Книга Пряжа из раскаленных угле - Анна Шведова

Голова кружилась, меня поташнивало, а пол подо мной несильно покачивался. Мне трудно было сообразить сразу, где я, однако скудный свет, льющийся через слегка приоткрытый люк в потолке, не оставил сомнений: я в трюме корабля.

Меня бросили на аккуратно сложенную бухту корабельных канатов и связали руки, однако горше всего было сознавать другое: Берген обещал меня отпустить. Берген обещал мне свободу выбора. Никто другой не знал, где в Вельме я ночую. А теперь я здесь.

Наверху слышались голоса и крики. Резкие звуки команд, топот бегущих ног и внезапно усилившееся покачивание… Мы отплывали.

Люк открылся. Сначала показались ноги, затем коренастая мужская фигура, увенчанная всклокоченной рыжей шевелюрой. Магето гадостно ухмыльнулся во весь рот и окинул меня плотоядным взглядом.

– Эй, ты! Очухалась? Давай наверх! Народ хочет видеть своих героев.

Меня безжалостно вздернули вверх, до боли заломив руки сзади. Я взвыла и не глядя ткнула каблуком в лодыжку мужчины. Теперь уже взвыл он и наотмашь ударил меня по лицу.

– Прекратить!

Я и не заметила, как появился Берген, но он как-то очень быстро оказался рядом. Капитан смотрел на Магето ледяным взглядом до тех пор, пока тот не стушевался и не отступил; тогда Берген вытащил нож и перерезал веревки на моих запястьях.

– Кто-то обещал меня отпустить, – не удержалась я.

– Я и отпустил, – после некоторой паузы ровно ответил капитан и жестом показал на лестницу, ведущую наверх.

На верхней палубе я обнаружила с полсотни человек. Из них я знала лишь сыскарей из отряда, с которым ехала от Ниннесута, в том числе неприязненно покосившихся на нас Крилитуса и Тирехата. Наше с Бергеном появление больше никого не заинтересовало – матросы были заняты делом, а пассажиры лениво глазели на медленно отдаляющийся берег. Большей частью это были солдаты, привычно расположившиеся на палубе как на привале и спокойно дожидавшиеся времени, когда их тела потребуются для боя. Но примерно с десяток пассажиров были совсем иного рода. Их «скромные» дорожные одежды изобиловали украшениями, а у двоих – и знаками отличия, а лица несли следы многолетне взращенного высокомерия. Грудь их отягощали гроздья амулетов. Маги, причем двое – очень высокопоставленных. Они неторопливо приценивались друг к другу, лениво и надменно осматривались и почти уже забыли о тех, кто остался на берегу…

А на берегу провожающих оказалось довольно много, но помимо довольно улыбающегося Угго Валдеса, я обратила внимание на двух особ, одежды, осанка и надменное выражение лиц которых выдавали их несомненно высокое положение. Эти две особы в отличие от Главенствующего мага Имперского сыска пусть и скупо улыбались, но радостью не лучились и были явно озабочены.

– Кто это вместе с Валдесом? – ни к кому не обращаясь, вслух спросила я.

Однако Берген, стоявший за моей спиной, ответил:

– Глава Гильдии магов и Главенствующий маг Имперской канцелярии.

– И с чего это они такие кислые?

Капитан смотрел на меня несколько долгих секунд сверху вниз, потом равнодушно отвернулся.

– Валдес подсунул им гнилой фрукт, – донеслось до меня, – А они поняли это, когда его съели.

Вот тут я и осознала незатейливую истину. Бергена, как и остальных сыскарей, подставили. Так же, как и меня.

С некоторых пор я почему-то очень поумнела, а Дриан, умело сующий свой длинный нос во все дела империи и не только, сильно помог мне в этом. К тому же его ночные уговоры не прошли даром, и теперь я видела то, на что раньше и внимания бы не обратила.

