Книга Принцесса и Дракон - Литта Лински

– Не стоит так глубоко переживать случившееся, моя милая. Нарушение пресловутых правил приличия мало меня трогает. Как аристократ по рождению, я с ними, безусловно, знаком, однако, они уже давно меня не касаются. Мне нравится смотреть, как вы премило краснеете, но пора уже прийти в чувство. Более того, с этого момента я разрешаю вам спать на моей кровати, когда вам вздумается – и днем, когда меня нет, а если надумаете, то и …

– Не надумаю! – Эмили резко оторвала руки от лица. – Я прошу прощения за свою выходку, больше она не повториться. Никогда!

– Как вам будет угодно. Но я ведь понимаю, что как хозяин оставляю желать лучшего. Мой дом никогда не был приспособлен для приема гостей, потому и кровать в нем одна. Если редким мужчинам доводилось здесь заночевать, то им было все равно где и как спать, ну а женщины…

– Пожалуйста, не надо продолжать! Я все поняла, – Эмильенне было невыносимо слушать такие речи, особенно в связи со своим поступком. О наличии у Ламерти многочисленных любовниц она догадывалась, но как оскорбительно было девушке слышать подобные откровения от мужчины.

– Хорошо не буду, моя прелесть. Ревность в женщине вполне естественна при упоминании о соперницах, – Арман лукаво посмотрел на нее. – Будем считать, что ты первая и единственная особа женского пола в этом доме и в моей жизни.

– Это уже лишнее, – Эмильенна наконец смогла взять себя в руки, и голос ее стал спокойным и уверенным. – Ваши любовные приключения меня мало занимают. Меня волнует лишь собственное недостойное поведение.

– Пусть это тебя больше не волнует. Неужели пережив все, что тебе довелось испытать, ты по-прежнему способна волноваться из-за такой мелочи? Ты, жившая в тюрьме, отданная в безраздельную власть чужого мужчины, терзаешься по поводу нарушения правил приличия?! – молодой человек неожиданно стал серьезен, ему и вправду хотелось понять, что происходит в душе девушки, оказавшейся в подобном положении.

– Это и впрямь может показаться странным, но жизненные невзгоды не должны оправдывать дурных поступков. Человеку должно сохранять достоинство в любой ситуации, иначе грош ему цена. Я должна быть выше всех обстоятельств. Именно поэтому мне стыдно точно так же, как было бы стыдно в иное, более спокойное время.

– Брось! Давай забудем об этом недоразумении. У меня для тебя подарок, – Арман снова был фамильярен в привычной своей манере. Он открыл коробку и на кровать мягкой волной батиста, атласа и кружев упало потрясающей красоты платье в голубых и серебристых тонах.

– Это мне? – Эмильенна смотрела на платье в недоумении. Во взгляде ее читались одновременно восхищение и возмущение. – Вы ведь, безусловно, понимаете, что я не могу принять от вас подобного подарка, хоть оно и великолепно. Благодарю вас, но это явно лишнее. Пресловутые правила приличия никогда не позволят мне принять его.

– Вы опять недопоняли ситуацию, моя дорогая. Это я не позволю вам не принять его! Я уже дал понять, какого мнения придерживаюсь насчет правил хорошего тона, да и вид вашего нынешнего одеяния внушает мне благоговейный ужас. Меня трудно назвать приличным человеком, но эстетика мне не чужда, в отличие от этики. Поэтому я позволю себе спокойно созерцать вашу смерть, но буду долее терпеть то уродство, которое вы носите на себе.

– Вы пытаетесь взывать к моему чувству стыда? Напрасно. Я не виновата в том, что платье мое в столь печальном состоянии. Будь это в моих силах, я бы этого не допустила.

– Так вот в твоих силах скинуть это тряпье, отдать Люсьену, чтобы завтра он облагодетельствовал старьевщика, и одеться достойно.

– Но принять такой подарок от мужчины!

– У тебя нет выбора, как в случае с голодовкой. Я требую, чтобы ты надела новое платье. Я так хочу! Пусть совесть тебя не мучает, ты ничего не решаешь.

– Но оно же бальное! – в отчаянии зацепилась за последний аргумент Эмили. – Разве можно позволить себе такое роскошное платье в повседневной жизни. Это же неприлично.

– Неприлично носить то, что сейчас на тебе! Неприлично отказываться от подарка вместо благодарности. Неприлично указывать дарителю, что его выбор вас не устраивает. Да ты хоть знаешь, как сложно было достать хотя бы это? Время сейчас, знаешь ли, не то, чтобы фасоны выбирать!

Это было не совсем правдой. Арман не искал платье специально и не приложил к тому ни малейшего труда. И уж тем более не заботил его вопрос уместности и приличия фасона. Просто он увидел это платье в витрине модной швейной мастерской, которая умудрилась пережить все кризисы и перевороты, и представил, как будет выглядеть в нем Эмильенна. Цена его нимало не смутила, но вот расчет на женскую благодарность не оправдался. Прежние его подруги не только не отказывались от подарков, но и требовали их. Ламерти, конечно же, понимал разницу между своей пленницей и обычными пассиями, но был уверен, что присущая добродетельной девице щепетильность отступит перед чисто женским желанием иметь новое, чистое и к тому столь красивое платье, вместо видавшей виды тряпки, которая, надо признать, носилась с истинно царственным достоинством.

– Ну же, хватит упрямиться! Я признаю, что нынешнее твое одеяние знавало лучшие времена, что, возможно, задумано и сшито было со вкусом, но, увы, теперь этого просто невозможно распознать. Так что переоденься и будь добра спуститься к ужину в новом платье. Тебя ждут интересные новости, – с этими словами Арман оставил Эмильенну в одиночестве.

Девушка провела ладонью по нежной ткани, взяла платье в руки, приложила к себе. И вновь оправдав свою уступчивость отсутствием выбора, лихорадочно начала стаскивать с себя старую одежду. Облачившись в подаренное платье, она почувствовала себя неловко. Зеркала в ее комнате не было, но и без него было очевидно, как идет ей этот наряд, как подходят голубой и серебряный цвета к ее глазам и волосам. И в то же время, как любое бальное платье, оно сильно открывало грудь и плечи, что в нынешнем положении смущало девушку просто ужасно. Можно попробовать прикрыть грудь и плечи шейной косынкой от старого платья, но вряд ли эта деталь ускользнет от внимания дарителя, а снимать платок в его присутствии еще ужаснее, чем выйти без него.

Спускаясь к ужину, Эмили отчаянно старалась не думать о том, как выглядит. Арман, увидев ее, как и следовало ожидать, не стал скрывать своего восхищения. Но Эмильенна постаралась подготовиться к этому, и бесстрастно восприняла все комплименты, некоторые из которых явно были призваны вогнать ее в краску. Позабавившись ее смущением, Ламерти как ни в чем не бывало, сменил тему разговора.

– Я узнал, где находится ваша тетушка – Агнесса де Лонтиньяк.

– Где же? – нахлынувшее волнение враз заставило девушку забыть и платье, и неприятности с хозяйской кроватью.

– Она находилась в комендатуре Сен-Депелье.

– Находилась? – розовый от смущения цвет лица уступил место смертельной бледности, сердце словно остановилось.

– Да, находилась – спокойно подтвердил Ламерти, словно не обращая внимания на состояние собеседницы. – Сегодня ее отпустили домой под поручительство и небольшой залог.