Книга Великие исторические сенсации. 100 историй, которые потрясли мир - Елена Коровина

Первые следы этой сенсационной истории обнаружились в США. Место действия – заштатный городок на Восточном побережье. Время – весна 1852 года. Юный типографский наборщик Сэмюэль Клеменс яростно сорвал со стены городской ратуши афишку, криво тиснутую утром его же собственной рукой: «Дэн Хоум – американский гений-уникум. Сеанс спиритизма». Сэм кипел: «Я ему покажу! Выведу шарлатана на чистую воду!»

Неуклюже перескакивая через ступеньки, Клеменс ворвался в зал. Однако сеанс уже закончился, публика расходилась. Заезжий гений еще стоял на помосте. Им оказался щупленький паренек года на два старше Сэма. «Эй, гений! – накинулся на него Клеменс. – Ты не заплатил за афишу! Хозяин вычел ее стоимость из моей зарплаты!» Дэн Хоум вздохнул, порылся в карманах и протянул горстку мелочи: «Извините, мистер Марк Твен!» Клеменс отшатнулся: «Марк Твен значит – мерка двойная. Намекаешь, что я – пьяница?!» Хоум примирительно улыбнулся: «Марк твен на жаргоне лоцманов – «хороший путь». Все будут звать вас так!» Клеменс хмыкнул и покрутил у виска: «Видать, от спиритических сеансов крыша поехала!»

Дэн стиснул зубы – опять он, не удержавшись, ляпнул что-то не понятное ни другим, ни себе. Неудивительно, что ему никто не верит, считают мошенником. Но ведь он с детства знает, что случится с тем или иным человеком. Еще в 5 лет он сказал матери, что уедет далеко за море. Тогда семья Хьюм (именно так звучала фамилия) жила в крошечной деревушке Шотландии, где Дэниэль и родился 20 марта 1833 года. Отец его пил и колотил мать. И однажды избил так, что она слегла. Мальчишку забрала к себе сестра отца и увезла в Штаты, куда перебралась в поисках лучшей доли. Так он и оказался за морем. Но там от переживаний и перемены климата он подхватил туберкулез. Лежал в постели и хандрил, пока тетка не уговорила местного священника обучить его грамоте. С тех пор Дэн и начал читать запоем. Да так увлеченно, что забывал даже ходить в церковь исповедоваться. Набожная тетка начала колотить мальчишку, тем более что он постоянно рассказывал какие-то гадости: то про простуду на следующей неделе, то про потерю денег в завтрашний поход по магазинам. И, как на грех, все исполнялось. Словом, в один далеко не распрекрасный день тетка возопила: «Ты настоящий сын ведьмы!» – и выгнала мальчишку из дома.

Дэна приютила соседка-библиотекарша, у которой юный читатель постоянно брал книги. Она-то и рассказала, что, оказывается, мать Дэна происходила из старинного шотландского рода Макнилов, обладающего мистической силой. Одну из «ведьм Макнил» даже казнили на салемском процессе, известном всей Америке. Вот тогда-то Дэниэль и подумал: вдруг часть колдовской силы передалась и ему? В лихорадочном темпе он начал читать все, что мог найти по магии, спиритизму, гипнозу. Все эти учения не одобрялись церковью, но были весьма модны в домах скучающих богачей. Дэн оказался столь умен, что выучил французский, немецкий, итальянский языки, одолел школу хороших манер и сменил простонародную фамилию Хьюм на более звучную Хоум. Выдал сам себя за незаконного сына английского лорда и стал проводить публичные спиритические сеансы. Слава о мальчике-чародее поползла по округе. Быстро нашлись клиенты: люди, потерявшие родственников, хотели переговорить с умершими, девушки мечтали узнать о будущем суженом. Конечно, нашлись и недоброжелатели. Тогда полиция обвинила Хоума в мошенничестве в первый раз. Однако инкриминировать ничего не смогли: красавчик спирит ни с кого не брал денег. «Вы можете дать мне поесть или подарить подарок! – твердил он. – Но денег я не возьму!»

В 1855 году двадцатидвухлетний Хоум отправился с рекомендациями к английским спиритам. Сам знаменитый романист Уильям Теккерей ввел его в круг лондонской «художественной аристократии». Писательница Элизабет Баррет, заядлая спиритуалистка, пригласила медиума к себе. Однако ее муж, влиятельнейший поэт сэр Роберт Браунинг, ни в каких духов не верил и решил разоблачить афериста.

