Книга Лабиринт розы - Титания Харди

— Я напечатала две пачки дубликатов. Если будет настроение, взгляни на новые документы — там тоже хватает загадок, позапутанней, чем в лабиринте.

Понимая, что Алекс вот-вот готов отказаться от поисков, она печально улыбнулась. Прав ли он будет, бросив все на произвол судьбы? Хотя, конечно, ситуация уже стала опасной…

— Пока ты не ушла… — Алекс поймал Люси за руку и повел ее к столу в своем кабинете, окна которого выходили в садик за домом. — Посмотри, что сложил Макс из первой пачки документов перед тем, как я полетел во Францию искать тебя.

Люси не верила своим глазам: семилетний умник придал их головоломке новое видение — составил рисунок из узора на обороте страниц так, как до него никто не догадывался сделать. Теперь стало очевидно, что не хватает ровно половины изображения. На фоне чего-то похожего на лабиринт виднелась часть чьего-то лица.

— Похоже, если бы у нас были подлинники второго комплекта манускриптов, мы смогли бы отыскать верный путь, пройти все витки и попасть в самую середину.

Алекс показал ей на карандашную линию, которую проложил Макс в видимой части лабиринта.

— Да, верно говоришь: нам нужны подлинники. Уилл сфотографировал только одну сторону. Но какой же выдумщик этот Макс! — удивленно покачала головой Люси. — Умница! Весь в папу! — Заметно было, как она горда за них обоих. — А мне и в голову не приходило придавать значение рисункам на обороте. Смотри, лодка! Она не напоминает тебе…

Ей даже не пришлось заканчивать вопрос: Алекс тоже узнал барку из их путешествия на яхте. Люси легко провела пальцем по излучине реки на рисунке, служившей частью хитроумного узора.

— А вот тот, кто идет по лабиринту. Знаешь, Алекс, мне становится не по себе…

Он рассеянно кивнул; Люси поняла, что его мысли пришли в полный разброд — как ей показалось, от попытки собрать изображение воедино. Тогда она рискнула вернуться к прежней теме:

— Видишь, как далеко мы продвинулись. А теперь скажи честно: можем ли мы все бросить и преспокойно уйти? Мы с тобой выкопали документы, которые сотни лет пролежали под землей. Уилл отыскал вторую их часть. И мне никак не удается разубедить себя в том, что эти бумаги только нас и ждали. У меня даже есть причины думать, что они предназначены лично мне. — Заметив его замешательство, Люси поспешно добавила: — По крайней мере, просмотри хотя бы увеличенные копии. Там для твоего математического ума найдутся очень занимательные ребусы.

Направляясь к дверям, она вдруг обернулась и с любопытством спросила:

— Алекс, в какой день умерла музыка?

Он удивился:

— Ты о песне?[99]

Она утвердительно кивнула. Алекс все еще не понимал:

— То есть когда случилась авиакатастрофа?

Люси утвердительно улыбнулась.

— В феврале?

— Хм, — удовлетворенно кивнула она. — Приятного прочтения.

Легко коснувшись его губ, Люси выскользнула за дверь, боясь, как бы решимость не покинула ее окончательно.

26

Утренние лучи подсветили тонкий слой пыли, осевшей на инструменте. Шан открыла крышку и вдохнула запах древесины. Вчера вечером она призывала Уилла явиться ей; ее желание видеть его было таким нестерпимым, что Шан не сомневалась — он придет и сядет за фортепиано. Свернувшись клубком в кресле и выпив изрядное количество вина, она долго ждала, наблюдала и прислушивалась — далеко не впервые. Но Шан не была Хитклиффом, а Уилл не был Кэтрин.[100]Как и прежде, ничто не нарушало безмолвия. Теперь она жалела, что не умеет играть и не может оживить звуки, которые оставил здесь Уилл. Шан захлопнула крышку и, раскинув руки по верху инструмента, прижалась к нему лицом. Она взывала к тишине, силясь извлечь из нее хоть одну ноту. Где же те ангелы, которые приходят к тебе в беде, стоит только позвать? Кэлвин рассказывал о них после гибели Уилла; она верила ему, но почему-то ни один не откликнулся на ее зов. Даже слез не было.

Каким глупым капризом было дуться на него за музицирование! Ей казалось, что Уилл прячется от нее в этом фортепиано. Только теперь Шан поняла, что так он предавался размышлениям и озвучивал переживания, когда слова становились бессильны перед реальными ощущениями. Бывало, возвратившись из очередной заграничной командировки, Уилл целыми днями перебирал клавиши — и молчал. Тогда между ними словно вырастала стена, хотя их сексуальные отношения ничуть не страдали. Отодвинувшись в тень и извлекая горьковато-сладостные аккорды, Уилл вдруг замечал ее растерянность и без слов уводил в спальню. Шан знала, что соперницы у нее нет, но все же ей был заказан доступ в те места, по которым в такие моменты блуждал Уилл. Сама она мало заботилась об эмоциональном климате между ними и рисковала напропалую — до тех пор, пока пакт о ненападении не начал трещать по швам. Шан не умела переводить молчание на доступный ей язык.

Теперь смерть Уилла предстала в новом свете. Неужели и Шан сыграла в ней свою роль? Прошлым вечером звонил Алекс, и из его слов выходило, что коллеги Кэлвина причастны к происшествиям с Люси и Максом. Никаких прямых намеков Алекс не делал, но его наводящие вопросы возбудили в Шан подозрение, что и авария, погубившая Уилла, также как-то связана со всем этим.

Шан пришла в ужас. Она была вовсе не глупа и знала это, но теперь приходилось признать собственное опасное легкомыслие, и от этого открытия деться было решительно некуда. Впервые после трагедии с Уиллом Шан почувствовала себя совершенно одинокой, и сейчас потеря казалась ей даже более тяжкой, чем прежде. Отзвуки их былых ссор жестоко терзали ее.

Звонок домофона зажужжал резко, словно потревоженная оса. Шан вскочила. Кэлвин! Но стоит ли ему открывать? Может, лучше сидеть здесь взаперти с призраком Уилла? Сомнения в порядочности Кэлвина охватили ее с новой силой. Не слишком ли много она ему выболтала? Дорожит ли он ею хоть сколько-нибудь или она для него лишь способ добиться цели? Не поступила ли она опрометчиво, рассказав ему о жизни и родне Уилла?

Позвонили снова, на этот раз более настойчиво. Шан открыла форточку и незаметно осмотрела залитую солнцем площадь Рэдклиф. Ей показалось, что внизу царит подозрительное безмолвие. Темно-зеленая «ауди» с откинутым верхом была припаркована явно впопыхах. Шан поспешно подбежала к домофону, открыла внешнюю дверь, затем свою и принялась ждать.

Когда он наконец взбежал к ней по длинной лестнице, Шан не смогла сдержать горячую слезу, вслед за которой покатились еще и еще. Алекс стиснул ее в объятиях и захлопнул дверь.