Книга Тайны белого движения. Победы и поражения. 1918-1922 годы - Олег Гончаренко

Ушедшие из Крыма 30 кораблей Черноморского флота, с личным составом в шесть тысяч человек, включая последних гардемарин Морского кадетского корпуса, по указанию Французского правительства сосредоточились в тунисском порту Бизерта, на севере Африканского континента. Общее руководство всеми соединениями и частями оставалось за Врангелем, перебравшимся со штабом на яхту «Лукулл», которая встала на якорь на рейде Константинополя. 22 тыс. гражданских беженцев и два кадетских корпуса, после переговоров, были переправлены в Королевство СХС, 4 тыс. удалось переправить в Болгарию. Греция и Румыния наконец согласились принять по 2 тыс. человек. Оставшиеся перебрались в другие европейские страны или остались в Константинополе.

Великий русский исход завершился, и перед ушедшими поднимались новые задачи по налаживанию жизни на новом месте. Впереди их ждали новые разочарования и тяготы, годы труда и борьбы. Трагичен и велик их жизненный подвиг за границами Отечества, но это — тема для отдельного повествования в другой книге. Борьба с большевизмом продолжалась, принимала новые формы в новых условиях и продолжается она и по сей день.

Глава десятая

Дальневосточный эпилог Белой борьбы

По мере того как большевистская власть распространялась по поверженной и лежащей в руинах империи, а ее противники один за другим эвакуировались с российских берегов в неизвестность, территория, ставшая подвластной «интернационалу», все более возрастала. На карте России становилось все меньше точек сопротивления большевизму, а к июлю 1920 года, когда большевики почувствовали, что становятся хозяевами положения в стране, их усилия были перенесены на самые отдаленные уголки бывшей империи и, в частности, на Дальний Восток, где еще оставалось сильным влияние назначенного Колчаком атаманом всех казачьих войск Семенова, активно поддерживаемого Японией. Там же еще находили себе прибежище и другие ее недавние противники, принесшие коммунистическим войскам немало неприятностей, такие как молодой генерал Сергей Николаевич Войцеховский и другие. К 27 сентября 1920 года большевистским командованием был разработан и принят к осуществлению план так называемой Читинской операции. Основной удар предполагалось обрушить на Семенова, чьи силы насчитывали в то время около 29 тысяч человек, в чьем распоряжении находилось 9 бронепоездов и около двухсот орудий. Для удара по семеновским соединениям и частям большевиками были стянуты дополнительные силы регулярной армии и некоторое количество партизанских соединений. «Владения» атамана Семенова с севера и востока были надежно прикрыты 2-м и 3-м каппелевскими корпусами, расположившимися от Читы до станции Бырка. Вдоль железнодорожной ветки Чита — Манчжурия, располагавшейся на западе, находился 1-й семеновский корпус.

15 октября 1920 года, когда последний японский эшелон покинул Забайкалье, войскам Амурского фронта ДРВ был отдан приказ о наступлении, совместно с так называемыми «народоармейцами», названными большевиками для простоты наименования «повстанческой армией».