И вот десять человек рассаживаются за дубовым столом. Хоум улыбается: «Прошу всех взяться за руки! Да поможет нам Господь!» Все сцепляют руки. И вдруг стол начинает мелко дрожать. Медиум откидывается на спинку стула, закрыв глаза, и говорит неожиданно девичьим голосом: «Добрый вечер, милорд… Я – Мэри Смайл…» Сидящий напротив Хоума граф Грейв шумно ахает: «Это – дочь моего повара! Ее соблазнил лакей. Я, конечно, выгнал негодяя без рекомендаций, но бедная девушка повесилась… Как ты там, Мэри?» – «Хорошо, – отвечает девушка. – Утром ко мне прибежал ваш Роби, милорд. Мы с ним играем…» Граф поражен: «Мой пес Роби сдох на рассвете… Ушел, так сказать, в лучший мир. Но об этом никто не знает! – Грейв поворачивается к Теккерею: – Выходит, ваш медиум – не шарлатан…»

«Ха-ха!» – раздается скептический смех хозяина. Хоум меняется в лице и произносит детским голосом: «А если ты поговоришь со мной, папа, то поверишь, что кроме твоего мира есть и другие миры?» Услышав этот голос, Браунинг съеживается. Его жена, напротив, возмущается: «Какой еще папа?! У нас нет детей!» И тут Браунинг бросается на спирита: «Как вы узнали о моем незаконном сыне?! Он умер, бедняжка…» Хоум, вырываясь из цепких рук Браунинга, кричит уже своим голосом: «Я никого не знаю! Они приходят сами!» Разъяренный хозяин хватает его за грудки, и тут происходит невероятное – Хоум взмывает к потолку. Хозяйка вскрикивает и падает в обморок.

Словом, лондонский дебют не удался, и Хоум уехал на континент. Европа встретила его овациями. Сам папа римский Пий XI благосклонно принял Хоума, особенно после того, как тот пожелал принять католичество. Но не все приходили в восторг. Вечером 5 декабря 1855 года какой-то верующий фанатик трижды ударил его ножом в темном переулке. Полиция поспела на удивление быстро. Медиума увезли в частную клинику, а вот фанатика одели в смирительную рубашку. Выйдя из больницы, перепуганный Хоум покинул Италию, перебравшись во Францию. В Париже сам великий автор «Трех мушкетеров» Александр Дюма решил вывести мистификатора на чистую воду. Явился на его выступление и вдруг ринулся на сцену: «А ну, проверим костюм этого господина! Вдруг он набит шарами фокусника!» И снова произошло неожиданное: от испуга Хоум вскрикнул и вдруг… перелетел через всю огромную сцену.

С тех пор Дюма стал пропагандистом феномена Хоума. Это он познакомил Дэниэля с русским генералом Кролем, приехавшим в Париж с дочерью Александрой. Дэниэль поднял глаза на русскую красавицу и понял: это Судьба! Началось бурное ухаживание и трепетные встречи. Но неожиданно русский император затребовал генерала на родину, и тот укатил в далекую Россию, забрав дочь. Хоум впал в отчаяние. Выручил Дюма – в 1858 году взял Хоума с собой в поездку по России. В Петербурге родственники Александры заявили, что без одобрения императора свадьбы не бывать. «Тогда я прошу его аудиенции!» – настаивал Хоум. Генерал фыркнул и велел готовить карету – ясно, что Александр II, не терпевший разных шарлатанов, выгонит медиума из России. Но едва Дэниэль вошел в залу аудиенции, как не задумываясь выпалил: «О великий крестный отец!» Император повернулся к генералу: «Вы рассказали, что я – крестный вашей дочери?» – «Никак нет! – отчеканил генерал и замялся. – Видать, он действительно ясновидящий…»

Словом, разрешение на свадьбу было получено. Товарищами жениха выступили поклонники медиума – граф Алексей Толстой, известный писатель, и граф Бобринский, любимец императора. Александр Дюма стал свидетелем. Но счастье оказалось коротким. Любимая Александра умерла, оставив мужу годовалого сынишку Гришеньку. Дэниэль так горевал, что запил. Воспользовавшись этим, тесть-генерал забрал внука и добился высылки ненавистного зятя.