Книга Каким человеком вырастет ваш ребенок? - Юлия Гиппенрейтер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
• Приучение ребенка с раннего возраста к вежливому и внимательному поведению по отношению к другому – начало его нравственного развития.
• Очень важно, чтобы такое обучение проходило в мягком доброжелательном тоне. Тогда малыш получает бесценный эмоциональный опыт, который в будущем станет основой его понимания и переживания истинной нравственности.
Дошкольное детство наполнено мелкими непослушаниями ребенка. За день их наберется немало: наелся конфет, хотя совсем нельзя сладкого; сказал неправду; не выполнил обещание; скрыл, нагрубил, не поделился… Все это вызывает недовольство, раздражение родителя. Включается «воспитательский инстинкт», хочется его тут же исправить и научить. Доброжелательность, царившая в период младенчества, исчезает, в голосе появляются строгие ноты назидания и осуждения.
Что это значит для ребенка? Чувствует ли он, что родитель прав и его надо ругать?
Признаемся, далеко не всегда. Обратимся к случаям из жизни. Начнем с самых маленьких.
Вернемся на время к труду Пиаже, где он описывает один яркий случай со своей маленькой дочкой Жаклин. С ребенком здесь не проводится никакого эксперимента, девочка просто живет в своем доме с родителями. Как внимательный наблюдатель, ученый подмечает интересные детали ее поведения, мимо которых прошли бы многие из нас. Ниже рассказ Пиаже.
Однажды вечером, когда Жаклин было 2 года 8 месяцев, я застал ее в кроватке, занятую тем, что она портила белье, вытаскивая одну за другой переплетенные нитки. Мама ей уже не раз говорила, что этого нельзя делать, что она делает большие дыры и их нельзя зачинить и т. д.
Тогда я сказал Жаклин: «O-о! Но мама будет огорчена!» Жаклин мне ответила со спокойствием и даже плохо скрытой улыбкой: «Да. Будут дыры. Их нельзя зачинить…» и т. д. Я продолжал рассуждать, но она этого совершенно не приняла всерьез.
Не в силах скрыть улыбки она вдруг бросила мне: «Смейся!» – с такой комической интонацией, что я принялся говорить о другом, чтобы не потерять самообладания. Жаклин, которая очень хорошо понимала возможности своего очарования, заявила мне тогда: «Мой милый папочка», и история на этом закончилась.
Это не препятствовало тому, что следующим утром в понедельник Жаклин проснулась очень взволнованная. Ее первые слова относятся к случившемуся накануне: она думает о белье, просит мать не огорчаться и т. д. Несмотря на первую реакцию очаровательного неуважения, мои рассуждения, таким образом, дошли до ее сознания и вызвали обычные последствия.
Вечером того же дня Жаклин вновь начинает вытаскивать нитки из белья (выделено нами. – Ю. Г., А. Р.). Ее мать опять повторяет, что этого нельзя делать. Жаклин, кажется, внимательно слушает и ничего не отвечает. Мгновение спустя она зовет нас и начинает плакать, пока мы не приходим: она просто хочет вновь увидеть своих родителей и убедиться, что мы на нее не сердимся.
В этой истории много примечательного! Девочка, казалось бы, понимает пожелания родителей – понимает, но не принимает во внимание. Наутро она раскаивается, взволнованно просит маму не огорчаться, однако вечером того же дня снова выдергивает нитки и замечание мамы пропускает мимо ушей!
Как все это объяснить? Значит ли это, что ребенок стал совсем непослушным, перестал уважать родителей? Правильное отношение к событиям отличается от «обыденного», настаивает Пиаже, и с ним вполне согласны современные детские психологи. Приходящие в голову обычному взрослому суждения неверны по ряду пунктов.
Во-первых, слово понимает нужно брать в кавычки. Детское понимание не таково, как мы привыкли считать. Это, как мы видели выше, показано в исследованиях самого Пиаже, а также многих других психологов. С возрастом понимание детьми смысла слов обогащается и уточняется. Только постепенно оно приближается ко «взрослому». Во-вторых, мы имеем дело с таким возрастом, когда свои словесные знания ребенок еще не способен претворять в действия.
Наконец, малыш живет в мире эмоций. Попадая в «поле» очень интересного предмета, он оказывается настолько им поглощен, что слово «нельзя» вытесняется из его сознания. Оно способно вернуться потом вместе с воспоминанием о запрете мамы и вызвать чувство вины.
Можно ли, зная об этом, сердиться на ребенка, считать, что он «не уважает», «делает назло»? Нет, малыш находится в таком возрасте, когда нравственные категории: неуважение, злой умысел – к нему вообще неприменимы! Ребенок подчинен потребности и задаче осваивать окружающий мир. Девочка ставит, по выражению Пиаже, физический опыт: изучает переплетенные нитки, как они держатся друг за друга, как вынимаются и какие получаются дыры – это все очень важно и интересно! А то, почему дыры – это плохо, и зачем их зашивать, ей, по существу, непонятно и в тот момент не удерживается в сознании. Голова еще маленькая, сразу много в нее не поместишь.
Практически девочка «играет в опыт», а игра, как известно, главное русло развития ребенка в течение всего дошкольного возраста. Она даже приглашает папочку поиграть вместе – он же ее друг! Огорчение мамы отдельно, оно почему-то связано с этой игрой, хотя и неизвестно почему. А потом ребенок страдает, и не потому, что получаются дыры, а потому, что вдруг мама на нее рассердится!
Как же реагировать на подобные случаи псевдонепослушания?
Посмотрим, что делают родители Жаклин, к тому времени уже думающие психологи.
Молодой папа – Пиаже – не собирается обижаться или возмущаться. Он не призывает девочку к ответу, не наказывает ее, лишь напоминает о недовольстве мамы. Мама огорчается, но не сердится. Оба родителя учитывают возраст девочки, проявляют понимание и терпение. Они высказывают свое мнение: «не стоит этого делать», «делать это нехорошо» и «может быть мама огорчится», но сохраняют доброжелательный тон.
Конечно, родителям Жаклин можно было бы сделать некоторый упрек: зачем ставить ребенка перед искушением? Если так дорого одеяло, то не лучше бы просто незаметно его убрать от девочки? Но мы воздержимся от этого упрека, драгоценное наблюдение, которое подарил нам Пиаже, без сомнения, стоит небольших дырок в одеяле!
Чтобы описанный выше случай с Жаклин не показался уникальным, расскажем сходную историю. Она основана на событиях, которые нам удалось непосредственно наблюдать. Если в предыдущей истории речь шла о девочке чуть старше 2,5 лет, то теперь наша героиня – 4-летняя Лена.
Все происходило на даче перед Новым годом. Среди своих новогодних подарков под елкой Лена обнаружила замечательный сундучок. Он был слегка прозрачный, с розовой окантовкой по углам, а внутри него лежали шоколадные медальки в темно-малиновой обертке! Сундучок легко открывался, если нажать на замочек, и прищелкивал, когда его закрывали.
