Книга Золотая клетка для светского льва - Юлия Климова

– Беги домой! – скомандовал Тихон.

Но она послушалась не его, а своего внутреннего голоса. «Надень перчатки», – прошептал он, и Дашенька, благодаря осень за то, что та выдалась холодной, сунула руки в карманы куртки.

Стенд полетел на пол, плоская коробочка, вырванная с корнем, отправилась следом. Противное дзинь-дзинь-дзинь наконец-то перестало пульсировать в висках, а решетчатая дверь поддалась сразу.

Вылетев на улицу, каждый думал о своем. Дашенька – о том, что в мире все устроено очень странно, а Тихон повторял про себя только одно: «Это моя дочь, это моя дочь!»

Глава 4

Он мой, и только мой!

– Да, мама. Конечно, мама. Как скажешь, мама.

Константин Витальевич Давлетов, будучи взрослым мужчиной тридцати одного года, не имел абсолютной свободы. Его жизнь находилась в цепких руках матери, и это устоявшееся безобразие исправлению не подлежало.

– Да, мама. Хорошо, мама. Непременно, мама. До свидания, мама.

Он потер лоб и положил телефонную трубку на стол. Все – отмучился! Полчаса покоя обеспечено.

Ирина Григорьевна уже давно окружила сына нездоровой материнской любовью и старалась изо всех сил контролировать каждый его шаг. Больше всего она боялась, что ее любимый сыночек женится. Нет, нет и нет! Только не это! Это же означает, что какая-то совершенно посторонняя женщина войдет в его жизнь и займет ее место – самое главное место! Уступать свою территорию Ирина Григорьевна категорически не хотела. Костик должен принадлежать только ей!

Константин первое время боролся с таким собственническим отношением к себе, но потом понял – бесполезно. Тайно купив однокомнатную квартиру, он бежал из родительского дома под покровом ночи, о чем еще ни разу не пожалел. Ирина Григорьевна, конечно же, устроила скандал и, конечно же, потребовала немедленного возвращения блудного сына обратно, но он уже хлебнул воздуха свободы и на все слезы, уговоры и требования решительно отвечал: «Нет!» Обиженная родительница погоревала, погоревала и взялась за старое. Теперь мучить сына своим повышенным вниманием было сложнее, но все-таки можно. Утешив себя тем, что Косте для здоровья в любом случае необходимо общаться с женской частью населения, Ирина Григорьевна откорректировала свои порывы – главное, чтобы дамочки не задерживались в жизни Костика, а просто скользили по его судьбе, выходя на нужной остановке.

Теперь Ирина Григорьевна частенько наведывалась к сыну, и с предупреждением, и без предупреждения, и вела активную политику осторожного вмешательства: высматривала, разнюхивала, разведывала. Костик делал вид, что ничего не понимает, и гнул свою линию – жил, как хотел, но давал возможность матери чувствовать себя на коне. Так было проще, так было спокойнее.

Тяжелое похмелье после вчерашнего празднования настигло Костика часам к десяти утра, сразу после разговора с родительницей. Что было неудивительно – Ирина Григорьевна отлично умела доводить сына до состояния легкого помешательства, действуя на мозги, как каток на асфальт. В висках Костика застучали молоточки, организм потребовал воды, а в животе неприятно загудело и заныло. Общее самочувствие оставляло желать лучшего.

Костик достал из морозилки пачку пломбира, заготовленную именно для такого случая, и поплелся к столу. Полпачки обычно хватало на то, чтобы почувствовать себя лучше, еще полпачки закрепляли результат, и похмелье медленно, но верно отступало. Развернув блестящую упаковку, Костик потянулся к ложке, но дверной звонок нарушил его планы.

– Это еще кто? – пожал он плечами.

Гостя в лице крепко любившей его мамули он ждал не так рано – ну не могла она добежать от своей квартиры до его дома за десять минут.

На пороге стояла Ирма.

– Привет, – кинула она, расстегивая кожаные пуговицы припорошенной снегом шубки. – Я к тебе по делу. Только не говори, что у тебя после вчерашнего болит голова и ты не в состоянии отвечать на мои вопросы!

– Не буду, – пообещал Костик, глядя на Ирму с жалостью.

Жалел он ее вовсе не потому, что, как он уже понял, появление Дашеньки в доме Корнеевых убило красотку наповал, нет, впереди Ирму ждал еще худший кошмар – знакомство с его ревнивой мамой. «Милая» Ирина Григорьевна пообещала явиться в самое ближайшее время для проведения генеральной уборки (во время которой она, конечно же, тайно надеялась обнаружить что-нибудь интересное из мира личной жизни Костика). Бедная Ирма…

– Кто эта Даша?! Где он с ней познакомился? Когда это произошло? – начала допрос охотница за богатством.

Костик мысленно прикинул: когда появится мамуля? Через двадцать минут. Ну что ж, надо продержаться не так уж и долго, а потом ситуация разрешится сама собой…

– Мороженого хочешь? – радушно предложил он.

– Хочу! – резко ответила Ирма. В ее душе все сильнее разгорался пожар ненависти и злобы, который не мешало бы немного притушить.

Костик медленно поплелся на кухню, взял тарелки, пачку пломбира, нож, ложки и так же медленно, растягивая время, вернулся обратно.

– Давно он знает эту пигалицу?

– Не очень, – расплывчато ответил Костик.

– Гад, – подвела итог Ирма и тут же добавила: – Нет, гадина! Она гадина! А он – дурачок, которого окрутили! Ты же не хочешь, чтобы твой друг испортил себе жизнь, женившись на проходимке, совершенно не любящей его?

Нет, Костик этого не хотел, поэтому еле сдержался, чтобы не спросить: «Это ты сейчас о себе говорила?»

– И имя у нее какое-то противное… Даша! Он действительно сделал ей предложение?

Костик, мягко говоря, недолюбливал Ирму и поэтому ответил честно и с большим удовольствием:

– Ага, сделал, я при этом присутствовал.

Ирма, подавив приступ паники, взяла секунду на размышление, затем, приободрившись, растеклась в улыбке и выдала:

– Я поняла, я все поняла! Он был пьян – иначе это и объяснить нельзя, и я не удивлюсь, если все случилось именно вчера!

«Где мама, где мама?» – с горечью подумал Костик, первый раз жалея, что купил квартиру так далеко от родительского дома.

– Почему обязательно пьян… – обиделся он за друга.

Ирма вскочила с кресла и заметалась по комнате. Будь проклята эта мужская дружба, сто раз проклята! Слова из него клещами не вытащишь, прикрывает Егора и совершенно не сочувствует ей – несчастной брошенной женщине!

– У них был секс? – остановившись, спросила она.

– Секс… – мечтательно протянул Костик, вспоминая, как неделю назад его мамуля влетела в квартиру на самом интересном месте и как официантка из итальянского ресторана, приглашенная на «чашечку чая», спасалась бегством, перепрыгивая через ступеньки.

И тут раздался визг дверного звонка. Костик улыбнулся – мама от нетерпения поймала такси и, конечно же, всю дорогу подгоняла водителя, обещая заплатить вдвойне. Только от ее пухлого пальчика звонок мог издавать такие отчаянные звуки, точно его убивали и он орал от боли, призывая на помощь. Материнская любовь, что тут еще скажешь…