Книга Шестой грех. Меня зовут Джейн - Анна Данилова

— Поселок у вас маленький, все друг друга знают, не правда ли? Может, в смерти Цилевич кого-то подозревают?

— Самое логичное было бы предположить, что ее смерть — дело рук Щекина. Но у него даже машины не было, вот какое дело! Поэтому он просто не мог ее убить. Понимаете?

— Должно быть, плохо, когда муж беден, — задумчиво проговорила Лиза.

— Да уж, чего хорошего, — согласилась с ней Шаронова. — Хотя, конечно, о человеке судят не по количеству денег.

Шаронова предложила им переночевать у нее, но Лиза наотрез отказалась.

— Нет, спасибо, до Саратова всего тридцать километров, думаю, минут за сорок доберемся до дома. Жаль, что вы так мало знаете о своем муже и о том, зачем он все-таки отправился в Лондон, — сказала она уже в дверях, обращаясь к Марии Викторовне.

— Почему же, — чувствовалось, что Шаронова уязвлена этим замечанием, — я все про своего мужа знаю. И у него на самом деле дела в Лондоне. Он не первый раз ездит в Лондон, подписывает там договора на поставку товара. Обычное дело!

Лиза прокомментировала это уже, когда они с Глафирой были в машине.

— Бизнесмен средней руки, что он может покупать в Англии? Если даже он занимается «белой техникой», то все товары ему выгоднее покупать в Москве, на оптовке, чем летать в Лондон.

— А с чего ты взяла, что он занимается «белой техникой»? Может, он продает русский антиквариат или какие-нибудь старинные рукописи. Да мало ли какие дела могут быть у бизнесмена в Лондоне? — пожала плечами Глафира. — К тому же он может заниматься недвижимостью в Лондоне! И совсем необязательно, чтобы его жена была в курсе! А если так, то не вижу ничего особенного в том, что он хочет обратиться за помощью в этом вопросе к Джейн Чедвик, человеку, который на этом собаку съел.

— Ну, не знаю… Может, ты и права. Все, Глаша, на этом тему Джейн мы закрываем, чтобы никогда больше к ней не возвращаться.

Глафира промолчала. Получалось, что по ее вине они, заехав в Татищево, лишь потеряли время. Во всяком случае, ничего нового им узнать о Джейн или Нине Цилевич не удалось. Разве что растревожили жену Шаронова.

Зато возвращение домой было приятным. Лиза осталась в своей квартире, Глафира же поднялась к себе, быстро приняла горячий душ и нырнула под одеяло к Адаму. В квартире было темно, тихо, сонно и спокойно.

— Адам, я так по тебе соскучилась!

— Ты мне снишься? — спросил он ее, не открывая глаз и пытаясь обнять ее.

— Да, дорогой, я тебе снюсь.

— И плечи твои мне тоже снятся? И грудь? И бедра?

— Да, все снится. Особенно грудь и бедра.

— Думаю, что в приблизительно такую же игру сейчас играет и твоя подружка Лиза, — загадочно сказал Адам.

— Как это? С кем?

— Дима вернулся. Я ему ключи от ее квартиры дал. Знаешь, он так осунулся, похудел. Думаю, ему несладко было там, где он был.

— Представляю, как обрадуется Лиза. Она в последнее время какая-то нервная стала.

— Теперь успокоится. Не думаю, что ты была бы спокойна, если бы я накануне свадьбы уехал в длительную командировку.

Адам поцеловал Глафиру.

— Ну, рассказывай, как у вас дела? Ты уже была в Петербурге?

18

2009 г., Саратов

Лиза собственноручно приготовила на завтрак глазунью, густо посыпала ее солью и перцем и принялась варить кофе.

Дима вернулся! Причем так неожиданно. Теперь все в ее жизни будет по-другому. И она станет меньше работать. Она забеременеет и родит ребенка. И Глаша тоже родит. Все, хватит работать, пора уже начать просто жить.

Где-то в груди разбухло до неимоверных размеров счастливое сердце. Оно, как ей казалось, давило на горло, даже плакать хотелось. Все упреки, которые она готовила Дмитрию, трансформировались в поцелуи, о чем она нисколько не жалела.

Обнаружить в своей постели любимого мужчину — что может быть прекраснее?!

— Дима, какой же ты худой!!! Кожа и кости! Где ты был, что с тобой произошло?

— Утром, все утром, — пробормотал он, зарываясь лицом в ее ладони. — Дай досмотреть этот чудесный сон, где только ты и я.

Лизе так хотелось позвонить Глаше и рассказать, что приехал Дима, но она сдержалась. Подумала, что и Глаша, наверное, сейчас тоже уснула в объятьях Адама. И, главное, с возвращением в Лизину жизнь Дмитрия чувство досады и неудовлетворения, которые она испытывала ровно с тех пор, как рассталась с Джейн, стало ослабевать. В сущности, право каждого человека выбирать свой, собственный путь. И если Джейн, поправившись, вернула себе чувство уверенности, то что в этом плохого? Конечно, вопросов в этом деле много и нестыковок тоже, и ведь существует же кто-то, кто напал на Джейн и превратил ее на целый месяц в бесчувственный и беспамятный овощ, но, вероятно, она не боится, что этот «кто-то» проявит себя еще раз. Что ж, ее психическому здоровью можно только позавидовать.

Утром она тем не менее рассказала про Джейн Дмитрию.

— А что тебя так удивляет? Что она не попросила тебя сопровождать ее, когда она будет предъявлять свои права на этот особняк? Вероятно, это произошло оттого, что она уверена в своих правах и не допускает мысли, что ей откажут. Если есть нотариально заверенное завещание плюс документы, подтверждающие ее личность и родство с этим дядей, то ей и переживать нечего. Меня насторожило другое. Почему этот ее русский родственник, кузен, все это время, точнее, с тех пор, как умер этот дядя, сам не попробовал заявить свои права на этот особняк? Почему он ждал Джейн? А почему сама Джейн ждала почти год?

— Думаю, они действовали в соответствии с завещанием. То есть ждали, когда можно будет вступить в права наследства, — ответила Лиза. Сейчас, когда они были вместе, она не чувствовала себя такой неуверенной, как еще совсем недавно.

— Я больше чем уверен, что на Джейн было совершено покушение, и это чудо, что ей удалось спастись. Думаю, ты еще услышишь продолжение этой истории. А пока что расслабься. Я так по тебе соскучился!

После второй чашки кофе раздался звонок в дверь — пришли Глафира с Адамом.

— Глаша, смотри, кто приехал! — Лиза не скрывала своего восторга. — Дима! Из Марокко пожаловал!

Глафира тепло поздоровалась с Дмитрием. Все, что хотела сказать, прокомментировать в связи с его долгим отсутствием, оставила при себе, сдержалась, чтобы не портить никому праздника. Хотя за подругу переживала, и было что сказать.

— Девочки, я привез вам подарки! — Дмитрий достал из чемодана кожаные марокканские тапочки бабу́ши без задника и с узким носом. — Вот тебе, Лизонька, а это, Глаша, — для тебя. Несмотря на свой экзотический фасон, они очень удобные.

Девушки принялись расхаживать по квартире в новых тапочках. Мужчины вышли на балкон — покурить.