Книга Немой крик - Анжела Марсонс

Уилкс опустился рядом с ней на колени, и Ким наконец смогла посмотреть ему в глаза. Они светились от триумфа.

– Я много прочитал о вас, инспектор. Я понимаю вашу страсть и то, что вами движет. Я могу даже понять ту близость, которую вы испытываете по отношению к юным жертвам…

Его голос был мелодичен, как будто он проводил службу в честь недавно усопшего.

– Вы ведь тоже были одной из таких девушек… милочка. Ну, не совсем такой – ведь вам удалось стать порядочным членом общества.

Пленница опять натянула путы. Она отчаянно хотела свернуть Виктору шею и навсегда стереть самодовольное выражение с его физиономии.

Он отступил на шаг и рассмеялся.

– Послушайте, Ким, я всегда знал, что вы будете вести себя как настоящий боец.

Стоун издала булькающий звук в кляп.

– Вы считаете, что мне это не сойдет с рук? – Мужчина склонил голову, прочитав в ее глазах неискоренимую ярость.

Ким кивнула и опять забулькала.

– Вы совершенно не правы, милочка. Понимаете, на этой площадке уже никто никогда не будет копать. По крайней мере, не в течение моей жизни. – Он кашлянул. – И уж точно не в течение вашей. Сейчас эта земля является местом изначального захоронения трех юных девочек. Никому не позволят ее потревожить. Так напомните мне еще раз: кто знает о том, что вы здесь?

Стоун поползла в его сторону. Она видела тень Уильяма Пейна, который стоял за открытой дверью. Значит, надо было повернуть проповедника так, чтобы он не заметил аномалии в освещении.

Но ее движения заставили Виктора только сменить ногу, на которую он опирался. Он все еще стоял напротив двери.

– А еще, милочка, вы забыли одну жизненно важную деталь. Я уже делал это раньше. По крайней мере три раза, – так что, полагаю, вы согласитесь, что я достаточно искусен…

Его речь прервалась, потому что тень слева вышла из темноты.

Ким застонала, почувствовав движение воздуха. Она знала, что Уильям слишком рано покинул свое убежище. Те три шага, которые он должен был сделать, чтобы подойти к проповеднику вплотную, позволили тому принять удобную боевую стойку.

Он с легкостью отразил первый удар Уильяма. И хотя Пейн был моложе и выше Уилкса, кажущаяся полнота Виктора скрывала недюжинную силу.

Проповедник воспользовался моментом, когда Уильям отступил на шаг, и в ту же секунду бросился на него. Он поднял руку и нанес боковой удар. Голова Пейна дернулась.

Виктор тут же провел левый хук[78], и голова его противника мотнулась в другую сторону. Движения проповедника показали Ким, что она была права, подозревая, что в молодости он занимался боксом. У Пейна не было никаких шансов.

Стоун попыталась выкатиться на середину комнаты в надежде на то, что Уилкс споткнется об нее и Уильям сможет этим воспользоваться. Никогда в жизни она не ощущала себя такой бесполезной.

– Послушай, ты, жалкое дерьмо, ты же должен быть благодарен мне за то, что я сделал, – заметил Виктор, когда Уильям медленно сполз по стене. – После всего того, что эти сучки сотворили с твоей дочерью… Ты должен быть благодарен мне по гроб жизни!

Скорчившийся у стены Пейн бросился вперед, целясь рукой в промежность Уилкса.

Это движение заставило проповедника отступить. Правой ногой при этом он задел голову Ким, и из глаз у той посыпались искры от боли.

Женщине потребовалось несколько мгновений, чтобы проморгаться, но она успела увидеть, как Виктор схватил Уильяма левой рукой за горло и, заставив его выпрямиться, прислонил к стене. В ужасе она увидела, что зрачки Пейна никак не реагируют на свет.

Уилкс нанес ему последний удар в голову, а затем отпустил.

Ким громко вскрикнула, когда Уильям Пейн, схватившись за грудь, рухнул на пол.

Глава 72

Когда Уильям как подрубленный рухнул после удара преступника, его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица Ким. Женщина стала искать в нем хоть какие-то признаки жизни, но в сумеречном свете рассмотреть что-то было просто невозможно.

Виктор Уилкс наклонился к ним, а потом оттащил неподвижное тело Уильяма в сторону от инспектора – так, словно это был мешок с картошкой.

Стоун увидела, как он приложил два пальца к шее пострадавшего.

– Жив. Пока…

Ким с облегчением вздохнула.

Подойдя к ней, Виктор встал возле нее на колени и, достав из кармана нож, прижал лезвие к ее горлу.

– Уверен, что ваше последнее предсмертное желание – это поговорить со мной, инспектор. Я удовлетворю его, но если вы вздумаете закричать, то я перережу вам горло. Мы хорошо поняли друг друга?

Женщина осталась неподвижной и продолжила, не отрываясь, смотреть в бездушные глаза перед собой. Это был уже не приветливый пастор, говорящий негромким голосом с группой родственников, оплакивающей усопшего, которые ждут от него успокоения. И самодовольный триумф тоже исчез из его глаз, оставив вместо себя взгляд бессердечного убийцы.

Уилкс вынул кляп из ее рта. Повязка упала ей на грудь.

– Ты дорого заплатишь за то, что сделал, мерзавец! – выплюнула она свои первые слова. Они оцарапали ей горло – кляп превратил ее небо и язык в наждачную бумагу.

Ей пришлось три раза с усилием сглотнуть, чтобы во рту вновь появилась влага.

Теперь Виктор был радом с телом Уильяма, приставив нож к его сонной артерии.

– Думаю, милочка, что вы ошибаетесь. Ведь только вы дошли до того, что стали меня подозревать. Я прочитал это на вашем лице несколько дней назад. Вы даже сами этого еще не знали. А я уже понял, что очень скоро вы сложите эту головоломку.

– Ты убил трех невинных девочек?

– Я бы не назвал их такими уж невинными.

Ким понимала, что должна тянуть этот разговор как можно дольше. Никто не знает, где она находится. Убийца был прав, говоря о том, что никто не придет к ней на выручку. Ее последний шанс на спасение лежал без сознания в шести футах от нее. Так что она должна заставить преступника говорить. Она дышит, пока он говорит.

Стоун проклинала себя за то, что не поняла всего быстрее. Ведь что-то в словах Никола ей не понравилось. Трейси Морган никогда не сказала бы, что получит деньги с отца. Она, скорее всего, использовала бы слова «папаша ребенка» или просто назвала бы его по имени. А хотела она сказать, что получит деньги со святого отца.

– Ты был отцом ребенка Трейси? – спросила инспектор.

– Ну конечно. Эта глупая маленькая сучка решила меня шантажировать. Она даже захотела оставить ребенка и начать новую жизнь.

– Ты изнасиловал ее?

– Я бы сказал, что до нее было нелегко добраться.