Книга Необычная гувернантка - Карен Рэнни

Ни в кладовой, ни в погребе еды не было. Мальчик и гувернантка присели на край кровати в родительской комнате и поужинали остатками конфет. Когда Беатрис уложила Роберта в постель, он робко прошептал:

– Можно мне оставить зажженную свечу, мисс Синклер? Пожалуйста. – Его голос звучал испуганно и совсем по-детски.

– Ну конечно, – улыбнулась Беатрис и ласково отвела прядь волос со лба мальчугана. Прежде чем он успел возмутиться, она наклонилась и поцеловала его в щеку. Ее вдруг охватила щемящая, почти материнская нежность к этому одинокому ребенку, двенадцатому герцогу Брикину. – Доброй ночи, Роберт.

– Вы будете рядом?

– Здесь, наверху. – Беатрис показала рукой на потолок. – Вам стоит только позвать, и я мигом прибегу.

Мальчик кивнул.

Беатрис уселась в большой комнате у очага и принялась смотреть на огонь. Ее сотрясала дрожь, но исходившее от камина тепло не могло ее согреть.

Возможно, она совершила ошибку, когда покинула Эдинбург, не поговорив с Девленом. Но важнее всего для нее – безопасность Роберта, а ее собственные желания могут и подождать. Так значит, она подозревает и Девлена? Если бы она только могла ответить на этот вопрос.

Беатрис встала и сделала круг по комнате. Она прикоснулась к столу, за которым обедала вместе с родителями, провела рукой по каминной полке, на которой когда-то стояли любимые мамины безделушки – фарфоровые статуэтки пастуха и пастушки. После эпидемии Беатрис пришлось их продать, чтобы заказать могильную плиту для родителей.

Она обхватила каминную полку и прильнула к ней, склонив голову на руку. В лицо ей дохнуло жаром.

Что бы подумал о Девлене ее отец? Пожалуй, он бы посоветовал ей остерегаться мужчины с такой чарующей улыбкой. Девлен Гордон – любимец женщин, растлитель невинных, охотник на единорогов. А вот мать Беатрис пришла бы от него в восторг.

Девушка повернулась и подошла к креслу, в котором любил сидеть ее отец. Обивка все еще хранила запах табака от его трубки.

Господи, неужели ей придется пережить еще и это? Ее пронзила боль, такая острая, словно со свежей раны сорвали повязку. До сих пор, до этой самой минуты, ей казалось, что она готова вынести все, но только не предательство. От отчаяния у нее перехватило дыхание, в глазах потемнело.

Беатрис обхватила себя руками и согнулась, силясь сдержать пронзительный тоскливый вой, рвавшийся из груди. Ей хотелось закричать в голос, но она боялась испугать Роберта. Девушка соскользнула на пол, упала на колени, уткнулась лицом в обивку кресла и беззвучно заплакала.

«Девлен…»

Слезы ручьем текли из ее глаз. Она оплакивала родителей, горевала о постигшей Роберта утрате и прощалась с той девушкой, которой когда-то была. Оплакивала свою невинность, чистоту души – не тела. Оплакивала предательство Девлена и свою любовь к нему. Любовь и отчаяние. Это чудовищное смешение чувств оказалось для нее слишком жестоким испытанием.

Никогда еще в жизни Девлен не испытывал подобного гнева.

Придя домой, он обнаружил, что Беатрис с Робертом так и не вернулись с прогулки. Несколько часов Девлен нервно расхаживал по библиотеке, успокаивая себя мыслью, что мальчик и девушка, должно быть, хорошо проводят время в городе. Но с наступлением сумерек он отправил на их поиски слуг.

Сначала он успокаивал себя, говорил, что не испытывает ничего, кроме досады, но к вечеру перестал разыгрывать невозмутимость. А после разговора с владельцем придорожной лавки Девлен уже не находил себе места от тревоги.

– Да, сэр, они чудом не угодили под колеса экипажа. Я видел маленького мальчика и даму с ним. Женщину едва не растоптали лошади, пока она старалась спасти мальца. Великолепные лошади, кстати говоря. Две нары в одной упряжке. Чудные лошадки, просто загляденье! Таких не каждый день встретишь.

– Но больше вы их не видели?

– Лошадей? Ах, вы о женщине и мальчишке? Да они были на волосок от смерти! После такого я бы на их месте отправился в ближайший трактир и пропустил стаканчик виски. – Лавочник пожал плечами. – Нет, после я их не видел.

Девлену казалось, что карета движется слишком медленно, и он то и дело стучал в стенку кучеру, приказывая прибавить ходу. При мысли о том, какой опасности подверглась Беатрис, его охватил ужас, желудок свело судорогой.

«Но где же она, черт возьми?»

Девлен послал Сондерса в Крэннок, чтобы убедиться, что беглецов там нет. Он не думал, что Беатрис вернется в замок, но в отчаянии цеплялся за любую возможность разыскать ее. Вечером он решился нанести визит Фелисии. Девлен и понятия не имел, что Беатрис и его бывшая любовница встречались, пока миссис Андерсон не сказала ему. Значит, Беатрис все-таки побывала дома. Что ж, по крайней мере он получил ответ хотя бы на один мучивший его вопрос. Почему она не пришла домой? Она пришла и столкнулась там с Фелисией.

– Что ты ей сказала? – взволнованно спросил он.

– Ничего особенного. – Фелисия пожала плечами. – Так она ушла, милый? – Фелисия улыбнулась, вытянула руки и мягко коснулась ладонями груди Девлена.

«Словно кошка, которая осторожно трогает лапкой добычу, прежде чем выпустить коготки», – подумалось ему. Девлен не слишком жаловал кошек.

– Ах, Девлен, дорогой, тебе одиноко?

– Что ты ей сказала?

Фелисия отстранилась и отступила на шаг.

– Ты всегда такой ревнивый собственник, когда дело касается женщин, Девлен? Тогда мне, должно быть, страшно повезло, раз я удостоилась чести быть с тобой. – Она рассмеялась и распахнула капот, показывая соблазнительную пышную грудь.

Девлен раздраженно поморщился. Он знал наперечет все ее уловки. Эта женщина два года была его любовницей.

– Так ты влюблен в нее? Ах, Девлен, какая прелесть! Вот это забавно…

Девлен промолчал. Ему не хотелось спорить с бывшей любовницей, к тому же ему внезапно пришло в голову, что, возможно, Фелисия права.

Беатрис не могла вот так просто взять и уйти. Она никогда бы такого не сделала, особенно после вчерашней ночи. Или сегодняшнего утра. Прежде чем выйти из комнаты, она посмотрела на него как-то особенно ласково и тепло, в глазах была нежность. Девлен мог бы в этом поклясться.

Но ведь ее ничто не привязывало к нему, ничто не удерживало. Зачем ей оставаться? Наверное, ему следовало выделить ей крупное содержание и попробовать соблазнить деньгами, купить ее любовь. Или предложить ей какую-нибудь должность. Так он мог хотя бы держать ее у себя под замком какой-нибудь год или два, по ночам набрасываться на нее и так изнурять любовной игрой, чтобы у нее не оставалось сил выбраться из постели. Представив себе Беатрис, обессилевшую от бесконечных ласк и мечтающую только о том, чтобы выспаться, а потом вновь заняться любовью, он на мгновение забыл о своем гневе.