Книга Императорские изгнанники - Саймон Скэрроу

усмехнулся про себя, что думает так далеко вперед, когда он может умереть еще до того, как взойдет солнце.

Его мысли были прерваны, когда он заметил движение на склоне перед воротами. Трое повстанцев, в том числе один в рогатом головном уборе одного из главарей разбойников, приближались с опаской. Они остановились в двадцати шагах ото рва и внимательно осмотрели костер и частокол с обеих сторон, переговариваясь на низких тонах, которые Катон едва мог разобрать из-за постоянного потрескивания пламени. Они бросили последний взгляд на ворота и скрылись в темноте за оранжевым заревом пожара. Он не понимал их цели. Возможно, они планировали следующую атаку, но не исключено, что они могли прийти к выводу, что дальнейшие действия могут привести к большему числу погибших, чем того стоил захват форпоста. В любом случае, лучше быть готовым к худшему. Осторожно прижав войлочную шапочку к повязке, Катон надел шлем и застегнул подбородочный ремень, отрегулировав его с учетом повязки так, чтобы он сидел надежно и удобно. Затем, чтобы побороть усталость, он медленно обошел весь частокол, проверяя бдительность бойцов, подбадривая их словами и изредка перебрасываясь тихими шутками, чтобы поддержать их дух.

*******

В последний час ночи разбойники снова появились на холме со всех четырех сторон. Первым их увидел погонщик мулов в сторожевой башне и поднял тревожный крик.

— Приготовиться к обороне! — воскликнул Катон, выхватывая меч и поднимая щит, который он взял у одного из раненых ауксиллариев. Оставшиеся защитники поднялись на ноги и встали наготове вдоль линии частокола. Катон посмотрел, чтобы убедиться, что каждый человек на своем месте и никто не прячется. Он одобрительно хмыкнул, увидев, что даже Барканон и его погонщики мулов готовы выступить.

— Зажигайте связки хвороста! — приказал он.

Массимилиан и один из его людей бегали по периметру вдоль частокола с факелами, чтобы поджечь вязанки хвороста, прежде чем их сбросят, чтобы осветить склон. Когда враги устремились вперед в отблесках пламени, они закричали свои боевые кличи, и эти звуки донеслись до ушей защитников со всех сторон. Со своей позиции Катон мог видеть, как к воротам направляется отряд по меньшей мере из ста человек, которые несли с собой несколько лестниц.

— Штурмовые лестницы! — крикнул он. — Не пускайте их через частокол!

Его внимание привлек крик с тыла заставы, и он увидел, как на частокол опускается лестница. Барканон и один из его людей побежали туда, чтобы сбить лестницу, пока никто из врагов не успел по ней подняться. Когда первые разбойники скрылись из виду, погонщикам мулов удалось вывернуть лестницу и сбросить ее в ров.

— Хорошая работа! — пробормотал Катон, затем повернулся лицом к врагу, стоящему перед ним. Они разделились на три потока: два направились ко рву по обе стороны от ворот, а основная группа направилась к мосту и огню за ним. Подойдя ближе, Катон увидел, что они натянули на свои лестницы промокшие меха. Все было так, как он и опасался, и он мало что мог сделать, чтобы отсрочить неизбежную потерю ворот.

— Массимилиан!

— Господин?

— Мне нужно четыре человека около ворот. Будь быстр.

Пока центурион перечислял имена, Катон обратился к следующему от него человеку вдоль стены. — Прикрывай этот участок. Никого не пускать за парапет!

— Д-да, господин. — Ауксиларий кивнул. В свете костра Катон увидел страх в его лице и смягчил свой тон, обращаясь к солдату.

— Держи себя в руках и доверяй своим товарищам, и мы выберемся из этого дерьма живыми. Понятно?

— Да, господин.

Надеясь, что он успокоил человека, какой бы ни была правда, Катон побежал вниз по валу к Массимилиану и четырем ауксиллариям, которые должны были защищать ворота. Он уже мог видеть разбойников по ту сторону пламени, когда они начали спускаться по первой из покрытых мехами лестниц. Было ясно, что теперь они возьмут аванпост. Другого варианта развития событий не было. Он повернулся к Массимилиану.

— Заколите лошадей и мулов. Я не позволю им попасть в руки врага. Сделай это быстро.

Центурион заколебался, затем уловил мысли своего командира и решительно кивнул, прежде чем уйти, чтобы выполнить его указания.

— По двое с каждой стороны, — приказал Катон. — Сомкнуть щиты!

Спешенные вспомогательные всадники сделали то, что им было велено, оставив между щитами зазор, достаточно широкий, чтобы просунуть мечи, и Катон подвел их к пламени настолько близко, насколько они могли выдержать, прежде чем остановиться. Первая лестница опустилась на горящие поленья, и промокшие шкуры с резким шипением погасили пламя. Вторая быстро последовала за ней и упала на одну сторону, едва перекрыв первую, создав проход в пламени более метра в поперечнике.

— Они идут! — Катон предупредил людей рядом с ним, когда первые испуганные ржания послышались с того места, где стояли кони.

Когда над пламенем была выдвинута третья лестница, первый из врагов бросился наперерез. Он держал в руках маленький щит и топор, поднятый над головой, его лицо искажала гримаса торжества, обнажая беззубый рот.

Катон расставил ноги в стороны и слегка согнул опорную ногу, чтобы поглотить удар человека. Мгновение спустя острие топора пробило верхнюю часть его щита и вгрызлось в слоистую древесину. Он сдержал отдачу от удара, а затем изо всех сил толкнулся назад, врезавшись своим овальным щитом в щит противника. Разбойник попятился назад к пламени возле лестницы, затем застонал от ожоговой боли и рванул вперед — как раз на острие меча ауксилария слева от Катона. Лезвие вонзилось глубоко в кишки человека, затем его провернули и выдернули назад. Разбойник, пошатываясь, встал на пути второго человека, преодолевавшего лестницу, и был отброшен в сторону, упав в пламя, где он кричал и корчился, пока его пожирало пламя.

Второй человек, как и те, что стояли за ним, тоже держал щит и топор, и Катон понял, что они были выбраны для ближнего боя, чтобы возглавить атаку. Он сразу же двинулся влево от Катона, чтобы зарубить там ауксилария и освободить место для следующего из своих товарищей, который пошел вправо. Третий направился к Катону.

Верхняя часть щита получила еще больше повреждений, когда топор раздробил край недалеко от первого удара. Катон снова отбил удар, но на этот раз его противник был более осторожен в своих движениях и принял удар на свой щит, затем они оба уперлись в свои щиты, упираясь ногами. Катон удержал позицию, но когда за первым рядом навалились новые разбойники и набросились на защитников, он был вынужден отступить, а ауксилларии отступили вместе с ним. Бой за ворота был проигран…

— Нет! — рыкнул Катон на себя. Он отбросил щит назад, ударил