Книга Пластуны Его Величества - Алексей Волков

Геликоптер сел, винты остановились, и компания направилась к нему. Почти все вещи помощники сенатора оставляли здесь, с ними было лишь по паре вместительных сумок, причем Бестужев сразу забрал ношу Лизы себе и теперь нес ее за женщиной.

Справедливости ради, долго возражавшая против подобных проявлений вежливости Элизабет, успела проникнуться новыми для себя ощущениями, и отнюдь не возражала против казавшихся прежде дикими знаков мужского внимания.

Дверца на борту геликоптера ушла в сторону, откуда-то изнутри выполз трап, опустился удобной лесенкой, и Бестужев еще помог женщине подняться.

Он старался не демонстрировать свою дикость и скрыть невольное любопытство, однако все же заглянул внутрь, важно кивнул двум каким-то людям, встречавшим в салоне.

– Мист Элизабет, мист Айзек, – приглашающее откинул руку один из встречающих.

Внутри было как-то обыденно. Ну, сиденья, иллюминаторы, словно на корабле, прочее оказалось отделено перегородкой с приоткрытой дверью, однако от входа было не разглядеть, что скрывается там.

– Я буду торопить нашу встречу, – поручик чувственно приложился к руке Элизабет.

В ответ женщина, не стесняясь свидетелей, наградила офицера долгим пылким поцелуем, и Бестужеву невольно захотелось, чтобы она никуда не улетала.

Но дверь закрылась, начали бесконечный бег по кругу винты, и геликоптер плавно взмыл в воздух. Поневоле пришлось вцепиться в фуражку, чтобы удержать форменный головной убор на положенном месте, не дать ему уподобиться перекати-полю.

– Ну, вот и все, – Бестужев вздохнул.

Грустно, черт побери, господа! Еще как грустно! Хоть женись!

Мысль о женитьбе несколько успокоила, заставила прийти в норму. До сих пор поручику удавалось сравнительно легко расставаться женщинами, и в ближайшее время он отнюдь не собирался соединять с кем-либо из них свою судьбу. Это – там, на недоступной теперь Родине. И уж тем более не следовало делать этого здесь.

Зато на ставшем почти родным постоялом дворе возвращавшихся мужчин встретил восторженный Миронов.

– Заговорил, ваше благородие, заговорил!

– Кто? – еще не отошедший от расставания поручик не сразу понял, о чем идет речь.

– Рарх заговорил! – и Миронов устремился вглубь коридора с таким видом, что не последовать вслед за ним было решительно невозможно.

Заметно подросший, достигший размеров взрослого петуха, птенец весело прыгал по всей комнате, расправлял крылья и то и дело делал вид, будто собирается клюнуть каждый раз отскакивающего Виталика. Виталик старательно изображал испуг, будто птица умела понимать особенности людской мимики, но не выдерживал, то и дело весело смеялся, всецело отдаваясь незатейливой игре.

– Тошка! – с порога счастливо выдохнул Миронов, и рарх с ходу запрыгнул ему на плечо, и уже оттуда неожиданно прокричал:

– Казаки – ура! Казаки – ура! Казаки – ура!

Глава тридцатая

– Ну вот, последний акт – и я вас покину, – в голосе сенатора звучало понятное облегчение человека, проделавшего большую и сложную работу. – Дня три, думаю, самое большее – четыре, и все необходимые бумаги будут подписаны, и моя миссия здесь завершится. Судьба очень вовремя послана нам этих выходцев из прошлого. Без них процесс занял бы намного больше времени, и не исключаю, мне пришлось бы находиться здесь еще добрых полгода, а то и больше.

У Роуза имелись все основания для довольства. Обещавшее огромные сложности дело завершилось неожиданно легко. Каким образом неожиданные союзники прельстили горцев, сенатора не интересовало.

Какая разница? Главное – Джавад стал правителем всех горных племен, участники экспедиции состоят при нем, и направляют действия повелителя в желаемую сторону, а все уступки являются такими мелочами!

Подумаешь – горцы отныне сами доставят санториум в Порт-От! Пока дорога в другую сторону не проложена, пусть порадуются, детишки! Да и пойдет ли у них торговля, когда назад купцам придется возвращаться через семь миров! Оплести их кредитами, и поневоле будут вынуждены двигаться в другом направлении, чтобы возвратить занятое. Не будет у них иного выбора. Все определяют те, кто владеет порталами и дорогами между мирами.

Точно так же не играло особой роли прибытие в Порт-Прин торжественного посольства во главе с Джавадом для окончательного заключения договора между горцами и Альянсом. Если аборигенам так хочется потешить свое самолюбие, один раз в жизни заявившись шумной и бестолковой толпой в местную обитель цивилизации – пусть, ни от кого не убудет! Лишний раз убедятся в могуществе тех, кто контролирует межмировые пути, а там, кто знает, решат перенести к себе что-то из нормальных человеческих отношений. Оно даже лучше. В дальнейшем их станет легче победить. Хуже всего иметь дело с дикарями, твердо держащимися дурацких обычаев предков.

– У кого все заканчивается, а у кого – только начинается, – философски изрек Лингстон.

Впрочем, нынешний мэр и грядущий губернатор тоже был доволен. Шутка ли – вырасти до фактического властителя целой планеты! Да это же золотое дно для умного человека! Дураком же себя Лингстон, понятное дело, не считал.

Хватит прозябания на вторых ролях! Скоро он сможет заказать себе новую машину последней модели, и не только ее, совсем не считаясь с бешеными ценами за доставку!

И с Блистательным Джоном надо будет, в конце концов, разобраться. Пока был мэром – приходилось терпеть присутствие некоронованного короля всякого отребья, но теперь… На планете должен быть один хозяин, а все остальные пусть дышат по приказу. Благо, теперь в распоряжении будет собственная четвертая власть, и перенацелить жителям мозги в желательном направлении перестанет быть какой-либо проблемой.

Альянс не выдает своих. Даже тех двух отморозков следовало спасти, но все были заинтересованы в их смерти, да и нельзя было портить отношения с аборигенами до того, как они стали складываться. Но Джона все равно необходимо будет убрать.

– Я могу забрать тебя с собой, – не без лукавства заявил Роуз. – Только скажи…

– Ну, уж нет. Я останусь на посту, – твердо заявил Лингстон. – Кто лучше меня знает Зенграб? Пока возможный приемник вникнет в местные отношения, пока познакомится с планетой…

Правда, сам он планеты не знал, был лишь в трех местах – здесь, у себя, и в обоих Портах отправки, ну, так зачем мэру всякие пустыни, степи да горы? Его дело – следить за порядком в единственном цивилизованном городе, а дальше – хоть трава не расти. Кроме санториума, разумеется.

Роуз сопроводил ответ веселым смехом. Кому как не опытному политику знать, какие желания движут его коллегами? Тем более, их набор настолько невелик, что даже гадать нет необходимости. Каждый ищет, где ему лучше, а иначе какой толк заниматься партийной возней? И уж лучше быть первым на тупиковой планете, чем одним из многих в каком-либо из Развитых миров.