Книга Белый Джаз - Джеймс Эллрой

«Манипулируя тем, в историю которого невозможно поверить».

Подкупленные репортеры.

Купленный Джонни.

Джуниор, разыскавший банковские документы – мастерски припугивая и так же мастерски очаровывая людей, – еще не тот ПСИИИИХ Джуниор.

Пот – стекает прямо на груду бумажного хлама.

Еще вырезки – о поединках Дьюхеймела.

Показания – Чак «Грек» Чамалес – тот самый, с которым Джонни дрался в Олимпийском зале.

«Даны под угрозой предания огласке его связи с четырнадцатилетней Лерлин Рут Крессмейер».

Тот самый, единственный профессиональный поединок Джонни, который он проиграл.

Он это сделал оттого, что ему заплатил Эд Эксли.

Дьюхеймел сам рассказал об этом Чамалесу «в один вечер, когда напился». Грек – Джуниору, дословно: «В подробности он не вдавался. Просто сказал мне по секрету, что тот человек, Эксли, дал ему спецзадание».

Остались разрозненные, исписанные почеркушками и каракулями листки. Хотя нет – нашелся один, на котором крупными печатными буквами красовалось:

ПРИЛОЖЕНИЕ

Как бывший преподаватель полицейской академии, 16 октября я был приглашен на прощальную вечеринку, посвященную проводам на пенсию сержанта Денниса Пейна. Беседовал с капитаном Дидионом о моем ново-приобретенном сержантском звании, и капитан рассказал мне, что это мой отец уговорил Тада Грина, тогдашнего заместителя начальника Бюро, назначить Дейва Клайна командиром Отдела административных правонарушений, с тем чтобы это помогло закрепиться там мне самому. В течение получаса капитан Дидион рассказывал мне истории про Дейва «Вышибалу» Клайна, а я слушал – исключительно затем, что могла всплыть какая-нибудь информация и о Джонни. Дидион сообщил мне, что Эксли лично запросил отозвать Джонни из академии раньше срока, чтобы якобы закрыть вакансию в патруле Уилширского участка, что тогда показалось ему полной чушью. Также Деннис Пейн подтвердил мои подозрения о том, почему Джонни вдруг прекратил посещать мои занятия: его забрал Эксли, чтобы тот работал на него под прикрытием; и именно он рассказал об этом капитану Дидиону; Джонни будет выполнять его задания, формально являясь курсантом академии.

Эксли и Дьюхеймел – манипулировали на пару – но КЕМ?

Подозреваемые:

Кафесьяны.

Отдел по борьбе с наркотиками.

«Тем, в историю которого невозможно поверить».

Тем – в единственном числе. Может, ошибка. А может, и нет.

Одиночные подозреваемые:

Томми К.

Джей-Си.

Дэн Уилхайт.

Непохоже – не могу установить их непосредственной связи с Джонни.

Приоткрыл дверь – Хенстелл меряет шагами коридор. Рывком водворяю стул на место, хватаю ручку двери и плотно закрываю ее.

Зажигаю спичку и поджигаю кипу бумаг – рисунки полусумасшедшего гея мигом почернели и свернулись. Еще спички, еще листы – локальный пожар на столе.

Дым просочился в щель под дверью —

Хенстелл замолотил кулаками в дверь. «Клайн, черт возьми! Что ты, мать твою, делаешь!»

Пламя, обуглившиеся листки бумаги, дым. Я опрокинул стол и принялся затаптывать огонь.

«Клайн, т-твою!..»

Пинком распахиваю дверь, рывком хватаю его за грудки – кашляя от едкого дыма:

– Передай Нунану, что это личное. И скажи, что я все еще его свидетель, а теперь еще и должник.

В восточную часть города, легкое головокружение – дыма я все-таки глотнул. Сорок семь часов до ареста – два дня докопаться до ИСТИНЫ:

ДОЛГАЯ БЕЗУМНАЯ ИСТОРИЯ НАШИХ СЕМЕЙ.

На восток, к стадиону «Олимпик» – дождевые облака, пропитанные смогом. Я слежу – за мной следят – мне помогают – мне подсирают:

Личное дело Ричи так и не нашли – помощники надзирателя перерывают все шкафы с бумажной трухой. Сид Ригль гоняется за Ричи: Черный город, Хэнкок-парк – тот как сквозь землю провалился.

Припахал шестерых ОВРовцев: новых ниточек связи Херрик – Кафесьян – ни одной. Существующие: Пенсильвания – работа на химическом предприятии, переезд в Лос-Анджелес в 1932—1933 годах. Женитьбы в конце 1931-го: Джоан Ренфро – Мадж Кларксон: тоже ни приводов, ни судимостей – все проверяли и перепроверяли.

Мег наводит справки о недвижимости: ищет владельца(ев) того самого дома на Спиндрифт. Пока безрезультатно, но Мег не сдается.

Кафесьяны – у себя дома и, похоже, уже мучаются от клаустрофобии. Федералы у крыльца, федералы у задней двери: слишком близко к семейству – невозможно подобраться к ним и крикнуть им в лицо:

– Вы и Херрики – вас связывает какая-то грязная тайна. Разбитые бутылки со спиртным, ослепленные собаки, расколотые пластинки – убийство, самоубийство, кастрация – я ЧУВСТВУЮ это. И вы мне признаетесь, вы признаетесь всем – раз уж мне суждено уйти на дно, я утяну вас с собой.

Сильный и грязный: Эксли. Сильный, алчный, осторожный: Нунан.

Надо использовать их обоих – бороться, пресмыкаться, врать, умолять – словом, манипулировать.

Эксли: Джонни Д. в качестве орудия. ФБР – пока рычагов воздействия у меня нет – пожар в смотровой кабинке сжег последний. Хенстелл: «А мистер Нунан уже начинал полагать, что из вас выйдет хороший свидетель».

Был, есть, был бы, мог бы: ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ. Джуниор нейтрализован – Гленда в безопасности – зато теперь у меня новый повод для беспокойства: ФБР.

До суда – никаких признаний: содержание под стражей предполагает многочисленные допросы. Пока же Нунан – наш осторожный и алчный Нунан – бомбардирует меня ночными звонками:

– Вам доверили расследование убийства – странно, правда?

– Ричард Херрик, часом, не есть тот самый Ричи, которым так интересуетесь вы и которого очень хочет разыскать Томми Кафесьян? Шеф Эксли в интервью «Геральд» обмолвился, что вы «работали над случаем ограбления, которое может быть связано» с этими убийствами. Мы непременно поговорим об этом, когда настанет срок вашего заключения под стражу.

– Я прекрасно понимаю ту щекотливую ситуацию, в которой вы оказались, Дэвид. Возможно, вы думаете, что, утаив от нас информацию, вы успокоите своих многочисленных приятелей в криминальном мире и избегнете смертного приговора мафии. Разумеется, после того как вы дадите показания перед Большим жюри, вы будете находиться под охраной федерального правительства; тем не менее знайте, что лжи – пусть даже без злого умысла – эта публика не потерпит.

Ловкий, засранец.

Утаивание информации – сделаем ставку на это. Мои самые большие опасения: те самые федеральные хвосты, что появились сразу после убийства Джонсона. Еще один – правда, не такой срочный – повод для беспокойства: убит Эйб Уолдридж – на месте преступления замечен голубой «понтиак». Джек Вудс – на совести которого минимум девять заказных убийств – мой любимый убийца. Джек Вудс: счастливый обладатель пепельно-голубого «понтиака» 1956 года выпуска.