Книга Загадки истории. Крымское ханство - Андрей Домановский

Реализацией казацко-татарских соглашений стала помощь, оказанная запорожцами Мехмеду и Шахину Гераям во время их борьбы со знаменитым предводителем Буджакской Орды беем Кан-Темиром, действовавшим по указке Оттоманской Порты. Казаки показали себя грозной боевой силой, и если в последующей борьбе с Джанибеком Гераем боровшиеся за власть братья не вышли победителями, то уж никак не по вине казаков.

Если позволить себе сравнить события борьбы Мехмеда и Шахина за власть в Крымском ханстве в 1624–1629 гг. при одновременном противостоянии Османской империи с Национально-освободительной войной украинского народа во главе с Богданом Хмельницким, то налицо будет виден целый ряд отличий. Прежде всего существенной разницей является то, что крымские татары уже имели собственное государство с устоявшимся аппаратом управления, администрацией, территорией и войском. Украинский народ создавал и осознавал собственную государственность путем длительных проб и стоивших большой крови ошибок, лишь постепенно вычленяя ее из Речи Посполитой и осознавая свою субъектность и самостоятельность.

Так, крымцы могли сразу противопоставить себя Турции, имели субъектность и, соответственно, возможность опереться на правовую систему взаимоотношений с османами, в которой позиции крымцев были весьма сильны. Действительно, как уже упоминалось, потомки Чингизидов стояли выше потомков Османов в традиционной тюрко-монгольской иерархии, Крымское ханство считалось независимым государством, а его правитель обладал высшими правами суверенного мусульманского правителя – был владыкой хутбэ и монеты.

В совершенно иной ситуации пребывали украинцы, у которых из элементов государственности было лишь анархо-демократическое устройство Запорожской Сечи да Речь Посполитая в качестве источника правовой культуры казацкой шляхты и условного образца для подражания. Не удивительно, что долгое время казацкая элита не могла вырваться за пределы поля притяжения Речи Посполитой, задумывая не обособление собственного государства, а переформатирование старого из державы двух народов – поляков и литовцев – в республику трех народов, в которой к первым двум должны были бы на равных правах добавиться православные казаки-украинцы. Этот проект был приемлем для православной шляхты и отчасти тянувшейся за ней, перенимая шляхетский этос, кодекс чести и, главное, экономические позиции, казацкой старшины. Однако он не был поддержан рядовыми казаками и крестьянами, желавшими не только политического, но и социально-экономического переформатирования модели их пребывания в составе польско-литовской державы. В итоге концепция Речи Посполитой Трех Наций потерпела крах, хотя и возникала периодически в политической повестке. Заменена она была идеей поиска протектората для Войска Запорожского, в которой в качестве возможных вариантов рассматривались Османская империя, Московское царство и все то же Крымское ханство. До осознания и отстаивания собственной субъектности было еще далеко.

Вторым важным отличием борьбы крымских ханов против Турции и украинской Казацкой революции середины XVII в. было различие социальной базы и интересов входивших в нее слоев населения. Как в случае Украины, так и в случае Крымского ханства можно увидеть моменты, когда идею национально-освободительной борьбы добровольно поддерживало подавляющее большинство народа. В случае Крыма следует вспомнить единодушную присягу татар с оружием в руках бороться за реальную независимость от османского султана после того, как турецкий правитель нарушил условия пребывания ханства в фактическом подчинении Турецкой империи и угрожал низвести его до уровня рядовой провинции. Нужно отметить практически полное отсутствие значимого социального внутреннего конфликта – беи, мурзы и рядовые «черные люди» выступали как единое целое, каких-либо существенных признаков борьбы между этими общественными слоями мы не отмечаем. Безусловно, интересы у представителей разных социальных групп крымско-татарского населения могли не совпадать, однако социально-экономический уклад ханства был таким, что острое противоборство между ними должно было в значительной степени нивелироваться. Крымские татары в итоге проиграли в борьбе с Турцией вследствие неудачно сложившихся обстоятельств и стремления крымско-татарской знати соблюдать традиции поддерживать хана, возведенного на правление османским султаном.

В украинской национально-освободительной войне также можно увидеть массовую активную поддержку борьбы с поляками со стороны всего православного руского (то есть собственно, украинского) населения[10]. Под знамена Богдана Хмельницкого встали казаки – от реестровых до запорожцев, от голоты до старшины, православные крестьяне, мещане, ремесленники, купцы, духовенство, шляхта. Воодушевление и участие в революции были поистине всенародными, однако при этом, в отличие от Крымского ханства, более существенными были и различия в интересах сплотившихся первоначально для борьбы с внешним врагом социальных слоев. Главный водораздел проходил между православной шляхтой и крестьянами. К шляхтичам тяготела и частично примыкала казацкая старшина, отчасти реестровые казаки, тогда как крестьян поддерживали сами недавно бывшие крестьянами рядовые нереестровые казаки. Именно острые социальные противоречия при отсутствии осознания возможности создания собственного государства стали причиной продолжительной гражданской войны эпохи Руины.

Еще одним серьезным отличием было отсутствие у татар глубоких культурных, языковых, ментальных, религиозных и социально-экономических противоречий с турками. Наоборот, Бахчисарай тяготел к Стамбулу в культурно-религиозном отношении и был кровно заинтересован в сотрудничестве с ним в экономическом плане, прежде всего как в рынке сбыта невольников. Совершенно иной была ситуация украинцев в Речи Посполитой, где сошлись социально-экономический гнет крестьян в панских усадьбах-фольварках и подчиненное, угнетенное положение православной церкви. Ни религиозно, ни культурно, ни экономически значительная часть украинцев не была заинтересована в сохранении какой-либо связи с Польшей. Исключением была, пожалуй, лишь шляхта и отчасти казацкая старшина, а также купцы. Наложившиеся друг на друга культурно-религиозный и социально-экономический гнет вызвали у украинцев гораздо более сильную мотивацию к борьбе с метрополией, нежели это было у татар.

И, наконец, важнейшим очевидным отличием крымско-татарской борьбы за независимость от Турции от украинской борьбы за независимость от Польши стала вовлеченность в события внешних геополитических игроков. В случае крымских татар можно проследить контакты с Ираном, Московским царством и Речью Посполитой, однако при этом серьезное содействие реально смогла оказать только Польша, да и то действуя скрыто, используя запорожских казаков. В случае же украинской национально-освободительной войны и последовавшей за ней Руины вовлеченность внешних сил была гораздо более существенной. Помимо Варшавы, которую в данном случае можно отчасти считать изначально внутренней силой, подобной Стамбулу для крымских татар, в украинских событиях активно и наиболее последовательно были задействованы также Москва, Стамбул и Бахчисарай. И это не считая менее вовлеченных участников, роль которых на разных этапах также могла быть весьма существенной.