Книга Желание неистового графа - Вики Дрейлинг

– Да. Филипп не верил в пользу розог. И меня это радовало. А что твой отец?

– Он знал, что наказание розгами быстротечно. Он заставлял нас убирать в хлеву навоз.

– Твой брат тоже шалил?

Белл только сейчас понял, что использовал местоимение «нас».

– Мальчики всегда безобразничают.

Лора рассмеялась.

– Девочки порой тоже.

– Интересно! Ты тоже проказничала, Лора? – спросил он тихо.

– Да, я завидовала братьям, которым разрешалось купаться в ручье, а девочкам – нет. Адам и Калеб всегда дразнили меня из-за этого. Однажды я стащила их штаны, и им пришлось бежать домой голышом.

У Белла затряслись плечи от смеха.

– Расскажи мне о своем первом поцелуе, – попросил он.

– Уф, – вздохнула Лора. – Мне было десять лет. Роберт Байер поймал меня у дерева и прижался ртом к моим губам. Я лягнула его по голени.

– Выходит, ты не слишком отличаешься от Анджелины, – заметил Белл.

Лора сомневалась, что Анджелине приходилось в детстве ухаживать за младшими братьями и сестрами, но не стала говорить об этом.

– Твоя семья когда-нибудь путешествовала? – поинтересовался Белл.

– Нет, я всю жизнь провела в Гемпшире, – сообщила Лора. – Лондон – первое место, куда я выехала.

Его родители возили сыновей в Брайтон купаться в море. Еще ездили смотреть Стоунхендж. И каждую весну наведывались в Лондон.

– Я видел Тауэр, когда был маленьким. Ты показывала его Джастину, да?

– Да, он понравился ему своей мрачностью.

Белл улыбнулся.

– Ты хорошая мать. Трудно быть единственным родителем.

– Мне родители помогали по мере возможностей. А также братья и сестры, но у них свои семьи. Я не хочу их обременять.

Белл обнял лицо Лоры одной ладонью.

– Ты особенная женщина, Лора. Я никогда этого не забуду.

– А ты самый замечательный мужчина из всех, кого я встречала, – призналась она в свою очередь.

Он рассмеялся.

– Мы обожаем друг друга и можем заявить, что идеально подходим друг другу.

Лора желала этого всем сердцем.

– Почему ты такая грустная? – спросил он.

– Не хочу, чтобы наступало завтра.

– Почему? – удивился он.

– Потому что не хочу, чтобы кончалось сегодня.

– Лора?

Она полюбила его и не хотела в последующие годы оглядываться назад с сожалением.

– Я хочу провести с тобой еще одну ночь.

Белл заглянул ей в глаза.

– Ты уверена?

Она ответила ему глубоким жадным поцелуем.

О боже. Он стащил с себя сапоги, брюки и чулки. Она смотрела на него горящим взглядом. Он обнял ее.

Когда их взгляды встретились, Белл подразнил ее языком, пока ее губы не приоткрылись. Их поцелуй был жарким и неистовым. Ему нестерпимо хотелось зовладеть ею, но он не мог ее торопить.

Он снял с нее сорочку, заключил в ладони ее груди и потискал пальцами соски. Лора выгнула спину. Он понял, чего она хочет, и припал к ее груди ртом. У нее участилось дыхание.

Ее рука заскользила по его груди вниз. Она нащупала шнурок его штанов и потянула.

– Какой он твердый, – восхитилась Лора, коснувшись его рукой, и медленно потянула штаны вниз, дразня его пальцами.

Белл, затаив дыхание, наблюдал за ее действиями. Когда она освободила его плоть и заключила в ладонь, он застонал. Потом раздвинул ей ноги и приподнял. Ощутив его язык, Лора вскрикнула. Он замер и поймал ее взгляд. Она закусила в зубах подушку.

Не спуская с нее глаз, Белл ласкал ее языком, пока не довел до состояния, близкого к экстазу. Лора откинулась назад, разметав волосы по подушке, и прижала к себе его голову.

От его ласк по ее телу пробегали конвульсии.

– Я хочу тебя, – взмолилась она.

– Где? – спросил он, проводя пальцем по влажным складкам.

– Внутри. Сейчас.

Он положил ее ноги себе на плечи и приподнял за бедра, чтобы исполнить ее просьбу. Белл не помнил, чтобы испытывал когда-либо такое сладострастие. Лора была горячей и плотной.

– Сожми меня, – попросил он и чуть не кончил, когда она это сделала.

Ему было невероятно хорошо с ней. Ускоряя темп, он помогал себе, лаская ее рукой. Ее стоны доводили его до безумия. Когда Лора достигла пика, он ощутил мощную пульсацию, и его накрыла волна оргазма. Белл упал на нее без сил, но тут же скатился в сторону, перевернувшись на спину, чтобы не придавить своим весом. Лора тяжело дышала, а он забылся, утратив понятие о месте и времени.

В какой-тот момент Белл очнулся, как от толчка. Свеча еще горела, но грозила в любую минуту погаснуть. Лора смотрела на него с сонной улыбкой. Он обнял ее лицо.

– Ты в порядке?

– Да, – ответила она, улыбаясь.

Белл наклонился над ней.

– Мне будет трудно сдерживаться в Торнхилл-парке.

Лора покачала головой.

– Мы не сможем. Там будет мой сын и леди Аттертон. Нельзя, чтобы нас ночью увидели вместе.

Он крепко поцеловал ее.

– Боже, я снова тебя хочу.

Лора положила его руки себе на груди. Он соединил их вместе и провел языком по месту соединения. Она выгнулась, вонзив ему в спину ногти. Он проложил вниз по ее животу дорожку из поцелуев и, раздвинув ей ноги, поласкал языком между ними. Корчась от удовольствия, Лора запустила руки в его волосы и обхватила его ладонью, когда он ввел в нее два пальца.

– Хочешь меня внутри?

– Да, – отозвалась она.

Белл вошел в нее и замер, наслаждаясь прихлынувшими ощущениями. Когда начал двигаться, она изогнулась, напрягая тело. Он опустил туда руку, и Лора вскрикнула, поддаваясь экстазу. Больше его ничто не сдерживало, и он поклялся, что эта ночь будет не последней. Белл знал, что не сможет бороться с искушением владеть ею снова и снова. Но мысли ему больше не подчинялись, разлетаясь, и он кончил. Затем поцеловал ее в губы и прижался к ее спине боком. Закрыл глаза, и последнее, что помнил, был ее шепот: «Я люблю тебя».

Они сменили лошадей в двенадцати милях от Торнхилл-парка. Глаза Лоры сохраняли томное выражение сытой женщины. Прошлой ночью она, очевидно, считала, что он спит, когда призналась ему в любви. Раньше Беллу не нравилось, когда женщины говорили ему это, потому что он им не верил. Но Лора, как ему казалось, действительно питала к нему нежные чувства. Его это не пугало, потому что она в отличие от других не искала мужа.

Когда Белл повернулся к ней и поймал ее знойный взгляд, ему снова захотелось овладеть ею. В ее глазах он читал нескрываемое желание. Но она дала ясно понять, что заниматься любовью в Торнхилл-парке, пока там находился ее сын, не представлялось возможным. Белл должен был уважать ее решение, но он не верил, что они сумеют противостоять силе владевшей ими страсти.