Книга Звездный лабиринт - 2 - Константин Мзареулов

Первым противника снова обнаружил радар. На экране «Сегмента» четко высветились отразившие радиоволны корпуса кораблей — два больших и четыре поменьше. Оценив ситуацию, Биберев и его помощники приняли единственное возможное при таком раскладе сил решение: с предельной дальности сосредоточить огонь на «Сайен», по возможности вывести из строя этого исполина, затем расстрелять «Тоса» и, растворившись в ночном мраке, продолжать движение на северо-запад.

Огонь по противнику открыла в 15.23 носовая башня, выпустившая шестнадцатидюймовый снаряд, когда расстояние составляло двести двадцать пять кабельтовых. Третьим залпом добились попадания в среднюю часть «Сайен». Потом были зафиксированы четыре прямых попадания между 15.30 и 15.40. Сразу после этого вокруг «Халхин-Гола» выросли стены пенящейся воды, поднятые падающими вокруг японскими снарядами.

К 15.50 дистанция сократилась до пятнадцати миль. Теперь почти каждый залп достигал цели. «Сайен» горел, но продолжал вести огонь кормовой башней. Затем японский флагман, резко переложив рули, ушел на север с сильным бортовым креном.

На «Халхин-Голе» к этому времени число убитых и раненых перевалило за сотню, линкор потерял третью башню и половину артиллерии среднего калибра, появились первые пробоины на уровне ватерлинии.

Обнаружив отступление главного противника, Биберев азартно хлопнул в ладоши и крикнул старшему артиллеристу:

— Переноси огонь!

Тот кивнул, не отрывая от уха телефонную трубку — именно такой приказ он передавал в этот миг командирам уцелевших башен. Расстояние позволяло присоединить к шестнадцатидюймовкам огонь орудий среднего калибра. Начался нудный обмен ударами на встречных галсах. «Халхин-Гол» был больше по водоизмещению, к тому же советские снаряды были тяжелее японских, а потому наносили большие повреждения. В 16.19 охваченный пожарами «Тоса» не выдержав избиения, развернулся и начал отходить к северу, зарываясь носом в волны.

Японский капитан явно надеялся увеличить дистанцию, но это не удалось. Продолжая греметь залпами из двух частично боеспособных концевых башенных установок, «Халхин-Гол» уверенно настигал противника. Японский корабль заметно заваливался на правый борт.

Еще несколько удачных попаданий в любезно подставленную корму — и «Тоса» потерял ход, беспомощно покачиваясь на волнах. «Халхин-Гол» сбавил обороты турбин и медленно прошел в семи десятках кабельтовых от парализованного неприятеля. При этом артиллерия советского линкора методично, как на учебных стрельбах, посылала снаряды в неподвижную стальную жаровню. В 16.44, когда начало темнеть небо над океаном, «Тоса» стремительно опрокинулся, коснувшись воды обрубками труб и мачт. Разгулявшийся шторм поднял волнение, не сулившее приятных перспектив японским морякам, которые прыгали за борт, пытаясь вплавь спастись с обреченного линкора. Попрощавшись с ними залпом из кормовых батарей, «Халхин-Гол» дал полный ход. Прямо по курсу маячил успевший затушить пожары «Сайен».

Когда вызванный адмиралом Михаил явился в рубку, ему поневоле пришлось выслушать безрадостные рапорта командиров подразделений. От главного калибра осталось лишь три ствола, из шестнадцати шестидюймовок могли стрелять только семь. Во многих отсеках имелись пробоины, так что вода непрерывно поступала в трюм, и осадка корабля увеличилась почти на метр.

— Понял, Мишка? — возбужденно бросил Биберев. — Хана линкору. Не видать «Халхин-Голу» Владивостока. Запаса хода не хватит! Я теперь только об одном думаю — как бы «Сайен» ко дну пустить.

— Значит, не судьба домой вернуться. — Михаил равнодушно развел руками.

Он слишком долго работал на военное ведомство и свыкся с неизбежностью насильственной смерти, в том числе и своей собственной. Жаль было лишь той техники, которую они вывезли с базы на острове Туару.

— Надеюсь, линкор затонет на большой глубине, — сказал Каростин. — Наши находки не должны попасть в руки противника.

— Рано нас хоронишь. — Матвей Аристархович был полон оптимизма. — Главный штаб сообщил, что на полпути между Камчаткой и местом, где мы сейчас находимся, развернуто соединение подводных лодок. Если прорвемся в тот квадрат — и экипаж спасем, и все материалы экспедиции. Но только… — Контр-адмирал замялся. — Мне приказали немедленно отправить тебя на материк. Возьмешь все самые ценные записи и полетишь на последнем гидроплане.

— Некрасиво получается, — заартачился Михаил. — Пускай летит Роман Григорьевич — он лучше меня знаком с находками.

— Приказы не обсуждаются, — отрезал Биберев.

Ветер гнал высокие волны, и огромная масса линкора ощутимо переваливалась с борта на борт. Из последних сил сражаясь с морской болезнью, Михаил вполз в толстую шерсть водолазного белья, натянул поверх суконный морской мундир, закутался в бушлат и, продолжая постукивать зубами, забрался в заднюю кабину биплана. У него за спиной хлопнул выстрел катапульты и завыли пороховые ускорители. Подгоняемый огненной тягой ракет, игрушечный самолетик сорвался с решетчатой фермы, едва не коснулся поплавками волн, однако пропеллер вытянул КОР-3 на полукилометровую высоту, и гидроплан направился в сектор, где их ждали субмарины.

А внизу сошлись в последней схватке два израненных линейных великана.

«Халхин-Гол» нашпиговал японца двумя десятками бронебойных болванок, но и сам получил не меньше. «Сайен» отступил, и на «Халхин-Гол» бросились четыре эсминца, которые были потоплены, но успели выпустить почти в упор серию торпедных залпов.

Советский корабль ушел под воду, продолжая стрелять из последних орудий. Когда мачты линкора скрылись в волнах, налетели тяжелые бомбардировщики, закидавшие японцев бомбами и торпедами. «Сайен», на котором после артиллерийской дуэли вышли из строя почти все зенитные пушки, не сумел отбить воздушную атаку и вскоре затонул. Затем были отправлены на дно оба уцелевших миноносца.

Спасшихся не было — шторм погубил немногих моряков, которым удалось выбраться из тонущих стальных гробов.

Глава 21 СБОР В БОЛЬШОЙ ГОСТИНОЙ

Утром по московскому времени авиетка доставила на Станцию остальных Посвященных, так что большую часть исторической хроники они смотрели в полном составе.

В последних кадрах Координатор показал им, как гидроплан сел на воду около подводной лодки и мокрые закоченевшие Каростин и Биберев скрылись в люке, после чего субмарина погрузилась, оставив на поверхности лишь глазок перископа. А штабной Пе-8 передал в эфир радиограмму, зашифрованную предельно примитивным кодом: дескать, наблюдаем разгром японского соединения эскадрой линкоров, несущих флаги Соединенных Штатов. Чуть позже радиоволны разнесли новую дезинформацию: американцы сняли с тонущего «Халхин-Гола» много людей, в том числе гражданских, а также какие-то большие ящики, после чего эскадра взяла курс на Гавайские острова.

Последовал оживленный обмен депешами между Токио и Берлином, в результате которого Императорский тайный совет принял решение бомбить не Владивосток, а скопление американских кораблей в порту Пёрл-Харбор. Союзники по фашистскому блоку рассудили, что могущественная техника пришельцев из космоса не должна достаться проклятым янки, и 7 декабря 1941 года Япония начала войну против США.