Книга Срединное море. История Средиземноморья - Джон Джулиус Норвич

В начале июля Григория XII, третьего преемника Урбана, убедили сложить сан с честью, пообещав ему второе место в церковной иерархии, непосредственно вслед за будущим папой, — привилегированное положение, которое тем более устраивало всех, что ему было около девяноста лет, а выглядел он и того старше, и казалось, что он вряд ли долго сможет наслаждаться им. И действительно, два года спустя он скончался. К тому времени, в свою очередь, свергли антипапу Бенедикта XIII, и после избрания Оттона Колонна папой под именем Мартина V раскол был успешно преодолен.

Именно Мартин, более чем кто-либо другой, повлиял на характер ренессансного папства. Вступив в Рим в 1420 г., он продолжил то, что начал Альборнос, и установил твердый контроль над пришедшими в расстройство папскими финансами. В сильно разрушенном городе, чье население сократилось до 25 000 человек, он положил начало программе восстановления и реконструкции церквей и общественных зданий. Мартин укрепил папскую власть, распустив собор в Констанце. Он преуспел — по крайней мере отчасти — в приведении под свой контроль французской церкви, которая вела себя чрезвычайно властно и заносчиво в годы авиньонского пленения пап. Будучи сам представителем старейшей и виднейшей римской фамилии, Мартин предпринял первые важные шаги по превращению коллегии кардиналов и курии из многонационального по составу органа, как то имело место до сих пор, в институты, где преобладали итальянцы. (В то время это вызвало немалую критику, но позволило ему создать первую эффективно функционировавшую курию.)

Вообще говоря, папских владений не должно было существовать. Юридической основой для них являлся так называемый «Константинов дар», сознательно сфабрикованный курией в начале VIII в. документ, согласно которому Константин Великий после переноса столицы в Константинополь в 330 г. пожаловал папе Сильвестру I власть над Римом и «всеми провинциями, местечками и общинами (civitates) Италии и западными областями». Никто и не думал усомниться в подлинности этого документа вплоть до 1440 г., когда гуманист Лоренцо Валла проанализировал его и выяснил, что он является подделкой. К тому времени шесть государств стали fait accompli.[183] Папы в разной степени контролировали их. Феррара и Болонья, например, обладали почти полным самоуправлением, тогда как Пезаро и Форли были на коротком поводке у пап, часто назначавших туда своих наместников. Всем шестерым, однако, вменялось в обязанность тем или иным способом вносить ежегодные выплаты в папскую казну. Зачастую последние оказывались главным источником дохода для папства.

Смерть Мартина V в 1431 г. прервала его труды. Две его главные цели: с одной стороны, восстановление папской супрематии над соборным движением (неизбежное следствие недавнего раскола), и с другой — защита папских земель от соседей и нескольких хищных кондотьеров, — оставляли ему мало времени для всего остального. Его преемник Евгений IV был изгнан из Рима через три года в результате республиканской революции и провел последующие девять лет в изгнании во Флоренции. Здесь, однако, ему удалось одержать, как выяснилось впоследствии, крупную дипломатическую победу. В начале 1438 г. в Италию прибыл византийский император Иоанн VIII Палеолог с огромной свитой, в состав которой входили inter alia[184] патриарх Константинопольский, восемнадцать митрополитов и двенадцать епископов, в том числе молодой блестящий Виссарион, митрополит Никейский, и Исидор, митрополит Киевский, Московский и всея Руси. Они ставили своей целью достижение известного компромисса с римской церковью. Ни Иоанн, ни кто-либо из его подданных не имели ни малейшего желания улаживать вопросы, связанные с теологическими различиями, но Византийская империя казалась обреченной, и ее властитель знал, что пока он остается еретиком в глазах Рима, нет надежды убедить Запад отправить военную экспедицию против турок, угроза со стороны которых постоянно росла. Переговоры начались в Ферраре, но затем место заседаний было перенесено во Флоренцию, где 5 июля 1439 г. состоялось официальное подписание соглашения об унии между обеими сторонами, по которой греческая церковь признавала главенство римской. Латинский текст соглашения начинался словами Laetentur Coeli — «да возрадуются небеса». Но как вскоре стало ясно, небеса имели мало оснований для этого.

Император Иоанн в печали возвратился домой. В Константинополе он обнаружил, что Флорентийская уния встречает всеобщее осуждение. Патриархи Иерусалимский, Антиохийский и Александрийский уже не признали тех делегатов, которые поставили свои подписи под соглашением об унии. Эти делегаты и другие подписанты были осуждены как предатели веры, их поносили по всей столице, случались даже нападения на них. В результате в 1441 г. многие из них выступили с публичным манифестом, выражая сожаление, что они поставили свои подписи под соглашением об унии, и официально заявили об отказе от них. Весьма неопределенным было положение самого императора. Правда, были другие активные сторонники унии, которые могли бы оказать ему поддержку, но Виссарион Никейский, обратившийся в 1439 г. в католицизм и почти сразу после этого ставший кардиналом, в раздражении покинул Константинополь через несколько месяцев после возвращения туда и с первым же попутным кораблем вернулся в Италию. Никогда более его нога не ступала на землю Византии. Его друг, митрополит Исидор, также получивший кардинальскую шапку, оказался менее удачлив. После возвращения в Москву его низложили и арестовали, хотя позднее он также смог бежать в Италию.[185]

С другой стороны, для папы Евгения никаких неясностей не существовало. Союз церквей стал отныне явью, по крайней мере на бумаге. И теперь он должен был организовать Крестовый поход против врагов Византии. Если бы Евгений не сделал этого, то не только не сдержал бы слова перед императором, но и признал тем самым провал Флорентийской унии, бессодержательность формулы Laetentur Coeli. Не в Западной, так в Восточной Европе он нашел добровольцев, и армия примерно из 25 000 крепких сербов и венгров в конце лета 1443 г. под командованием венгерского короля Владислава, серба Георгия Бранковича и блистательного Яноша Хуньяди, воеводы Трансильвании, выступила в поход. Начало кампании было достаточно многообещающим: христиане заняли города Ниш и Софию. Турецкий султан Мурад II, которому приходилось вести борьбу с восстанием турок-караманов в Анатолии, с Георгием Кастриотом (знаменитым Скандербегом) в Албании и братом императора деспотом Мореи Константином Палеологом[186], понял, что должен пойти на компромисс, и пригласил всех троих ко двору в Адрианополе. Результатом явилось десятилетнее перемирие, которое султан получил в обмен на незначительные уступки на Балканском полуострове.