Книга Обитель страха - Дмитрий Леонтьев

– Один мой знакомый говорил, что «собаки смотрят на нас снизу вверх, кошки сверху вниз, и лишь свиньи смотрят на нас, как на равных»,- вспомнил я вашу старую шутку.

– Ваш знакомый слишком пессимистично относится к роду людскому,- улыбнулся монах.- Просто не надо давать свиньям такого повода… Как вы отдохнули?

– Превосходно, благодарю вас. Я признателен вам за заботу и приношу свои извинения за причиненные неудобства.

– Ну о чем вы? Мы искренне вам рады. И сделаем все, что в наших силах, чтобы вы чувствовали себя уютно.

– Спасибо. Я только хочу еще раз уточнить… Вы, господин настоятель, точно меня ни с кем не путаете? Я ведь действительно случайный человек в ваших краях, и было бы неловко…

– Ни с кем, голубчик, ни с кем,- заверил он.- Вы сейчас не заняты?

– Нет. Какие у меня могут быть здесь заботы?

– Сделайте одолжение, а? Устал я немного. Надо бы пройтись… А я, во-первых, стар, а во-вторых, как только увидят, что я один… Одним словом, не смогли бы вы меня некоторое время сопровождать?

– Извольте,- я осторожно взял его под локоть.- Куда прикажете?

– А вот, давайте вокруг озера. Оно небольшое, так что больше часа я у вас не отниму. Да и тропинка там натоптана… Часто там хожу…

Я здраво рассудил, что хорошее отношение местного начальства мне отнюдь не помешает, час – не такой уж большой срок, а дел у меня все равно нет, и согласился.

– И что же они от вас хотят?

– Кто?

– Ну эти… Которые к вам в очередь выстраиваются…

– Ах, вы про людей… Простите, я не всегда понимаю, когда о людях говорят в третьем лице… От меня – ничего. Они к Богу идут. Иногда – плутают. Иног да – падают. Иногда просто устают.

– Я не очень вас понимаю. Наверное, мой русский все же недостаточно хорош, хотя я изучал его с самого детства.

– Ваш русский очень неплох,- успокоил он меня.- Впрочем, если желаете, мы можем перейти на английский.

– Вы знаете английский?!

– Я неплохо знаю пять языков. Не считая старославянского и латыни.

С удивлением я покосился на старика. Теперь, при свете дня, я мог получше рассмотреть его лицо.

Когда-то он был явно недурен собой: правильные черты лица, ироничные, умные глаза, белоснежная, но все еще густая шевелюра. Я никак не мог определить, сколько ему лет – семьдесят? Восемьдесят? Больше?..

– Я бы хотел продолжить беседу на русском,- сказал я.- Мне надо совершенствоваться в языке.

– Правильный выбор… Знаете, что отличает одну нацию от другой? Три основополагающих фактора: язык, история и религия. Уберите хотя бы один фактор, и нация потеряет индивидуальность, а проще говоря, просто перестанет существовать. Уберите все три, и мы получим… Это будет страшно, Джеймс…

– Весь мир стремится к объединению, сотрудничеству,- напомнил я.- Законы экономики, эволюции, прогресса… Вы же священнослужитель, а я помню, что у вас говорится: «…нет ни римлянина, ни иудея…»

– Тогда уж договаривайте фразу целиком, не выдирая ее из контекста. Там говориться: «Во Христе нет ни богатого, ни бедного, ни мужчины, ни женщины, ни римлянина, ни иудея… » Вы же не предлагаете практически сделать всех гермафродитами с одинаковыми доходами, не помнящими родства? Вы неверно понимаете смысл сказанного. Это вопрос приоритетов. Так когда-то не понял Христа один из Его учеников, и произошла трагедия… Не «трагедия» Христа, Он для того и пришел, чтоб показать миру Свою победу над смертью, а трагедия Иуды… Но об этом как-нибудь после… Лично я, мечтая, чтоб весь мир узнал Христа, не хотел бы лишать своего, неповторимого, очарования Францию или Англию. Своей привлекательности Китай и Японию. Стирать индивидуальность Рима и Индии. Представьте, как будет ужасно, если сбудется мечта этих несчастных «вольных каменщиков», и весь мир будет говорить на одинаковом и, скорее всего, исключительно промыш-ленно-деловом языке, забыв неповторимые, коренные и смыслоопределяющие значения своих, родных слов. Я за единство разнообразия. За сотрудничество оригинальности и неповторимости. Ведь даже Бог имеет три ипостаси, хоть и является Единым. Но на русском я хотел бы говорить с вами именно потому, что так мне легче будет объяснить вам некоторые труднопереводимые на другие языки понятия… Вы спрашивали про дорогу, по которой идут эти люди? Древние когда-то сформулировали чеканный постулат: «Прежде чем спорить, надо условиться о терминах». А чтобы вам понимать смысл разговора, сначала надо понять смысл понятий. Дело в том, что само слово «религия» переводится как «Обратная дорога к Богу». Люди когда-то потеряли связь с Богом и теперь многие тысячелетия ищут путь обратно, идя разными дорогами и по разным ориентирам. И дороги эти ведут в совершенно разные направления…

Увы…

– Но Бог-то один…

– Один. А представления о Нем разные, потому и дороги разные. И некоторые из них заканчиваются тупиком. А некоторые ведут совсем не к Нему… И любые попытки объединить «дороги» – это не просто заблуждение, это – обман. Объедините несколько дорог, ведущих по разным направлениям, и что вы получите? Лабиринт. Тот, кто вам это предложит,- враг хуже атеиста. Атеист – это тоже религия. Пламенная вера в то, что Бога – нет. А тот, предлагающий «совместные религии», будет кружить вас, запутывать, уводить в сторону, как лесная нечисть…

– А вы, стало быть, помогаете найти единственную, и, разумеется, исключительно правильную дорогу?

– Не я, Джеймс. Как бы я ни был умен, начитан и опытен, но у меня просто не хватит сил и возможностей понять непознаваемое и объять необъятное. Религия – это прежде всего форма осознания окружающего мира. Если грубо и упрощенно, то – высшая форма философии, данная свыше. Кстати, о терминах. Впервые слово «философия» применил Пифагор, сказав: «Мудрецом может быть лишь Бог. Остальные же испытывают влечение к этой мудрости, потому и называются „любители мудрости", то есть „философы". Это уж потом, много позже, философия стала определяться как дисциплина, изучающая фундаментальные принципы бытия и отношения человека и мира. Но мне кажется, что изначальное определение Пифагора было точнее. Человек ограничен рамками своего сознания, своих представлений о мире. Ученый должен знать рамки своей компетенции. Человек физически не в силах постичь Истину. Бог может. И может дать это знание человеку. А то, что мы пока не понимаем, то не стоит отрицать, основываясь лишь на узости нашего кругозора. Да, это обидно – признавать свою ограниченность… Но если не зацикливаться на обиде оттого, что ты не всеведущ, то можно изучать дальше. Тем ученые и отличаются от неучей, философы от упрямцев, а верующие от атеистов: продолжением дороги…

– Ну, раз вы уже давно это изучаете, значит, знаете, что есть истина? – «поймал» я его.

И тут игумен засмеялся. Но у него это получилось как-то не обидно, а даже… поощряюще, что ли… Словно он был мной очень доволен. И, отсмеявшись, он подтвердил это.

– Вы – умница, голубчик. У вас очень живой ум. Это замечательно… Тогда напрягите все свое воображение и задайте вопрос, который вы бы задали Богу, если б имели такую возможность. Один, но самый важный для вас вопрос.