Книга Путь на Багряный остров - Владимир Корн

Насчет «всего Эгастера» Кайль явно погорячился, даже если учесть, что штаб-квартира Ост-Зейндской Торговой Компании находится именно здесь, а сам король имеет в ней немалую долю; но все равно приятно.

– Всенепременнейше, но давайте сделаем это по пути на Острова. Заодно уж и время скоротаем. Кстати, когда мы отправляемся? Думаю, к вечеру все будет готово.

– Пусть бы даже и вечером, – жизнерадостно улыбнулся Кайль. – Все мои дела закончены, и я готов отправиться прямо сейчас. Разве что господин Кнофт хотел бы переговорить с вами до отлета.

Тому, что Гаруэл Кнофт находится в Эгастере, я не удивился. Из Опситалета тремя днями позже отправлялся пассажирский корабль, и в связи с нашей задержкой, а также из-за большей скорости он легко обогнал «Иоахима Габстела».

– А о чем господин Кнофт хотел со мной поговорить? – осторожно поинтересовался я, но Кайль только неопределенно пожал плечами, то ли не зная, о чем будет разговор, то ли давая понять, что будет лучше, если все объяснит сам Кнофт.

– Вы знаете, Сорингер, я, пожалуй, на «Небесный странник» сегодня и переберусь. А чего откладывать? Отправиться мы можем в любой момент, да и кухня у вас на корабле – это нечто.

– Как будет угодно, каюта для вас готова, – надеюсь, пожать плечами у меня получилось не менее выразительно, чем у него.

На этом мы и распрощались.

Немного поразмыслив, о чем же хочет переговорить со мной Гаруэл Кнофт, и так и не придя ни к какому выводу, я решил прогуляться по Эгастеру. Посмотреть на женщин, безумно любящих щеголять в мужских шароварах, да и просто потолкаться среди людей. Погода разыгралась, вчерашнее ненастье ушло, и небо радовало безмятежной синевой.

Отлично пообедав – Амбруаз особенно расстарался, вероятно в честь моего возвращения, – я отправился в город. Уже на трапе меня догнал вопрос Аделарда:

– Капитан, может быть, я с вами?

Я взглянул на него, на Гвенаэля рядом, тоже смотревшего на меня вопросительно, и отрицательно покачал головой:

– Спасибо, парни, мне хочется побыть одному, насколько это возможно. Если есть желание, прогуляйтесь сами, но только так, чтобы наши пути не пересекались постоянно. И к вечеру обязательно всем быть на борту.

Смысла в сопровождении нет: Эгастер славится тем, что для того, чтобы попасть здесь в неприятности, пусть даже ночью и на окраине, необходимо быть полным неудачником. Городские власти борются с преступностью сурово, иной раз даже чересчур жестко. Но и результат налицо. Добро ведь можно нести и с помощью откровенного зла, равно как и сотворить немалое зло, желая только добра. В Эгастере как раз первый случай.

Что же касается Ордена Спасения… При всем к вам уважении, парни, вряд ли у вас получится помочь мне, если Орден устроит в Эгастере охоту на меня, – слишком уж серьезная сила.

* * *

Гулял я совершенно бездумно, без всякой цели, только для того, чтобы запастись впечатлениями перед долгим полетом на Острова, когда многие дни меня будут окружать одни и те же лица и весь мир сойдется до крошечной палубы «Небесного странника». Посмотрел представление бродячих комедиантов на главной площади, украшенной сложной фонтанной композицией из переплетающихся в танце крылатых змей.

Труппа играла пьесу, довольно злую по содержанию, высмеивая короля и его окружение.

«Интересные вещи получаются, – размышлял я на ходу. – И порядка в Эгастере больше, чем в Дигране, и выглядит он богаче, но вот тебе пожалуйста: в самом центре столицы открыто смеются над самим королем, и стража не спешит разогнать комедиантов. Мало того, еще и смеется вместе со всеми».

Я совсем уж было собрался присесть под навесом одной из харчевен, приглянувшейся мне еще по прошлым визитам в Эгастер, когда взгляд случайно наткнулся на вывеску книжной лавки.

Встретил меня, вероятно, сам владелец – невысокого роста старик с седой бородой клинышком и умным взглядом выцветших от времени глаз.

– Что угодно господину? – спросил он, внимательно меня оглядывая.

Наверное, он готов был услышать, что мне нужна книга о похождениях какого-нибудь героя-любовника, иллюстрированная многочисленными цветными гравюрами, выполненными в жанре откровенного натурализма. Но когда я сказал, что меня интересует что-нибудь из работ Иолисена Лидвейга, торговец отшатнулся, изменившись в лице:

– Вы что, молодой человек! Его трактаты запрещены во всех известных мне землях! – он понизил голос до шепота, окинув взглядом пустующую лавку.

Затем, еще раз оглядевшись, все так же вполголоса поинтересовался:

– А зачем вам Иолисен Лидвейг?

– Да так, попалась мне одна его книга, – не стал лукавить я. – Правда, не в очень хорошем состоянии.

– И какая же именно?

– «Кровь Древних».

– «Кровь Древних»?! – по-моему, у него даже голос дрогнул. Книжник мгновение помолчал, затем спросил без особой надежды в голосе: – Молодой человек… господин… может быть, продадите мне ее? Я дам очень хорошую цену. Не для себя, конечно, есть у меня один покупатель, – последние слова прозвучали не очень убедительно.

Я посмотрел на него внимательно. Не может ли быть так, что, когда я вернусь сюда с книгой, в лавке меня будут ждать люди из особой канцелярии королевства Эгастер?

Как будто бы нет; в глазах книжника горел особый огонек, свойственный людям, чью душу полностью занимает какая-нибудь пламенная страсть.

И тем не менее соблазн продать книгу у меня не возник, тем более сейчас, когда я внезапно узнал, что являюсь обладателем этакого раритета. Вздох сожаления донесся мне уже в спину.

Выйдя на улицу, я поискал взглядом приглянувшуюся харчевню, но тут услышал скрипку, и ноги сами понесли меня на звук.

На площади возле фонтана стоял высокий длинноволосый юноша и играл какую-то печальную мелодию. Но как играл! Скрипка, казалось, пела в его руках как живая, и столпившийся вокруг народ стоял, как зачарованный, слушая волшебную музыку.

В первые ряды мне удалось протиснуться с трудом: никто в толпе не хотел уступать место.

«Нет, определенно он не уличный музыкант, – решил я, разглядев его более пристально. – Одет прилично, и худ совсем не оттого, что недоедает».

Музыкант играл, полностью отдавшись музыке, глядя поверх голов слушателей затуманенными глазами, и вдруг я вздрогнул, узнав его: «Господи, это же Герберг, скрипач из поселка собирателей куири. Мы вывезли его из Антира, спасая ему жизнь, когда он сорвался со скал. Но как он оказался здесь?»

Словно отвечая на вопрос, один из моих соседей, на вид – приезжий купец, сказал, обращаясь к товарищу:

– Этого скрипача пригласил сюда сам король, чтобы послушать его волшебную игру. И вот он играет на площади для всех, и как играет! Боже мой, услышу ли я еще хоть раз подобное!

Герберг конечно же меня не признал, да и откуда ему? Все время нашего полета в Магуранд он лежал в беспамятстве. Да и зачем ему? Николь отдавала ему свою жизненную силу, чтобы он смог продержаться до храма Богини-Матери. И отдала ее почти без остатка, отдала так много, что сестрам храма едва удалось спасти саму Николь. А я так, сбоку припека, подумаешь, не спал три ночи, ловя воздушные потоки, с кем не бывает?