Все эти незнакомые мне люди на корабле вели себя так, словно уже были героями. Они ехали за славой и почестями, гордые уже тем, что едут на таком отличном, крепком и быстром корабле. Им предстояло показать себя в сражении с морским чудовищем, и ни один из них не готов был отдать венец победы другому. Но мы – я и сыскари – держались особняком. Людей Бергена вообще не замечали, словно их и вовсе здесь не было. Меня рассматривали куда более пристально, но большей частью презрительно и угрожающе.

«Гнилой фрукт» – это, очевидно, я. Все были «наслышаны» о моих поразительных способностях и один только Валдес знал, что они столь же «полезны», как молния в небе – и то, и другое было неуправляемым. К тому же в последнее время они вообще перестали проявляться, а Главенствующий маг Имперского сыска дураком не был и прекрасно понимал, чем вероятнее всего закончится дело, когда я окажусь перед мордой чудовища. Ответственность за мое поражение нести он не желал и потому с барского плеча «подарил» меня своим противникам, ведь на корабле мы оказались совсем не на равных с остальными магами.

Не знаю, в чем заключалась эта сделка. Я вообще могла лишь догадываться, что это сделка, однако самодовольное лицо Валдеса давало мне мало поводов думать иначе. Я неплохо его изучила. Опекун Угго легко впадал в отчаяние и злился, когда дела шли плохо, но когда ему удавалась пакость, скрыть этого тоже не мог. Я была причиной того, что он потерпел поражение в Ниннесуте. Я была причиной того, что он претерпевал страшные мучения из-за переломанных ног. Я была причиной того, что он оказался перед всесильным Адрадором Третьим в невыгодном положении. Он должен был хоть что-нибудь поиметь от такого несправедливого поворота судьбы, когда в его руках оказалась подопечная, обладающая поразительным магическим даром, но вдруг оказавшаяся совершенно бесполезной, потому что дар ее исчез.

И все-таки он радовался. Так почему же? Не знаю.

Если мне удастся победить – он будет хвастать мною, как о своей подопечной. Если проиграю, он скажет, что в том виновны маги-гильдийцы, которые помешали мне делать свое дело, ведь о моем необыкновенном даре всем известно. Валдес останется в выигрыше в любом случае. Ведь он не пожалел своих лучших людей, отправив их на битву со Зверем, хотя разве это дело Имперского сыска?

Вероятнее всего, я вообще не должна вернуться из этого похода. Это мне доходчиво объяснил Дриан, и я с ним была совершенно согласна. Если я каким-то невероятным образом смогу разделаться со Зверем, а значит, моя магическая сила окажется действенной – меня убьют в спину свои же, поскольку Гильдия не позволит выжить девчонке, превосходящей любого другого мага по силе и мощи. Если не смогу разделаться с чудовищем и сам Зверь меня не растерзает – меня опять-таки убьют, дабы тайна сделки не выплыла наружу или чтобы свалить на меня вину за поражение. Мой опекун удачно продал меня и надеялся получить политический барыш. А еще это значило, что на корабле плыл человек или люди, которые должны сделать так, чтобы из этого похода я не вернулась.

В первый момент я подумала о сыскарях – среди них были те, кто не прочь был от меня избавиться и тем самым угодить Валдесу. Но опекуну Угго для чего-то нужно было усадить на этот корабль всех сыскарей, что побывали в Ниннесуте. Для чего?

Берген хоть и был прекрасным воином и капитаном, но похвастать выдающимися магическими способностями не мог, да и среди других сыскарей кандидатов в герои не было. Нужной подготовки для того, чтобы идти на магического зверя, ни у кого из них не было – сыскари, как я давно знала, были предназначены для другого. Так какой интригой можно было объяснить желание Валдеса уничтожить часть своих людей? У меня был единственный ответ на этот вопрос: Главенствующий маг желал избавиться от всех тех, кто был в Ниннесуте и знал о сокровищах. И для этого он не жалел ни сил, ни средств.