Книга Мария Магдалина - Людвиг Янсен Кэтрин

Искупление грехов

В «Compendium theologicae veritatis» Хью Рипелинский, настоятель доминиканского женского монастыря в Страсбурге[609], приводит следующие доводы в пользу епитимьи: хотя искреннее раскаяние уничтожает culpa, епитимья необходима для того, чтобы искупить репа[610]. Затем он конкретизирует, из каких частей слагается искупление грехов:

Искупление грехов состоит из ряда основных элементов, а именно: молитва, пост и милостыня. Некоторые из них, однако, сведены по отдельности к всенощным бдениям, паломничеству и умерщвлению плоти. В связи с этим следует сказать, что все дела умерщвления плоти сведены к посту, духовные дела — к молитве, а все дела милосердия — к раздаче милостыни[611].

Хью делит составляющие епитимьи на три основных части: дела духа, выраженные в молитве, дела милосердия, воплощенные в милостыне, и дела умерщвления плоти, осуществлением которых служит пост. Со всеми ими мы уже познакомились в другом разделе. В 3-й главе мы узнали, что они являются, по словам Джордано Пизанского, частью деятельной жизни. Мы уже видели, как Мария Магдалина исполняла епитимью, наложенную на нее за грехи: она читала мистическую молитву, раздавала милостыню и постилась много лет. Впрочем, Хью Рипелинский упоминает еще одно дело епитимьи, которое нам и предстоит рассмотреть, — это самобичевание.

Сервасанто да Фаэнца, цитируя пророка Исайю (22:12), заметил, что Господь призвал Марию Магдалину «плакать и сетовать, и остричь волосы, и препоясаться вретищем»[612]. Нам уже известно, что плач и скорбь являются свидетельством ее искреннего раскаяния. Сервасанто объясняет нам, что вретище показывает, «как, по легенде, во время покаяния она сокрушала и изнуряла тело свое»[613]. Сервасанто не потрудился пояснить, какое отношение остриженные волосы имеют к Марии Магдалине; ее образ во вретище более внятен. В сокровищнице Святого Иоанна Латеранина до сих пор находится ковчег, в котором, как говорят, хранится кусочек власяницы, в которой Мария Магдалина умерщвляла свою плоть[614].

Впрочем, вретище — это только начало. В «Thesaurus Novus», проповеди, посвященной Марии Магдалине, рассказывается о том, как святая стала духовной мученицей в результате «пролития крови и ежедневного причинения страданий собственному телу»[615]. Это довольно лаконичное замечание намекает на те способы умерщвления плоти, посредством которых, как считалось тогда, заслужила Мария Магдалина себе искупление. Доменико Кавалка дает их подробное описание, и поэтому давайте-ка обратимся к его многословному повествованию. Написанное им потрясает. Кавалка говорит, что после обращения Мария Магдалина так раскаивалась в прошлых грехах, что

до крови расцарапала лицо… и воскликнула: «Ну, какое же мщение мне придумать для этого лица, которым я оскорбляла Господа в себе и других?» И она, впившись руками в волосы, выдрала их и пыталась вырвать все волосы, и она била себя по глазам и лицу кулаками; и, взяв камень, ударила себя по груди и туда, где, как считала, не нанесет себе смертельного удара; и била она себя по стопам, ногам и рукам, и терзала она себя ногтями, пока не выступила кровь. И она сняла с себя пояс с пряжками, который обычно носила из тщеславия, и разделась донага; она била себя по всему телу, пока не потекла кровь, и тугона воскликнула: «Получи награду, о, тело мое, за праздные удовольствия, которым ты столь часто предавалось»[616].

Дальше Кавалка говорит, что она так сильно била себя, что была вся в синяках, кровоточащих ранах и почти без сознания; тем не менее она решила, что каждый вечер «она будет умерщвлять свою плоть, пока не заструится кровь, доколе сил будет терпеть, прося милости у Господа»[617]. Затем она нашла утешение в чтении покаянных псалмов. И сделанный ею выбор религиозной литературы был к месту. Петр Дамиан, страстный поклонник самобичевания как одного из способов покаяния, подсчитал, что если три тысячи раз ударить себя хлыстом — это все равно что прочесть двадцать раз псалтырь или провести один год в покаянии[618].

Хотя Кавалка не сообщает читателям подробности того, как Мария Магдалина ежедневно умерщвляла свою плоть, он все же описывает два эпизода, где в душевном порыве она принялась стегать себя. В первый раз она так поступила из сострадания к Христу, когда того побивали у столба. Кавалка пишет, что «она разделась и стала хлестать себя по всему телу с таким рвением, что кровь брызнула на землю», крича при этом: «Как же мне снести мысль, что Тебя наказывают за мои грехи». Второй раз она поступила так в ночь после казни Христа. Будучи не в состоянии заснуть, «она бичевала себя… до тех пор, пока не пошла кровь», и обвиняла себя в смерти Христа. «Не евреи сотворили это с моим учителем; это твой грех, распутная грешница, ибо они ничего бы не смогли сделать, не пожелай Он спасти твою душу от ада, который ты заслужила»[619].

Хотя Магдалина в качестве battuta не появляется на картинах до католической реформации, мы представляем, как бы ее изображали в средневековой иконографии, когда обращаемся к de modo orandi тринадцатого столетия (рис. 38)[620]. Здесь художник-миниатюрист изображает святого Доминика, стоящего на коленях перед распятием. Раздетый до пояса, он сечет себя до крови железной цепью. Вероятно, средневековые представления о приличии не позволили художнику изобразить Марию Магдалину в таком же виде.