Книга Невроз и личностный рост: борьба за самореализацию - Карен Хорни
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Предположив, что она действительно вырвется из пут, справедливо задать вопрос, какова будет цена победы. Выбравшись, сломя голову или с большими предосторожностями, из одной зависимости, не окунется ли она раньше или позже в другую? Или же она станет настолько осторожна в своих чувствах, что постарается все их задавить на корню? Она может казаться нормальной, но внутри поселился страх на всю оставшуюся жизнь. Или же она кардинально изменится, став действительно сильной личностью? Все может быть. Естественно, психоанализ открывает большие возможности перерасти невротические проблемы, которые привели ее к стрессу и поставили в опасное положение. Но если она смогла собрать достаточно сил во время борьбы и реальные страдания сделали ее мудрее, то обычная честность с собой и решимость стоять на своих ногах смогут повести вперед, к внутренней свободе.
Болезненная зависимость – одно из самых сложных явлений, с которыми нам приходится иметь дело. Было бы самонадеянно понять его, не усвоив, что человеческая психология сложна, и не отказавшись от простых формул, объясняющих все. Мы не можем объяснить общую картину болезненной зависимости различными проявлениями сексуального мазохизма. Если он вообще присутствует, то это результат многих факторов, а не их причина. Болезненная зависимость – вовсе не вывернутый наизнанку садизм слабого и лишенного надежд человека. Нам не уловить ее сущности, даже сосредоточившись на паразитических и симбиотических ее гранях или на невротическом желании потерять себя. Одного только влечения к саморазрушению и бесконечному страданию тоже недостаточно для принципиального объяснения. И неправильно, наконец, считать данное общее состояние лишь экстернализацией гордости и ненависти к себе. Когда мы рассматриваем тот или иной фактор как самый глубокий корень всего явления, мы заранее должны быть готовы получить одностороннюю картину, которая не охватывает всех особенностей. Более того, все такие объяснения создают слишком статичную картину. Болезненная зависимость – не статичное состояние, а процесс, в котором работают все или большинство этих факторов. Они то выступают на передний план, то уходят в тень, дополняют друг друга или борются между собой.
И наконец, упомянутые факторы, хотя и влияют на общую картину, имеют слишком отрицательный характер, чтобы на них списать ответственность за страстный характер зависимости. А страсть – всегда страсть, полыхает она или тлеет. Но нет страсти без ожидания реализации неких главных надежд в жизни. Не так уж важно, что вырастают эти надежды из невротических предпосылок. Этот фактор, который невозможно сбрасывать со счетов, но можно понять только в рамках целостной структуры смиренного типа личности, – влечение к полной самоотдаче и стремление обрести цельность через слияние с партнером.
Глава 11
Решение «уйти в отставку»: зов свободы
Третье главное решение внутрипсихических конфликтов состоит, по сути, в том, что невротик ретируется с поля внутренней битвы, заявляя, что это его больше не интересует. Если ему удается принять и поддерживать установку «да мне плевать на все», внутренние конфликты его не так уж беспокоят, и он может поддерживать подобие внутреннего мира. Поскольку это возможно только вне активной жизни, «уход в отставку» кажется подходящим названием для этого решения. В каком-то роде это наиболее радикальное решение из всех и, вероятно, по этой самой причине гораздо чаще создает условия для комфортного функционирования. А поскольку наше ощущение «здоровья» стало неотчетливым, «ушедшие в отставку» часто производят впечатление здоровых.
Отставка может быть конструктивной. Как в случае множества пожилых людей, осознавших внутреннюю тщету честолюбия и успеха и смягчившихся потому, что они стали ожидать и довольствоваться меньшим, а отказ от лишнего придал им мудрости. Многие религиозные и философские течения проповедуют отказ от ненужного как одно из условий духовного роста и подвига: оставь личные амбиции, сексуальные желания, погоню за мирскими благами и будешь ближе к Богу. Не гонись за благами сиюминутными ради жизни вечной. Откажись от стремлений и удовольствий ради той власти духа, которая заложена потенциально в любом человеке.
Однако для невротического решения, которое мы сейчас обсуждаем, «отставка» всего лишь означает установление мира, в котором отсутствуют конфликты. В религиозных практиках поиск мира подразумевает не отказ от борьбы и стремлений, а скорее направление их к иной, высшей цели. Для невротика это скорее указание бросить борьбу и стремления и довольствоваться малым. Его «уход в отставку» – это процесс «усушки», ограничения, торможения жизни и роста.
Мы увидим далее, что отличие между здоровым и невротическим уходом в отставку не такое уж разительное, как я сейчас его представила. И в невротическом решении найдутся положительные стороны. Но невольно внимание акцентируется в основном на отрицательных результатах процесса. Это станет понятнее, если мы вспомним о двух других главных решениях. Там мы увидим более полную жизни картину: люди чего-то ищут, за чем-то гонятся, чем-то страстно увлекаются, неважно, речь идет о власти или о любви. Каждый испытывает надежду, гнев, отчаяние. Даже высокомерно-мстительный тип, хотя и бесстрастен, задушив свои чувства, все еще горячо желает успеха, власти, торжества – его так и тянет к ним. В ярком контрасте с этим картина «отставки», если ее последовательно поддерживают, это картина вечного отлива – жизни без боли или страстей, но и без вкуса.
Не удивительно, что основные характеристики невротической отставки отмечены аурой ограничения – чем-то, чего избегают, не хотят, не делают. В каждом невротике мы найдем что-то от ушедшего в отставку. Я попробую создать профиль тех, для которых это стало главным решением.
Первым признаком того, что невротик удалился с поля внутренней битвы, служит его позиция наблюдателя над собой и своей жизнью. Мы уже рассматривали эту установку как одно из средств снятия внутреннего напряжения. Поскольку его установка на отстраненность – преимущественная и всеобъемлющая, он наблюдает и за другими. Он живет, словно сидит в ложе театра, а происходящее на сцене его не слишком захватывает. Он не обязательно и не всегда хороший наблюдатель, но не лишен проницательности. Даже на самой первой консультации он может, давая ответы на вопросы, нарисовать свой портрет, основанный на беспристрастном наблюдении за собой. Но обязательно потом подчеркнет, что все его знания о себе ничего в нем не меняют. Разумеется, не меняют – ни одно из его открытий не было для него серьезным переживанием. По его понятиям, наблюдать – значит не принимать активного участия в жизни и бессознательно от него отказаться. Эту же установку он
