Книга Сумеречный мир - Ольга Гусейнова

– О том, что раз ты заявил о праве сильного, то добиваться его придется ей…

– В каком смысле… мне? – просипела я, опешив.

Мои мужчины поняли, о чем речь: лица вытянулись. А терпение Егора достигло предела:

– Ты – труп, старик. Обещаю.

– Все мы смертны, – ухмыльнулся Святослав. Ему вторили Измир и Ярош.

Барсы ощетинились пиками, окружив моих спутников. Дернутся – и они сами трупы. Меня бил озноб от страха за своих.

– Ну что, девочка, готова ли ты воспользоваться правом сильного в бою за свою пару?

– Можно точнее, – сипло и тихо спросила я у ненавистного оборотня.

– Гелла, иди сюда, – крикнул Измир. И та самая дюжая гренадерша резво двинулась к нам. – Ты обращалась ко мне недавно за помощью в поисках мужа?

– Да, старейшина, – клыкасто и понятливо улыбнулась та, жадно посмотрев на мужчин клана Хмурых.

Внутренне ликуя, Святослав обратился ко мне:

– Этот чужак заявил на тебя, нашу самку, право. На что резона не имеет и получил отказ. Но мы всегда блюдем традиции. Если ты согласна заявить право сильного на своего самца, придется сразиться с Геллой. Твоей сестрой по клану и крови. Это единственная возможность для вас создать пару.

– Я и Гелла? – изумленно переспросила я. – Драться? До крови?

– Я заживо сниму с тебя шкуру, старик, – глухо произнес Егор. И каждый поверил ему.

Глава староверов дрогнул от страха, я чувствовала, но внешне не показал, спокойно парировал:

– Если выживешь, щенок.

– Очень надеемся на ваше благоразумие, старейшины, – неожиданно вклинился в разговор Глеб. – За нами стоит огромный клан. Где мы сейчас, они уже знают. Не стоит продолжать никому не нужную грызню, рисковать жизнями своих самцов лишь за одну самку. Вы уверены, что хотите?

– Не тебе, пес, вести разговоры с котами, – злобно процедил Ярош.

– Да, наверное, ведь коты по природе своей трусливы… – вызверился Глеб. – Если бы не седины, тебе пришлось бы лично ответить за свои слова кровью…

– Я не принадлежу вашему клану! – крикнула я. События раскручивались с бешеной скоростью, грозя вылиться в очередной кошмар. – Вы не имеете права удерживать ни меня, ни моих друзей. Вам понятно?!

Услышав мои истеричные вопли, Святослав выпрямился, встал и с триумфом посмотрел на своих, теперь уже без сомнений, врагов, а потом со снисходительной мягкой улыбкой на меня:

– Поверь, закон в этом случае на нашей стороне. Закон крови! Деточка, не бойся. Такой милой малышке мы подберем самого лучшего супруга. Тебя будут холить и лелеять, как драгоценность. Посмотри вокруг: крепкие добротные дома, где всегда тепло и сытно. Наши мужчины – лучшие охотники, ты ни в чем не будешь знать отказа…

– Мне нужен только Егор! – сипло, но твердо произнесла я. Но не сдержалась, попросила: – Пожалуйста, отпустите нас…

– Мы следуем традициям! – куда только подевался ангельский тон Святослава? В голосе облаченного властью оборотня звенел металл. – Поэтому сильные и непобедимые. Либо ты добровольно остаешься с нами, либо…

– Я уйду с ней, либо сдохну! – рыкнул Егор. В невероятном прыжке с разворотом на лету выхватил стилет из трости и, словно ножом по маслу, срезал угрожавшие им пики. Вломившись в толпу барсов, приставил острие к горлу одного из них и бесцветным, переполненным смертельной угрозой голосом пообещал: – Я вырежу каждого, кто будет препятствовать нашему отходу.

– Ну что ж, вы можете уйти, ступайте с богом, – криво усмехнулся чертов родственничек. – Она – нет.

– Старик, ты совсем выжил из ума? – изумился Сава. – Мы реально положим половину клана…

Одно едва уловимое движение – и к моей шее тоже приставили нож. А за спиной я ощутила мускулистое мужское тело. И хотя держали меня аккуратно, лезвие упиралось вполне опасно для жизни.

– Умрет наш барс – увы, она будет наказана, – пожал плечами Святослав.

– Что ты хочешь за нее? – хрипло спросил Егор.

– Ничего, – ответил глава барсов.

– Мы можем обменять женщину на рудники, – неожиданно предложил Сава.

Измир и Ярош переглянулись, но Святослав упивался собственной властью и решать проблему мирным путем явно не собирался:

– Либо вы следуете традициям, либо ее постигнет наказание. Положите оружие и отпустите моих барсов.

Нож у моего горла медленно дернулся, кожу защипало, и по шее поползла теплая струйка крови – показательно пустили кровь.

Мои оборотни едва сдерживались. Боялись, но не барсов-староверов, а потерять меня. Это легко читалось в их потемневших глазах. Егор не отрываясь смотрел на меня и сходил с ума от страха. Наконец он сделал шаг назад, выпуская жертву, и презрительно бросил стилет. Чужаки мгновенно выставили пики, вынудив его отступить. Теперь друзья оказалась под нацеленными на них арбалетами и пиками.

– Вы нарушили правила гостеприимства и поединков. И себе же усложнили жизнь, – судя по эмоциям, Святослав мысленно потирал ладони от удовольствия. Хотя голос его звучал грозно и демонстративно печально. Выживший из ума старый пень играл на публику из своих соклановцев. Он перевел внимание на меня и торжественно произнес: – Если ты заявишь право сильного на своего ягуара, будешь насмерть биться за него с Геллой. Выиграешь – заберешь всех троих. Значит, так решили боги!

– А если проиграю? – судорожно сглотнула я, посмотрев на Геллу.

Она без стеснения разделась, и через мгновение я увидела ее кошку: почти такую же крупную, как самец барса. Моя рысь рядом с ней – котенок.

– А если откажешься от битвы или проиграешь, на них оденут ошейники подчинения. Гелла выберет себе из них самца… по нраву. А остальные умрут.

– Ошейники подчинения? – выдохнула я потрясенно. – Умрут?

И тут же ощутила застившую разум ярость Глеба. Сава невероятным усилием прижал друга к себе, удерживая от попытки прорваться на свободу. Хотя, стоило тигру увидеть плотоядный взгляд гренадерши, обращенный к нему, передернулся.

– Нарушать традиции гостеприимства – грешно и наказуемо, – наставлял Ярош, но в душе был недоволен Святославом. Недоумевал, но по многолетней привычке и сейчас поддерживал главу клана.

Понятно, почему отсюда сбежал Андрей Рогов. И даже посочувствовала ему. Это же дурдом под руководством одержимого манией величия старца!

Тяжело вздохнув, я посмотрела на Егора. Мы несколько мгновений глазами разговаривали друг с другом. Он – мрачно, исподлобья, просчитывая ходы и выходы, а я – судорожно решая: что сделать, что сказать, чтобы прекратить устроенное здесь полоумным стариком безобразие, убраться подальше. Перед глазами застыли напряженные лица своих и чужих. Бледный Глеб не мигая смотрел на меня. Сава скрипел клыками, играя мускулами. Егор уже подготовился к смертельной битве – я почувствовала и мотнула головой, глазами умоляя не торопиться.