюряга по тебе плачет, — каркал онпятнадцатилетнему Антохе. — Ой, плачет!

Ты уж лучше в менты иди, авось пронесет.

Антоха к доводам папаши прислушался и, повзрослев, подался вшколу милиции.

А смутные мысли отца оформил в теорию: бандиты и сыщики —близнецы-братья.

Люди, замешенные из одного теста. Люди с одним и тем же экстремальныммировоззрением. И с одинаковым отношением к жизни. И к цене за эту жизнь.

Клану милиции Антоха служил верой и правдой: точно так же онслужил бы и любому другому, мафиозному клану. Да и время для Бычьего Сердцабыло самым подходящим: кровавое, нашпигованное криминалом время. День безвыезда на убийство он считал потерянным.

— Застой, — ныл в таких случаях БычьеСердце. — Застой, мать его ети! Измельчал народец, никакого вкуса кжизни!..

У самого же Бычьего Сердца вкус к жизни имелся в избытке. Онне церемонился с проходящими по делу свидетелями (после чего нередко попадал наковер к вышестоящему начальству). Он спал с проходящими по делу свидетельницами(после чего нередко попадал на прием к анонимно практикующим венерологам —«пенисмэнам», как он их называл). Как-то ему удалось даже оприходоватьразцнувшую варежку понятую — в квартире, где произошло двойное убийство. Соитиес понятой в чуланчике, который примыкал к месту преступления, Бычье Сердцесчитал своим высшим сексуальным достижением.

К прочим достижениям старшего опера убойного отдела АнтонаСиверса можно было отнести с десяток раскрытых убийств и уничтожение двухкрупных бандитских группировок. Что и говорить, одинокий задумчивый труп излодочного кооператива на фоне всего этого фейерверка смотрелся бледновато.

— Тухляк, — подытожил Бычье Сердце. — Ужповерь мне, Гурий. Это дело — тухляк. Намучаемся мы с ним.

В кармане жилетки убитого были найдены паспорт на имяВалевского Романа Георгиевича, трехдневной давности товарный чек ИЧП «Бригита»на сумму одна тысяча восемьсот рублей и конверт. Конверт был девственно-чистым— так же, как и открытка, которая лежала в нем. Обыкновенная поздравительнаяоткрытка с надписью:

«СМОТРИ НЕ НАПИВАЙСЯ!» А из водительского удостоверения,найденного в другом кармане жилетки, следовало, что Роман Георгиевич Валевскийявляется владельцем внедорожника «Лексус», 2000 года выпуска, номерной знакА0280А.

— Девяносто девять тонн гринов как с куста, —заметил Бычье Сердце, знающий толк в расценках на дорогие иномарки. —Ручная сборка. Зверь-машина. Самолет.

— За что же девяносто девять тонн?! — тихоужаснулся Гурий, подсчитав, что собрать такую сумму ему удастся лишь завосемьдесят два года непорочной службы без еды и питья. — Там что,приборная панель из платины? За что девяносто девять-то?!

— А за то, что самолет!

Никакого «Лексуса», номерной знак А0280А, в окрестностяхлодочного кооператива обнаружено не было.

Никаких других вещей, кроме документов, чека и конверта, изкарманов трупа извлечено не было. Ни рубля, ни доллара, ни завалящей монетки впятьдесят копеек.

Странное обстоятельство, учитывая щегольской прикид РоманаГеоргиевича и права на такое же щегольское авто.

Джип «Лексус» — совсем неплохо для двадцатисемилетнегомолодого человека (а если верить паспортным данным, покойному Валевскому месяцназад исполнилось как раз двадцать семь). Совсем неплохо, другой вопрос, откудау такого молокососа такие деньги. На бандита он не смахивал, не иначе папинсынок, золотая клубная молодежь с прицелом на местечко в топливной компании.Или на креслице в Законодательном собрании. Или на кабинетик в Смольном. Или навиллу в Коста-Браво. Подобные заоблачные дали не светили ни Гурию Ягодникову,ни его дружбану Антохе Бычье Сердце. Не светили они и Роману Валевскому.