Книга Как Царь Алексей Михайлович и Богдан Хмельницкий Украину освободили - Валерий Евгеньевич Шамбаров

традиции запорожцев – никому не приносить присягу, быть независимыми. Но традицией Сечи было и защищать от татар всю Украину. Поэтому Сирко призвал своих казаков, напал на врагов с тыла. Принялся бить их. У крымцев началась паника, что это пришла русская армия. Повернули прочь. Тут и Ян Собесский окрылился. У него было всего 4 тысячи шляхтичей и наёмников, но кинулся следом. Два раза разбил Дорошенко и татар. Двинулся за ними на Украину. Занимал сёла, местечки.

Осенью подоспел и король с армией. Собесский призывал наступать дальше, покончить с Дорошенко. Но Вишневецкий боялся его самого. После побед вся Польша восторгалась Собесским, называла своим защитником. Вдруг захочет свергнуть короля и сесть на трон? Вишневецкий отказался передать армию в его подчинение. А шляхтичам объявил, что никаких татар на польской земле больше нет. Развернулся обратно и распустил войска. Дорошенко трогать он тоже боялся. Сенаторы в Варшаве уже догадались – турки отвели гетману роль нахального мальчишки, который специально задирает прохожих. А за углом стоит здоровенный дяденька, ждёт повода вмешаться.

Дипломаты, купцы, шпионы из Османской империи сообщали: она готовится к войне. В Москву ехали новые послы Вишневецкого, просить о союзе. Что ж, турки с татарами представляли угрозу для обеих держав. Но и поляки были слишком подлыми «друзьями». Нарушали договоры, когда считали нужным. Натравливали на нас крымцев. Запускали клевету на Украину, чтобы поссорить её с русскими. И даже сейчас умоляли о помощи, а в проект договора о дружбе вписали пункты, чтобы царь пустил в Россию иезуитов, дозволил строить костёлы (католические храмы). Авось проскочит…

Не проскочило. К переговорам, кроме Матвеева, царь подключил боярина Долгорукова. Иезуитов и костёлы они сразу отвергли. С необходимостью союза согласились. Но за это добились, чтобы паны окончательно признали – Киев принадлежит русским. А никаких конкретных обязательств на Россию не взяли. Дескать, посмотрим. Какая сложится обстановка, так и будем действовать. Пока же царь оказал Польше помощь только дипломатическую. Попытался предостеречь турок от войны. К султану поехали послы из Москвы. Предложили ему присоединиться к мирному договору России и Польши. Алексей Михайлович передал и предупреждение: если турки нападут на Речь Посполитую, то и мы по договору должны будем вступиться за неё. Вышлем донских казаков на Чёрное море.

Но великий визирь Фазыл Ахмед ответил высокомерно и заносчиво: пусть Россия не лезет в польские дела, иначе и ей худо будет. В турецком правительстве уже решили воевать. Разослали приказы татарам, другим подвластным народам, созывать войска. В марте 1672 года султан прислал вдруг Вишневецкому резкий выговор за то, что поляки «беспокоят» владения турецкого подданного, Дорошенко. Король пробовал оправдываться. Какие же владения Дорошенко, если это всегда были владения Польши? «Да и сам Дорошенко не кто иной как наш подданный». Ну а раз возражают, этого оказалось достаточно. Султан объявил войну.

Через Дунай навели мосты, и на север хлынули бесчисленные турецкий полчища. Возглавили их сам султан и великий визирь. Алексей Михайлович и его воеводы полагали, что поляки будут упорно обороняться. Турки надолго увязнут в боях, в осадах городов. Но куда там! Ян Собесский наскрёб лишь 3 или 4 тысячи воинов, а на него надвигались 100 тысяч. Он отступал. Его помощник Лужецкий соединился с казаками Ханенко, у них набралось 6 тысяч. Разбили передовые отряда татар и казаков Дорошенко. Но следом накатывалась масса врагов. Их смяли, и они заперлись в городе Ладыжине. Орда татар и колонны янычар потекли по Украине беспрепятственно.

Паны надеялись, что их остановит мощная крепость Каменец-Подольский. Завозили туда артиллерию, порох, продовольствие. Но защитников под командованием Николая Потоцкого насобирали лишь полторы тысячи. А 12 августа крепость обложили 80 тысяч турок и татар. Подвезли 120 пушек, открыли бурю огня. Попали в склад боеприпасов, он взорвался. Французские инженеры помогли туркам устроить подкоп для мины, взорвали одну из башен. Гарнизон отступил во внутренний замок, но совершенно ошалел от обстрелов и атак. Через две недели осады Потоцкий договорился сдать крепость, если защитникам позволят уйти. После этого останавливать турок было уже некому. Они захватывали город за городом, подступили ко Львову.

Король и паны были в полном ужасе. Спасения уже не видели, взмолились о мире. И теперь-то не кочевряжились, как перед русскими. А то ведь скомандует великий визирь, и янычары прогуляются немножко дальше, до Варшавы. Соглашались на любые условия, и в городе Бучач подписали договор. Южная часть Украины присоединялась к Турции, там правил султанский паша. Остальная Правобережная Украина превращалась в отдельное государство Дорошенко – и тоже подчинялась султану. А Польша должна была платить туркам дань, 22 тысячи золотых в год.

Царь и бояре оценили: горделивых панов разнесли за несколько месяцев! Но понимали и другое, захватчики на этом не остановятся. Ведь Дорошенко объявлял себя гетманом не только Правобережной, а всей Украины. Стали думать, кто же может быть союзником России? Алексей Михайлович разослал послов в Англию, Францию, Испанию, Швецию, к германскому императору, в Рим. Всюду интересовались, как они отнесутся, если вместе воевать против общего недруга христиан, турецкого султана. Но императора недавно били османские войска, больше не хотелось. Французы вообще были друзьями турок. А остальным вмешиваться было совершенно неинтересно. Откликнулся лишь папа Климент X, да и то от военного союза уклонился. Вместо этого закинул удочки; может, русские всё-таки согласятся на унию, подчинить ему Православную Церковь?

Стало ясно – сражаться придётся одним. И даже на Левобережной Украине снова было неладно. Гетман Многогрешный уже привык предавать, перекидываться к тем, кто сильнее. То к Брюховецкому, то к Дорошенко, то к русским. А когда на поляков хлынули турецкие полчища, сразу призадумался – пора обратно к Дорошенко перейти. Но другие казачьи начальники сами метили на пост гетмана, следили за ним. Доложили царскому воеводе Неелову – Многогрешный тайно посылает гонцов к Дорошенко, соглашается подчиниться султану. Представили доказательства. Неелов медлить не стал: помнил, что натворил Брюховецкий. Арестовал гетмана и отправил в Москву. Его судила Боярская дума и приговорила к смерти. Но Алексей Михайлович помиловал, сослал в Сибирь. Там предавать Россию было некому, и Многогрешный служил хорошо, честно охранял границы от степняков.

Но когда его арестовали, казачьи начальники круто сцепились между собой – кому быть гетманом. Перессорились, закрутились дрязги. В Батурин, гетманскую столицу, приехал из Сечи Сирко. Хотел разузнать, кто теперь на Левобережье будет править. Договориться, как дальше действовать. Однако он был слишком популярным среди простых казаков. Старшины перепугались, что подчинённые объявят его гетманом и перейдут к нему. Оклеветали, будто он враг царя, служит полякам, ведёт тайные переговоры с крымским ханом.