Книга Возвращение - Сьюзен Виггз

София понимала, что она в состоянии переиграть женщин, которые относились к ней с неодобрением и осуждением. Способность не позволять другим причинить себе боль являлась особым даром. За долгие годы сердце женщины покрылось защитным панцирем. В противном случае у него не было бы шанса на выживание. Открытое миру, оно являлось слишком уязвимым. Замкнувшись в себе, София уподоблялась скале. Однако после гаагского инцидента броня ее треснула, оставив ее беззащитной перед недоброжелателями, стремящимися причинить ей боль. Это были разочарованные жизнью люди, не способные на глубокие искренние чувства.

Осматривая крошечную тесную комнатку, София заметила открытки, приколотые к пробковой доске. Очевидно, их прислали Дэзи друзья, которые учились сейчас в колледже или путешествовали за рубежом. Повсюду были расклеены листочки с напоминаниями, на многих из них красовались каракули или причудливые завитушки, свидетельствующие о юном возрасте той, что их рисовала. На глаза Софии попалась зловещая цитата, нацарапанная ее дочерью: «Опасно любить то, что подвержено дыханию смерти». И еще одна подобная заметка: «Не мечтай, действуй!» А рядом практичное напоминание о записи к стоматологу. Насколько София помнила, Дэзи никогда добровольно не посещала дантиста.

Ее фотографии были аккуратно подписаны и рассортированы, будто этим занимался опытный архивариус. На полке стояло несколько пухлых альбомов. Внимание Софии привлек один корешок, на нем значилось: «Семья, до 2006 г.». В этом году они с Грегом развелись.

Открыв альбом, София стала рассматривать моменты их жизни, когда они еще были семьей. Она перелистывала страницы, испытывая смешанные чувства печали, радости, сожаления и ностальгии. Они были как любая другая семья, в их жизни случались радостные моменты: празднования дней рождений и разных торжеств, совместные отпуска и приключения. Глядя на фотографии, София не могла сдержать улыбки. Дэзи всегда очень нравилось карабкаться на огромную бронзовую статую «Алисы в стране чудес» в Центральном парке. На одних фото она была одна, а на других — вдвоем с Максом. Они взбирались на статую в компании других детей. Страница за страницей глазам Софии представали снимки праздников дома и в школе, поездок и дней рождений.

Прожитые годы мелькали под ее пальцами. Вот Дэзи — малышка с взъерошенными волосами — стоит на стульчике, готовясь задуть две свечи на праздничном торте. Стоило перевернуть несколько страниц, и можно увидеть Дэзи уже подростком, на торжестве по случаю пятидесятой годовщины свадьбы бабушки и дедушки в лагере «Киога» на озере Уиллоу. Себя София тоже нередко находила на фотографиях, но всегда где-то сбоку, точно она случайная гостья или наблюдательница, а не участница событий. Очень часто она была облачена в деловой костюм, а где-то поблизости стоял чемоданчик. Из-за подобной манеры одеваться — темные костюмы, элегантные туфли, строгие прически — казалось, что за годы она совсем не изменилась и всегда выглядела на сорок лет, даже когда ей было всего двадцать пять.

Рассматривая фотографии, София воочию наблюдала за тем, как постепенно разваливался ее брак. Перед ней мелькала зафиксированная в фотографиях хроника медленного разрушения отношений. На ранних снимках, когда дети были еще маленькими, они с Грегом очень старались и улыбки их были широки и полны надежды. Чувство размывалось постепенно и настолько медленно, что они ничего не замечали до тех пор, пока не стало уже слишком поздно. Отчетливее проступили их тщетные попытки поправить ситуацию, улыбки стали менее искренними и никогда не затрагивали глаз. Все реже встречались фотографии, на которых они с Грегом были вместе. В первые годы брака они частенько ставили затвор на таймер и успевали вбежать в кадр в последний момент. Впоследствии они перестали это делать.

Одни из самых лучших — и самых обличительных — снимков были сделаны самой Дэзи. Даже будучи девочкой и имея самую простенькую фотокамеру, она делала большие успехи в искусстве фотографирования. Став подростком, она наблюдала за закатом брака родителей через объектив видоискателя. На совместных фотографиях Грег и София выглядели на первый взгляд как любая другая пара, но всегда имелась какая-то настораживающая деталь вроде руки, слишком крепко сжимающей ручку сумочки, или напряжения, возникающего при соприкосновении плеч.

Наконец, София и Грег как пара полностью исчезли с фотографий. Если они и появлялись оба на одной фотографии, то всегда были разделены целой толпой родственников или друзей. Могли ли они что-то сделать тогда? Стремились ли к этому? Или это разрушение семьи было таким же неизбежным, как разрушение скал, постоянно омываемых волнами? София всегда будет тосковать по некоторым аспектам семейной жизни. Например, по счастливым лицам домочадцев, когда все собираются за одним столом, или спускаются на санках с горы, или наряжаются перед походом в театр. Однако София вынуждена была признать, что никогда не будет скучать по многим другим моментам. Например, по сковывающему чувству в груди, когда, просыпаясь по утрам, она пыталась незаметно выбраться из постели, не разбудив Грега. Или по печальным складкам, образовывающимся в уголках его губ, когда он думал, что она на него не смотрит. Или по тому, как отчаянно Макс старался вести себя так, будто ничего особенного не происходит, а Дэзи пыталась добиться от взрослых хоть какого-то ответа любыми способами.

Услышав легкий шум, София подняла голову и увидела свою дочь, все еще облаченную в парку и ботинки.

— Привет, мам, — сказала девушка, откидывая капюшон.

— Привет. — София отерла слезы с лица. Она и не заметила, что плачет. — Я уединилась здесь, чтобы проверить электронную почту и дать Логану возможность побыть наедине с сыном. Я вовсе не собиралась шпионить.

Дэзи бросила взгляд на открытый фотоальбом на чертежном столе:

— Мне нечего скрывать. Что смотришь?

— Семейный альбом.

София пролистала последние страницы. На предпоследней странице она увидела снимок, на котором были запечатлены они вчетвером, стоящие на плавучей платформе в лагере «Киога» летом два года назад, на праздновании пятидесятой годовщины свадьбы Чарльза и Джейн Беллами. Грег с детьми провели в лагере все лето, в то время как Софии пришлось совершить много деловых поездок. На фотографии она предстала женщиной, которой некомфортно в собственном теле и которая не вписывается в компанию. Улыбающиеся Грег, Дэзи и Макс были загорелыми, с обветренной кожей и растрепанными волосами. София же, напротив, была бледна от постоянного пребывания в помещении и облачена в отутюженные шорты-бермуды и наглухо застегнутую кофточку.

Далее были помещены фотографии, сделанные год спустя на другом торжестве семейства Беллами — свадьбе Оливии. Все четверо были одеты торжественно и явно нервничали, хотя и по хорошему поводу. Позднее в тот день у Дэзи начались роды, и на недолгое время перед чудным появлением на свет Чарли семья вновь собралась вместе. Но это было временно.

— Что это был за день! — пробормотала женщина.

— Для всех нас. — Дэзи задержалась на снимке, запечатлевшем ее рукопожатие с отцом. Фотографом выступала сама София. — Папа очень помог мне тогда.