Наступление на первых порах явилось совершенной неожиданностью, но уже спустя два дня, 20 октября 1920 года, каппелевскими частями был нанесен ощутимый контрудар красным отрядам на центральном участке наступления и к северу от Читы. Против каппелевцев действовали многочисленные партизанские отряды, собранные для этого по всему Дальнему Востоку и превосходно вооруженные. Они наносили неожиданные удары, сбивали боевые порядки каппелевцев, оставляя регулярным красноармейским подразделениям довершать свое дело, опрокидывая белые войска. Целью большевистских ударов было отрезать семеновские части как можно быстрее от границы и не дать им уйти в Манчжурию, затем окружить и уничтожить. Под непрерывными ударами противника отошел из Читы корпус генерал-майора Викторина Михайловича Молчанова, пробиваясь на юг, но в целом каппелевские части успели нанести несколько увесистых контрударов большевикам под Храшаибири, Хадабулаком и под Борзей. Под непрерывными атаками красных 1-й семеновский корпус разделился на несколько отрядов и частей, самостоятельно уходивших к китайской границе. Несколько подразделений 1-го семеновского корпуса отражали наступление красного 1-го Забайкальского корпуса у станций Борзя и Оловянная. С востока и запада каппелевские и семеновские части сходились у Манчжурской дороги, постепенно переходя в организованное наступление вдоль нее. У большевиков никак не получалось окружить белые части. Не могли они и препятствовать белому отходу за китайскую границу. К 21 ноября 1920 года оба каппелевских и семеновский корпуса благополучно пересекли манчжурскую границу, где были остановлены китайскими регулярными войсками, разоружены и переведены на положение «беженцев», расположившихся в Харбине и в полосе КВЖД. Атаман Семенов направился в Приморье, где еще сохранялось влияние японцев и существовало коалиционное правительство, пытаясь отстаивать идеи Белого движения, но по настоянию Владивостокского правительства был выслан в Китай и отправился в Порт-Артур в декабре 1920 года. Часть перешедшего русско-китайскую границу 1-го семеновского корпуса оказалась впоследствии рассеянной по монгольским, бурятским и тувинским улусам, самообразовавшись в повстанческие партизанские отряды под предводительством легендарного барона Романа Унгерн фон Штернберга и менее известных Бакича, Кайгородова и Казанцева. Еще одна часть бывшего корпуса, оставшись в Советской России, перешла на службу в Красную армию или подалась в «народные партизанские отряды», участвовавшие впоследствии в красном терроре против «тайных белогвардейцев» и «семеновских шпионов».

После военной победы над атаманом Семеновым установившаяся безраздельная советская власть вновь ознаменовалась волнами террора против населения в городах и казачьих станицах. На фоне террора в Дальневосточной республике прошли выборы в Учредительное собрание, начавшее свою работу в феврале 1921 года. Подавляющее большинство мест в Учредительном собрании досталось крестьянам, поддерживающим коммунистов, за ними вторыми по численности шли большевики, чуть меньше — эсеры и незначительные в процентном отношении места достались представителям других партий и направлений, в частности, наиболее популярным генералам колчаковской армии Молчанову и Григорию Афанасьевичу Вержбицкому, не захотевшим приезжать ради такого случая из Китая в Читу. Работа Учредительного собрания затянулась до апреля 1921 года. За два месяца работы Собрания была принята «демократическая» конституция, определилась территория, называемая Дальневосточной республикой, занимавшая теперь все пространство от Байкала до Владивостока, а под конец и само Учредительное собрание было переименовано в Народное.

К маю 1921 года было образовано коалиционное правительство, призванное продемонстрировать Японии и странам Запада классический «парламентаризм». Новое правительство состояло из представителей разных партий и объединений, но находилось под полным и безраздельным большевистским контролем. Вместе с работой парламентских групп развязанный большевистскими силами в Забайкалье террор против казаков не только не закончился, но и набирал новые обороты. Забайкальские казаки начали уходить в ближайшие страны — Монголию и Китай, где за некоторую плату вечно коррумпированным китайским чиновникам, им позволялось перегонять скот и строить зимовники. За несколько месяцев, начиная с зимы 1921-го по весну того же года в Китай перебралась почти десятая часть всего Забайкальского казачества. Сравнительно прозрачные границы и легкость их пересечения в двух направлениях позволили большевикам совершить несколько карательных рейдов, направленных против казаков, когда отряды большевистского партизана Федорова совершили налет на казачьи заимки на китайской стороне, угнали скот и разграбили нескольких зажиточных казаков, а самих подвергли аресту. Чуть позже славный красный партизан Федоров осознал, что прав на арест казаков, проживающих на китайской территории, у него нет, а поэтому часть казаков была отпущена, а другая в спешке расстреляна. После чего красный партизанский отряд удалился домой, уводя за собой богатые трофеи, собранные в казачьих поселениях. Несмотря на очевидную нелегальность и жестокость подобных действий, сам инцидент, похоже, мало кого удивил. А самих казаков даже не подвиг на вооруженный отпор распоясавшимся большевикам. Казаки продолжали свое бытование на чужой стороне, надеясь, что в следующий раз Бог милует.