Книга Встретимся в загсе! - Амелия Борн

- Ну, это он зря. Хм... а может, он сам знает, кто это был?

- Уж об этом я точно расспрашивать его не стану! - отрезала я. - И перед тем, как уйду с работы навсегда, хочу забрать эти записи. Не хватало еще, чтобы этот мерзавец их пересматривал на досуге!

Я встала из кресла и заходила по кабинету. Как именно изъять наше с Эросом видео-приключение, я не представляла. И вообще, почему я должна заниматься этим одна?

Вновь сев в кресло, я уронила голову на руки.

- Что? - обеспокоилась Ульяна. - Случилось что-то?

- Нет, - приглушенно откликнулась я. - Просто думаю о том, почему я должна все это проворачивать в одиночку.

- Как это в одиночку? - оскорбилась Уля. - А я тебе зачем?

Я даже едва не прослезилась от ее слов. Знала, что можно на нее положиться, но чтобы настолько...

- Только у меня условие есть, - сказала она, и я прищурилась.

- Какое? - все же потребовала ответа.

- Взамен ты бросаешь любые мысли об увольнении. Идет?

Я усмехнулась и покачала головой. Подруга была неисправима.

- Пока - идет. А дальше посмотрим, - ответила ей.

- Ну и прекрасно! - согласилась Ульяна. - А теперь ждем, пока Соколовский уедет до дому, до хаты - и к нему!

Как мы будем пробираться в кабинет шефа - я не представляла. Однако, у Ульяны оказался целый план, и вскоре сотрудники охраны, павшие смертью храбрых под нашим обаянием, уже вверяли нам ключи от обиталища Сокола.

Нет, конечно же, мы проникли в него не просто так! Пришлось изобрести легенду о том, что во время "кастинга", устроенного шефом, Ульяна обронила одну из двух сережек, которые достались ей от пра-прабабушки. Но ведь это сработало!

- Только не трогайте там ничего, - буркнул Иван, один из безопасников. - Найдете сережку и пулей обратно.

- Да-да! - похлопала глазами Ульяна и, послав Ване недвусмысленный взгляд, схватила ключи и уволокла меня в путешествие по опустевшему офису.

Мы добрались до кабинета шефа в считанные секунды. Дело было за малым - вскрыть его и попытаться отыскать флешку, на которой была та самая запись.

С первой задачей мы справились на ура, и вскоре уже обыскивали кабинет. Правда, не очень успешно, потому что ни в компьютере, ни в ящиках стала искомой флешки не было!

Забрал он ее с собой, что ли?

- Извращенец! - выдохнула я, упав от бессилия в кресло Соколовского. - Наверняка унес с собой, чтобы пересмотреть горяченькое на ночь!

- Не дрейфь, Красникова. Еще не все потеряно! - объявила Ульяна и стала в очередной раз перетряхивать ящики стола.

И тут до меня дошло. Может, и не было никакой флешки, и Соколовский просто попросил перекинуть файлы ему на комп? Ну и заодно приказал уничтожить первоисточник, имеющийся у охраны?

- Нам нужно проникнуть в компьютер шефа! - выдохнула я и начала запускать моноблок.

- Он явно запаролен! - озвучила очевидное Ульяна, но присела на подлокотник кресла. - А какой пароль может быть у Сокола?

- Не знаю, - пробормотала я, набирая то, что первым пришло в голову. - Но я в курсе тех паролей, которые используются чаще всего.

Введя несколько значений, я с разочарованием откинулась в боссовом кресле. - Блин! Ты не помнишь дату его рождения?

- Конечно, помню! - выдала Ульяна, и я удивленно взглянула на нее. - Я вообще, завтракать не сажусь, пока не помолюсь на образ Соколовского.

Она рассмеялась, и я присоединилась к ней. Значит, с этим тоже засада.

Наклонившись к моноблоку, я зависла пальцами над клавиатурой, когда случилось внезапное. Дверь в кабинет Сокола распахнулась, и на пороге возник...

- Господи!

- Всего лишь ваш босс, - мрачно проговорил Руслан Андреевич в ответ на восклицание Ульяны.

- Я, пожалуй, пойду, - выдохнула подруга, вскакивая с подлокотника.

- Идите, Репина, идите, - хмыкнул босс. И когда Ульяна прошмыгнула мимо него и скрылась в неизвестном направлении, добавил: - А вас, Красникова, я попрошу остаться.

Часть 11. Руслан

А она оказалась отчаянная, моя Богиня любви. Ее покушение на мой кабинет забавляло и выводило из себя одновременно. Насколько же ей были дороги эти записи с камер, что она решилась на такой шаг? И насколько надо быть без страха или мозгов, чтобы это сделать?

Да и что, собственно, она намеревалась предпринять? Стереть файлы с моего компьютера? Если бы, конечно, вообще сумела войти в систему, потому что идиотом, ставящим пароль вроде один-два-три-четыре я, само собой, не был. И ее совсем не беспокоило, надо полагать, что я непременно заметил бы пропажу и легко понял, кому это было выгодно.

Но гораздо больше мне было интересно: если Эрос так запал ей в душу и прочие места, то какого черта она до сих пор меня не узнала? Ревновать к себе самому было глупо, но именно это я сейчас и делал. Подумать только! Так серьезно рисковать ради каких-то записей!

Конечно, можно было бы просветить Красникову насчет того, кто такой Эрос на самом деле. Но именно этого я делать и не собирался. Уязвленная гордость желала, чтобы она все поняла сама.

- У меня были иные планы на этот вечер, - заговорил я, входя в кабинет и претворяя за собой дверь. Свет включать не стал, окутывавшая нас темнота как-то по-особому возбуждала. - Но, должен сказать, ваше общество, Красникова, нравится мне даже больше.

- А мне ваше - нет! - отрезала она.

- Очень жаль, - подернул плечами я, подходя ближе. В свете фонаря, что заглядывал в окно, я мог хорошо видеть, как при моем приближении Вера инстинктивно вжалась в стену. - Но это, в общем-то, ничего не меняет, - добавил , останавливаясь с ней рядом. - И перестаньте, черт вас возьми, пытаться слиться с этой стеной. Я не собираюсь вас насиловать.

- Неужели? - хмыкнула Красникова. - Разве не вы угрожали мне сегодня днем такиииим...

- Удовольствием? - услужливо подсказал я со смешком.

- Зверством! - откликнулась она.

Любопытно. Когда она здесь отдавалась Эросу, была, помнится, совсем не против его животных инстинктов.

- Зверством, значит, - повторил я. - Вообще-то, моя дорогая, это зверство вам понравится. Вы сами захотите, чтобы я трахнул вас на этом столе.

- Хватит! - возопила Красникова. - Я увольняюсь!

- И лишаете меня удовольствия сделать это лично? - усмехнулся я. - Ну уж нет.

Присев на край стола, я включил стоявшую там лампу. Мягкий желтый свет немного разогнал полумрак и теперь я мог во всей красе разглядеть Красникову. Красивая, черт бы ее побрал. И еще желаннее казалась сейчас, когда, похоже, откровенно меня ненавидела. Об этом говорило все - гневно раздувавшиеся ноздри, сверкающие вызовом глаза, прерывистое дыхание.