Книга Фазовый переход. Том 1. Дебют - Василий Звягинцев

Дело только в том, что для развития любой провокации нужны подготовленные вооруженные силы в российском приграничье и соответствующий накал общественного мнения как в самих США, так и в государствах-лимитрофах[138]. А ни того, ни другого как раз и нет.

Келли про себя уже решил, только не сформулировал это отчетливо – первую часть «проекта» он выполнит. Не так уж трудно свергнуть слабого, уже загнанного в угол Ойяму. Тем более – специальными людьми начинается параллельная реализация второго этапа операции, очень нестандартно задуманного политтехнологами из финансируемого Сарториусом «Бюро практической футурологии». Готовы документы, подтверждающие острый конфликт между главой президентской администрации Кэйтлин Мэйден, госсекретарем Лаурой Блэкентон, советницей по национальной безопасности Анной Пиксман и директором АНБ Каролиной Прайс как раз на почве соглашательской позиции президента в отношении России. Намека о том, что крушение вертолета Мэйден явно подстроено кем-то из них, пока будет достаточно. Уже имеются, но пока держатся в тайне от прессы смонтированные аудио– и видеозаписи, работающие на эту версию.

А сам Келли до поры остается полностью в тени. В высшем руководстве страны кипит свара, дошло уже и до убийств, но вице-президент вне и выше конфликта, он пытается твердо удерживать государственный руль в эти судьбоносные часы. «Его час» наступит несколько позже.

Вице-президент, как и сам Ойяма, и Лютенс (морально подготовленный Фестом), думали сейчас в одном направлении. С разными целями, но в одном. Пожалуй, в сложившихся обстоятельствах единственно верном. С этой демократией по-американски пора завязывать. Хватит, наигрались, довели страну почти до ручки. Требуется всего одно, но очень яркое событие, сравнимое по эффекту со взрывом Манхэттен-центра в 2003 году, унесшего более десяти тысяч жизней. Тогдашний президент не сумел воспользоваться этим подарком судьбы, ограничился всего лишь некоторым расширением прав спецслужб и собственных полномочий как главнокомандующего, в «угрожаемый период».

Но это тоже немало. Келли при хорошо организованном «подарке судьбы» сумеет воспользоваться этими полномочиями. Прежде всего – объявит сенат, конгресс и Верховный суд всего лишь совещательными органами «до особого распоряжения». А все члены этих «совещательных органов», вздумающие что-то возражать, будут немедленно интернированы. По никем не отмененному «Закону об антиамериканской деятельности» от 9 мая тысяча девятьсот пятидесятого года.

Все-таки прецедентное право – великое изобретение англосаксонской законотворческой мысли. Посадили по этому закону на электрический стул мужа и жену Рознблюм[139]– никто особенно и не пикнул. Были какие-то петиции и ходатайства о помиловании от Всемирного Еврейского конгресса – но и только. Сейчас ситуация гораздо благоприятнее, в «свободном мире» не существует вообще никакого «общественного мнения». Кроме пары-другой маргинальных журналистов малотиражных газет.

А дальше уже действовать по обстоятельствам. При поддержке и по указаниям Сарториуса.

Вице-президент снял трубку телефона и, услышав с той стороны провода голос председателя комитета начальников штабов Паттерсона, предложил ему встретиться в ближайшие часы где-нибудь «на нейтральной территории».

– Видите ли, Шелтон, – обратился он к генералу по имени, что позволял себе нечасто. Это означало намек на особую доверительность предстоящей беседы, – последние события настолько выбили известный вам «кружок» из колеи здравого смысла, что мне моментами делается очень не по себе. Я думаю, серьезным мужчинам есть что сказать друг другу без посторонних ушей.

– Где? – без лишних вопросов и дежурных фраз спросил генерал.

– На полпути между вами и мной есть один отель… Название у него должно быть вам близко по роду занятий. Просто езжайте прямо, никуда не сворачивая, в мою сторону и читайте вывески по правой стороне. Думаю – не ошибетесь. Я вас буду ждать в апартаментах на третьем этаже. Они там только одни…

Код был достаточно примитивен, и меры предосторожности – смешные, но Келли рассчитывал как раз на то, что ни одна из внушающих ему острую неприязнь «леди» (хоть и велено было считать их союзницами) именно сейчас не занята прослушкой его общегородского телефона. Теперь мало кто пользуется столь архаичной техникой, совершенно не имеющей никакой защиты. Известный принцип, но действенный, особенно когда имеешь дело с дилетантами.

То, что одна из «дам» – мисс Прайс возглавляла мощнейшую и технически даже «переоснащенную» спецслужбу мира, на самом деле не имело никакого значения. Для того чтобы инструмент проявил все свои качества, нужно уметь им пользоваться. Профан и в электронный микроскоп увидит меньше, чем Левенгук в свой самодельный, изготовленный еще в семнадцатом веке. А толкового советника рядом с директрисой нет, большинство высокопоставленных сотрудников ненавидит ее лютой ненавистью, а те, кто надеется выслужиться, потакая злобной лесбиянке, – сплошь бездари, это Келли давно выяснил.

Он собирался обсудить с генералом крайне важные моменты предстоящей работы, застолбить, так сказать, участки и договориться о дележе добычи. Насчет того, как быть в случае проигрыша, вице-президент не задумывался по свойству характера.

Он уже направился к выходу на внутреннюю лестницу, минуя лифт, как в кармане особым сигналом загудел мобильный телефон. Это не было вызовом, его просто оповещали, что нужно подняться в комнату спецсвязи. Сарториусу что-то срочно понадобилось, и он нарушил им же установленный график.

Голос «биг босса» звучал ровно, но Келли, регулярно общавшемуся с ним несколько лет, показалось, что он в достаточной мере возбужден или расстроен. Аппаратура была очень хороша и передавала тончайшие оттенки не только голоса, но и дыхания. А вдалеке слышалось что-то похожее на шум прибоя. Эту деталь Келли на всякий случай отметил.

– Дональд, как у вас обстоят дела?

Келли начал было докладывать в подробностях, хотя за сутки мало что произошло, кроме расписанных по пунктам и согласованных пропагандистских мероприятий. Ну, еще и кое-что, связанное с «трагической гибелью» Кэтлин Мэйден. Полиция на самом деле ничего не могла раскопать, намекающего на теракт или отрицающего таковой. Контрразведка – тем более. Их в основном учили подгонять факты под заранее утвержденные выводы, а по куче исковерканных обломков, все еще полностью не поднятых со дна реки, определить причину катастрофы – не их профиль. Там авиаинженерам, экспертам-трассологам, пиротехникам и паталогоанатомам месяц нужно только на предварительные исследования. И то при условии, что не будет хорошо спланированного противодействия.