Книга Момент перелома - Александр Михайловский

Отчего-то я был уверен, что очень скоро нам представится возможность узнать друг друга поближе. Было у меня странное предчувствие, что произойдет некий счастливый случай, который и позволит нам наконец познакомиться.

И вот, сегодня днем две молодые учительницы вернулись в каюту без своей начальницы – та задержалась на берегу, беседуя о чем-то с несколькими своими учениками из числа местных солдат и матросов. В это время я, наблюдая за ней украдкой, подумал, что пришло время для нашего личного знакомства.

Затем я подстроил так, что мы столкнулись в коридоре – я сделал вид, будто куда-то спешу, и едва не сбил ее с ног. Мария Петровна вздрогнула и испуганно ойкнула, уронив связку книг, что были у нее в руке. Книги рассыпались – и, естественно, я, бормоча извинения, кинулся их подбирать…

Все, дело было сделано. Я перетянул бечевкой собранные книги и по-джентльменски предложил донести их до ее каюты.

– Благодарю вас, вы очень любезны … – произнесла она и представилась: – Мария Петровна… Желтова.

– Очень приятно. Виктор Никонович Позников, – ответил я. Странно – я почти не нервничал, как это обычно со мной бывало в присутствии малознакомой дамы. – Простите еще раз, я, должно быть, напугал Вас…

– Ах, ничего страшного! – сказала она, глядя на меня с теплой улыбкой. – Мне тоже очень приятно с вами познакомиться. Алла Викторовна и другие ваши девочки много рассказывали о вас… Вы же вместе занимались наукой, не так ли? – После моего утвердительного кивка и небольшой паузы она, словно решившись, добавила: – Виктор Никонович… А что, если вы как-нибудь зайдете к нам выпить чаю? Я, знаете ли, испытываю некоторую слабость к людям науки, мне было бы очень интересно послушать вас… Расскажете нам о своем мире, об открытиях двадцать первого века – ведь это безумно, безумно познавательно! Ну как, Виктор Никонович? – она с ожиданием заглядывала мне в глаза – и душа моя воспарила в небеса от такого обращения с моей персоной и от горевшего в ее глазах огня энтузиазма.

– Непременно зайду, Мария Петровна, и все вам расскажу… – ответил я. – Мне будет приятно провести досуг в обществе столь любознательной дамы, как вы…

Вот это да… Ну я и выдал! Я даже сам от себя не ожидал. Первый раз в жизни мне было так легко общаться с женщиной… И ведь слова нужные нашел, и не мямлил, и не краснел, и предметы не ронял… Что бы это значило, а? Быть может, госпожа Желтова (если официально) Мария Петровна (если не очень) и просто Маша (для своих) является моей суженой половинкой в этом мире и потому мы с ней так неожиданно встретились на этих островах Эллиота?

До каюты было тридцать шагов – за то время, пока мы их преодолевали, между нами установились очень теплые дружеские отношения. Я видел, что нравлюсь ей. Правда, мне было затруднительно определить, какого рода эта симпатия – но тем не менее я был просто несказанно окрылен… Да-да, именно окрылен. Я чувствовал, что женщина, которая идет со мной рядом – это моя судьба, от которой мне будет некуда деваться.

1 апреля 1904 года 16:30 по местному времени. острова Эллиота, пароход «Принцесса Солнца».

Павел Павлович Одинцов.

Как с иронией сказал Александр Михайлович, он же Сандро, сегодня в моей каюте собрался малый тайный совет молодого поколения семьи Романовых… А то как же. Во-первых – тут у меня присутствует сам Александр Михайлович, заодно заочно представляя свою супругу Ксению. Интерес, который он преследует, участвуя в нашем комплоте, очень простой – он, ни много ни мало, хочет чин генерал-адмирала и должность главнокомандующего всем русским флотом, и чтобы нынешний генерал-адмирал Алексей Александрович по прозвищу «семь пудов августейшего мяса» отправился на свалку истории с клеймом виновника первых поражений русского флота. Думаю, что если рядом с Александром Михайловичем будут такие адмиралы, как Макаров, Григорович, фон Эссен, Эбергард и прочие, то русский императорский флот от этого генерал-адмиральства только выиграет.

Во-вторых – рядом с Сандро сидит младший брат Николая Михаил, который в настоящий момент носит гордое звание Наследника престола. Михаил так надеялся избавиться от этого обременения в связи с рождением у Николая настоящего наследника, но не срослось – и теперь юноша находится по этому поводу в превеликой печали. Ко всему прочему, капитан первого ранга Иванов прислал радиограмму, что Николай II находится в такой большой печали по поводу кончины своей супруги, что фактически самоустранился от управления Империей. Стабилизировать его на троне взялась вдовствующая императрица Мария Федоровна, и если ей это не удастся, то нам грозит регентство Великого Князя Владимира Александровича.

Да-да, еще двадцать с лишним лет назад, при восхождении на престол царя Александра III, Великий князь Владимир, гурман и англоман, был бессрочно, то есть пожизненно, назначен регентом – на тот случай, если престол Российской империи останется вдруг без совершеннолетних наследников. И как раз тот случай, если Николай отойдет от дел, пока Михаил с Ольгой находятся здесь, на Дальнем Востоке. Регентства записного англомана не надо ни нам, ни Марии Федоровне – в первую очередь потому, что легко пустить козла в огород, а вот вывести его оттуда потом будет крайне проблематично. Поскольку у ВК Владимира в этом деле свой интерес в виде перспектив на престол его собственных сыновей, то Михаил с Ольгой в случае его регентства могут так никогда и не добраться до Питера живыми. Конечно, мы с Евгением Ивановичем можем отправить их в сопровождении крупной вооруженной силы, но это уже, как ни крути, почти Гражданская война.

Для Михаила дело осложняется тем, что в любом случае, пока мы не пробьем на престол Ольгу, он должен будет оставаться Наследником и потенциальным императором, преграждая путь к престолу разным нечистоплотным личностям. Помимо этого, надо поминать, что его Маман не забыла о своей идее возвести на трон именно младшего сына. Мария Федоровна такой упрямый человек, что идеи из ее головы не выдернуть никаким гвоздодером. К Ольге вдовствующая императрица относится чрезвычайно скептически, наверное, потому, что ее младшая дочь очень похожа на свою мать – как уровнем интеллекта, так и характером, изготовленным из лучших марок броневой стали. Спасти Михаила от престола может только чудо, и мы попытаемся его организовать без разных там разведенных особ и неравнородных браков. Не исключено, что наследниками у Николая станут как раз потенциальные дети Михаила, а Ольга будет объявлена при них регентшей.

Вот она сидит рядом с Михаилом и настороженно готовится выслушать то, что я сейчас собираюсь сказать господам Романовым. Дарья говорит, что помимо всего прочего Ольгу угораздило скоропостижно и неудачно влюбиться в подполковника Новикова. Неудачно в том смысле, что этот брак, если он состоится, тоже будет неравнородным, а значит, закроет Ольге и ее детям путь к престолу. Правда, удачных влюбленностей для Ольги не может быть по определению. Прынц, приемлемый с точки зрения равнородности, окажется неприемлемым по соображениям государственной безопасности, и наоборот. Новиков у нас православный и не разведен – а значит, проблема только в том, что он не принадлежит ни к одной правящей, то есть руководящей, семье. Я думаю, что мы не будем придумывать ему фальшивой родословной, которая на этом достойном человеке будет смотреться как павлиньи перья на гордом орле, а просто сделаем его Божьей Милостью правящим князем, к примеру, Цусимским. Если хорошему человеку надо, то и нам тоже ничего не жалко.