Книга История прибалтийских народов. От подданных Ливонского ордена до независимых государств - Райнхард Виттрам

Что касается куршей, то вначале (в 1225 году) они тоже добровольно предложили жить в мире. Однако вскоре миролюбие сменилось на враждебность, и Германскому ордену пришлось покорять их в ходе многочисленных сражений, исход которых не всегда был в его пользу. После же его неудачной попытки продвинуться дальше на восток, закончившейся поражением 5 апреля 1242 года от Александра Невского в битве на Чудском озере, орден сосредоточил все свои силы на завоевании земель на западе, чтобы выйти к границам Пруссии. Сам кайзер Фридрих II уполномочил его осуществить завоевание Курляндии, Литвы и Земгалии, вручив в торжественной обстановке грамоту с золотой печатью (Золотую буллу), текст которой в отношении новых земель слово в слово повторял привилегии ордена в Пруссии от 1226 года.

Во время решающих сражений за Курляндию и Земгалию перед орденом открылась перспектива подчинить себе и Литву – в 1250 году вождь одного из литовских племен Миндовг решился пойти с ним на союз, дал себя священнику ордена окрестить и в 1253 году в присутствии магистра ордена получил из рук кульмского епископа королевскую корону, переданную ему папой.

В 1252 году в Мемеле[51] орден основал замок, поскольку во главу угла встал вопрос, удастся ли ему удержать западнолитовскую область Жемайтию, которую Миндовг передал крестоносцам под управление. Однако в битве у озера Дурбе 13 июля 1260 года тевтоны потерпели сокрушительное поражение, потеряв убитыми 150 рыцарей во главе с магистром, что положило конец протекторату ордена над Литвой.

Это поражение действительно имело очень серьезные последствия – немедленно восстали курши, которые вместе с эстами покинули поле битвы в самом начале сражения, а также земгалы и даже прусские племена. Когда же вслед за этим на путь измены встал и Миндовг, политике, направленной на покорение Литвы, настал конец. На это у ордена больше не хватало сил.

Тем не менее в течение нескольких десятков лет ордену удалось подавить сопротивление куршей и земгалов. Сначала рыцари привели в повиновение куршей, что было закреплено в обоюдном мирном договоре 1267 года, а затем после многочисленных битв с переменным успехом и решающего сражения в 1290 году покорили и земгалов, часть из которых оказалась вытесненной за пределы границы с Литвой. Туда же несколько ранее, а точнее, в 1281 году сбежал и предводитель вспыхнувшего в 1279 году последнего восстания земгалов их вождь Намейсе из крепости Тервете. В общем, в годы этой войны полностью проявилось то, что литовское влияние и оказываемая литовцами земгалам помощь полностью поставили последних в зависимость от Литвы.

Гораздо дольше, чем земгалы, сопротивлялись эсты. Первое вторжение в земли их обитания предприняли еще меченосцы вместе с латышами в 1209 году, а после взятия в 1215 году замка Феллин в последующие годы немцы успешно продвинулись на север. Когда же в прибалтийские дела вмешались русские, часть эстонцев (из южноэстляндской земли Уганди) попросила защиты у немцев, и текст подписанного с ними соглашения напоминал договоры присоединения латышей. Правда, это был единственный случай подобного рода – успехи русских переломили такую тенденцию. Но еще до того, как к эстам подоспела русская помощь, 21 сентября 1217 года объединенное эстляндское войско в битве возле города Пала потерпело сокрушительное поражение от немцев и союзных им ливов и леттов[52]. После героического сопротивления при беспорядочном бегстве наряду со многими вождями эстов погиб и их главный предводитель Лембит, единственный эстонец, которого летописец, живший в то время, удостоил княжеского титула.

Эта победа привела к полному подчинению эстляндских областей Сакала и Ервен. Однако возникли новые серьезные трудности – бременский архиепископ перекрыл крестоносцам проезд в Лифляндию, а русские по просьбе эстонцев грозили нападением. Тогда, возможно для обеспечения острия удара при вторжении меченосцев в Эстонию, епископ Альберт, как уже говорилось ранее, обратился к датскому королю Вальдемару с просьбой об оказании вооруженной помощи. Король высадил войско и победил, в результате чего датчане проникли на эстляндскую территорию, но закрепиться им удалось только в Ревале. Когда же эсты в 1222 году заняли остров Эзель[53] и прибрежные к Балтийскому морю районы, немцы в союзе с летгалами их себе подчинили – в 1224 году пал отчаянно защищавшийся эстами и русскими замок Дорпат, а в 1227 году были покорены и жители Эзеля.

Могуществу датчан пришел конец, когда войско Вальдемара II в 1227 году потерпело поражение в битве за Гольштейн и другие немецкие северные земли возле населенного пункта Борнхевед. Последствия этого разгрома коснулись самых отдаленных уголков Датского королевства, а орден меченосцев занял эстляндские земли, принадлежавшие ранее Дании. В 1230 году при содействии германских купцов с острова Готланд он основал на них немецкий город Реваль, который стал дополнять древние ярмарки. А роль свое образного опекуна над лифляндскими землями ордена, похоже, взял на себя влиятельный северогерманский правитель герцог Альберт Саксонский, который познакомился с Лифляндией во время крестового похода 1219 года. Когда же Германский орден принял на себя наследство ордена меченосцев, под давлением Папской курии по договору 1238 года, заключенного в городе Стенсби[54], герцог был вынужден поддержать Данию, и в результате Реваль, Вирланд[55] и Харью[56] вернули датчанам, которые владычествовали там более столетия. Правда, благодаря самостоятельности немецких вассалов их власть в этих землях оказалась ограниченной.