Книга Невыживший - Виктор Глебов

Уходя от нее, Дремин думал о том, что Корчакова предупредила подруг о том, что знает: убийца жив. Если преступником была одна из них, она могла назначить Корчаковой встречу, и та, конечно, согласилась бы. Надо бы проверить рабочие графики Ляпиной, Вересковой и Кремниевой: отгулы, выходные, уходы посреди рабочего дня. С Нестеровой сложнее, потому что она домохозяйка и после того, как раскидает детей по школам-садам, предоставлена самой себе.

Дремин подошел к регистратуре и улыбнулся девушке, сидевшей за стеклом.

– Доброе утро. – Он показал удостоверение. – Мне нужно узнать, как работает Кремниева Елена Дмитриевна. Интересует полная информация за прошедшие три дня. Отметки о приходе и уходе на работу тоже. И сохраните наш разговор в тайне, ладно?

* * *

Коровин был недоволен. Ему досталось, как он считал, заведомо ложная ниточка, и мокнуть под дождем ради того, чтобы поставить галочку, казалось ему бессмысленным. Конечно, дождь был уже не таким сильным, но все равно противно моросил.

Младший следователь с тоской вспомнил проект, над которым работал: он писал компьютерную программу, которая позволила бы анализировать случаи убийств, когда мотив был неясен. Коровин был убежден, что далеко не все серийные преступления идентифицируются как таковые из-за отсутствия ярко выраженного почерка. Конечно, если убийца сдирает со своих жертв кожу и разбрасывает тела по всему городу возле исторических памятников, или перемалывает девушек в промышленном утилизаторе, сразу ясно, что преступления связаны, а если маньяк просто убивает блондинок? Связать подобные случаи в серию практически невозможно, особенно если он действует в разных частях города, а то и за городом. Кроме того, дело осложняет то, что не все тела обнаруживаются. В общем, Коровин мечтал написать такую программу, которая смогла бы давать наводку на то, что в разных смертях есть нечто общее. Конечно, для этого необходимо, чтобы все случаи подробно заносились в базу, но следак верил, что в принципе это осуществимо.

Погруженный в свои мысли, он подошел к подъезду дома, где жила учительница физкультуры, и набрал номер ее квартиры на домофоне. Он решил, что, раз сейчас каникулы, Ляпина должна быть дома.

– Кто там? – раздался женский голос.

– Евгений Коровин, из полиции. Мне нужно с вами поговорить. Это не займет много времени.

– Входите. – Дверь запищала, и следователь вошел в подъезд.

Когда он поднялся на шестой этаж, Ляпина ждала его, стоя на пороге. Она выглядела очень уставшей, осунувшейся. «Может, больна?» – подумал Коровин.

– Здравствуйте, – кивнула Ляпина. – Что-нибудь случилось?

– Нет, это простая формальность.

Они вошли в квартиру, и учительница заперла дверь.

– Сюда, – сказала она, указав на вход в гостиную.

– Я хочу спросить, знаете ли вы, где в последнее время был ваш муж, – сказала Коровин, садясь в кресло.

Ляпина расположилась напротив. На ней не было макияжа, зато прическа выглядела идеальной. Пожалуй, даже слишком. Почему-то она напомнила Коровину волосы кукол.

– Мой муж? – переспросила учительница. – Зачем вам это?

– У вас с ним оформлена страховка или завещание?

Ляпина нахмурилась.

– При чем тут это?

– Ответьте, пожалуйста.

– У нас оформлены завещания друг на друга.

– И на крупную сумму?

– Не очень. В основном недвижимость.

– Ваши квартиры?

– Да.

– Когда вы с мужем оформили завещания?

– Полгода назад.

– По чьей инициативе?

– По моей.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Простите, а почему вы решили составить завещание?

Ляпина не отвечала почти полминуты. Коровин терпеливо ждал.

– Потому что возникла такая необходимость, – тщательно подбирая слова, проговорила учительница. – У меня… опухоль.

Коровин вздрогнул от неожиданности. Этого он никак не ожидал. Зато теперь было ясно, почему Ляпина так плохо выглядела. И эти волосы… конечно, парик. Должно быть, она проходит курс химиотерапии.

– Надеюсь, вы идете на выздоровление, – сказал младший следователь.

– Я тоже надеюсь, – ответила Ляпина, машинально поправив рукой парик. – Может, теперь объясните, в чем дело? К чему эти расспросы?

– Мы ищем мотив.

Ляпина приподняла брови.

– У моего мужа?

– У всех… мужей.

– Я думала, вы ищете убийцу Симохиной и Пахомовой! – резко сказала Ляпина.

– Так и есть.

Повисла пауза, в течение которой Коровин и Ляпина сверлили друг друга взглядами.

– Значит, теперь вы подозреваете кого-то из наших мужей? – наконец, проговорила учительница.

– Это просто версия.

– Надеюсь, ложная.

– Вполне возможно. Но мы должны ее отработать.

– Зачем кому-то из них убивать нас всех?

– Чтобы скрыть одно преступление среди многих.

Ляпина обдумала слова Коровина, затем усмехнулась.

– Вы серьезно? Это же бред! Такое только в книжках бывает.

– И все же, вы можете сказать, где был ваш муж вчера-позавчера?

Ляпина вздохнула.

– Ездил в командировку.

– Куда? – насторожился Коровин.

– В Псков.

– А сейчас он где?

– С дочкой. Повез ее на ипподром.

– Дочку? – удивился Коровин. – Не рановато для скачек?

– Она занимается конным спортом, – пояснила Ляпина. – Конечно, она ездит на скачки.

– А что за ипподром?

– Новый, сегодня открылся в Луначарово.

– Кажется, я что-то такое слышал.

– Конный клуб, в котором занимается Лида, участвует в торжественном открытии. Муж повез ее на ипподром, они уехали еще утром.

– А из Пскова когда он вернулся?

– Вчера вечером.

– Во сколько?

– Не помню точно. Часов в двенадцать.

– На своей машине?

– Да. Он оставлял ее на вокзале.

Коровин огляделся и только теперь заметил в буфете фотографии девочки в красно-белой жокейской форме.

– Какая интересная куртка, – заметил он. – Без застежек. Как она надевается?

– Через голову, – ответила Ляпина. – Это анорак, их носят жокеи.

– Может, у вас и кнут есть? – усмехнулся следователь, вспомнив убийство Жженовой.