Книга Переселенец - Григорий Шаргородский

Княгине было скучно не меньше, чем мне, так что я принялся копаться в чужой памяти, пытаясь найти повод для отступления с этого «праздника жизни».

Повод нашелся быстро – оказывается, я мог уйти еще минут десять назад.

– Княгиня. – Я встал и повернулся к Ларе. – Вам не кажется, что здесь стало скучно?

– Кажется, ваше императорское величество, – едва заметно присела сатарка. – Мне больше нравится тишина и уединение.

– Думаю, Зеленый кабинет даст нам и то и другое, конечно, если моя компания не покажется вам обременительной, – максимально мягко улыбнулся я и протянул руку.

– Ну что вы, мой император, как вы могли такое подумать! – Лара вложила свои тонкие пальчики в старческую руку императора и улыбнулась в ответ.

И все же в этой улыбке имелась не очень хорошая нотка – как отблеск стального клинка, спрятанного в ворохе бархата.

Похоже, сейчас начнется самое интересное. Ну что ж, я не возражаю против второго тайма нашего фехтования умов и эмоций, хотя княгиня даже не подозревает, что был первый.

Лары хватило ровно на два коридора. После третьего поворота, когда по моему знаку гвардейцы дали нам больше личного пространства, она сбросила маску любезности.

– Ваше величество, предложение о замужестве не оставляет мне возможности отказаться… – Начало ее речи было почти сицилийским. – Но если вы рассчитываете, что можете сделать со мной все, что вам захочется, то…

– А вы уверены, что знаете, чего именно я хочу? – тихо сказал я в ответ.

– Ну… – немного зависла Лара, в растерянности открывая еще одну грань своей красоты.

Я даже засмотрелся.

– Милая девочка, если мне будет позволено так обращаться к своей невесте, не знаю, что вам рассказали о моих наклонностях, но воплощать в жизнь свои фантазии с вами я не стану. Мне дорог будущий наследник, поэтому мы только позаботимся о его появлении.

– Прекрасно, – вздернула носик княгиня, всем своим видом показывая, что ответ ее удовлетворил. И все же никакая выдержка не смогла бы скрыть любопытного блеска в ее глазах.

Не назову себя сердцеедом, но точно знаю, что если признаться женщине в склонности к извращениям, конечно не указывая, каким именно, то в смеси отвращения, настороженности, страха и любопытства именно любопытство будет преобладать, отводя другим чувствам лишь мизерную роль.

Попав в Зеленый кабинет, который действительно оказался абсолютно зеленым, точнее, его гамма состояла из всех оттенков этого цвета, мы продолжили беседу, перескакивая с музыки на живопись и даже затрагивая танцы. Хван мало интересовался искусством, а я совершенно ничего не знал о творениях местного бомонда, но с помощью общих фраз удалось произвести на княгиню благоприятное впечатление. Она немного расслабилась, а вот я, наблюдая за тем, как солнце стыдливо прячется за горизонт, начинал волноваться.

Впереди первая попытка подарить империи наследника. Конечно, для общественности это произойдет только после свадьбы, но целители поторапливали. В чем-то они правы – ведь ждать следующего месяца бессмысленно. Подобные мысли не могли улучшить настроения, и мне пришлось покинуть гостью, пообещав, что позже, вечером явлюсь в отведенные для нее покои для приватной беседы.

В Палатах Зимы меня уже поджидал граф. Похоже, он находился на грани нервного истощения, и неудивительно – провернуть такую махинацию дорогого стоило. Не удивлюсь, если он не спал со дня нападения на свиту императора.

– Все готово, Ларе послали настойку для большей эффективности зачатия, теперь все зависит от тебя, – тут же взял быка за рога Гвиери.

– Я постараюсь помочь ей расслабиться, – по-своему воспринял я слова графа и, похоже, ошибся.

– При чем тут расслабление, ты не должен оплошать во время процесса!

– Граф, вы подумали о княгине? А если она занервничает и закроется, вы что предлагаете – привязать ее к кровати и изнасиловать?

– Что?! – взревел Гвиери, вцепляясь в лацканы моего камзола. Похоже, Лара была ему действительно дорога, но он как-то забыл об этом за всеми заботами. – Да я тебя за такое!

– Успокойтесь, я сам не хочу ее обижать. И все же – если она закроется?

– Но мы же с ней договорились. – Граф немного остыл, понимая, насколько глупо выглядит.

– Граф, не хочу оскорбить ни вас, ни княгиню, но она не дама легкого поведения, которая после уплаты аванса просто не может отказать. Вы посмотрите на это тело, – картинно указал я руками на себя. – Может, император когда-то и был красавцем, но не сейчас, и не для молодой девушки…

Закончить мысль мне не дал стук в двери.

Гвиери вышел в другую комнату, Лован спрятался за шторой, а Карн полез в шкаф, чем едва не вызвал у меня приступ хохота.

– Ваше величество, – послышалось из-за двери. – С вами все в порядке?

– Да, все нормально! – поспешил ответить я, но явно не очень убедительно, потому что дверь все же открылась и в нее заглянула голова в гвардейском шлеме с красными нащечниками центуриона.

– Мы слышали голоса.

– Я же сказал, что все в порядке!

Взрыв эмоций императора заставил голову исчезнуть, но все же центурион успел напоследок окинуть комнату взглядом, что еще раз напоминало о том, по какому тонкому льду мы ходим.

В комнату опять вернулись сатарцы, а явление Карна из шкафа все же выдавило из меня смешок. К счастью, граф не заметил этой оплошности – его занимали совсем другие мысли.

– Что же делать? – хмурился Гвиери. Похоже, подобные проблемы были вне его компетенции.

– Может, дать ей что-то расслабляющее из аптечки целителей? – Говорить такое было противно, но я полностью осознавал справедливость сказанного мною выше.

– Нет, – тут же отреагировал граф. – Целители запретили все, даже вино. Так, Ван, если придется…

– Подождите, ваша милость, – прервал я его порыв, понимая, что именно он собирается предложить. – Давайте пока без крайностей. Можно мне поговорить с Яной? Есть одна мысль.

Со сметливой и игривой хтаркой договориться было значительно проще. Она моментально поняла мою идею и восприняла ее с энтузиазмом, я бы даже сказал – с настораживающе радостным энтузиазмом.

Честно говоря, идея была далеко не моя, а всех ленивых мужчин моего поколения, ну может быть, не только моего. Как ни парадоксально, иногда проще сделать даме массаж, чем услаждать ее слух и взгляд постановочными прелюдиями. Как говорил один киноперсонаж, «кнопка есть у каждого», а на женском теле их больше, чем у аккордеона. И добиться своего значительно проще, используя эти «кнопки», чем достучаться до чувств через разум. Я ни в коем случае не хочу сказать ничего плохого про женский разум, просто там живет столько фантазий и самостоятельно придуманных правил и табу, что сам черт ногу сломит.

Так что в данном случае я рискнул применить рецепт ленивых и не очень красивых мужчин. Что на самом деле было истинно в обоих смыслах – я ленив, а император далеко не Ален Делон.