Книга Ревенант - Павел Корнев

Мы поручили лошадей стоявшему в распахнутых воротах подростку, попутно одарив его грешелем, миновали тележку с впряженным в нее ослом и прошли внутрь. В общем зале оказалось людно. За столом у входа разместилось семейство кметов: отец, троица крепышей-сыновей и мать с дочкой. У окна сидел средних лет торговец, а дальний угол оккупировала компания потрепанных мужичков, которые всякий раз свистом и хлопками ладоней по столешнице приветствовали подходившую к ним разносчицу. Почтенный отец семейства при этом неизменно хмурился, а мать с дочкой краснели.

– Проходите! Проходите! – обрадовался нам как родным содержатель постоялого двора, колченогий и рябой. – Магистр желает остановиться на ночь? – спросил он, сумев с первого взгляда опознать мой служебный перстень.

Я посмотрел в ответ с определенной долей недоумения, поскольку полдень миновал не так уж давно.

– Нет, пообедаем и поедем дальше.

– Направляетесь в Кальте?

Вопрос не понравился, отвечать на него не стал, лишь в свою очередь спросил:

– Какое это имеет значение?

– До Кальте недалеко, туда по такой погоде еще доберетесь, а больше, пожалуй, никуда, если не желаете ночевать в лесу.

– Что не так с погодой? – усмехнулся я, заподозрив хозяина в желании запустить руку в мой кошель.

Но тот ничего доказывать не стал и только пожал узкими плечами.

– Увидите, магистр, – и ушел на кухню.

Мы заняли свободный стол, и тут же принятый мною за бродячего торговца мужичок спешно выбежал за дверь. Я с интересом посмотрел в окно и увидел, что он уселся в тележку и принялся нахлестывать осла, желая успеть пристроиться в хвост попутного обоза, как раз проезжавшего по дороге.

Долго ждать еду не пришлось, почти сразу нам вынесли тушеную с фасолью кабанину и наваристую похлебку из нее же. Мясо оказалось по понятным причинам жестким, но никто не привередничал. Разве что Микаэля безмерно расстроило отсутствие вина, ему вновь пришлось довольствоваться пивом. Мне тоже, но меня сейчас куда больше вкуса водянистого напитка заботила погода. На улице загудел ветер, небо затянули облака, и стемнело, словно начались сумерки. По стеклам заколотил косой дождь.

Очередной караван свернул с дороги во двор, выпряженных из телег лошадей увели на конюшню, а сами повозки заперли в амбар. Ввалившиеся в общий зал обозники скинули пожитки в угол, парочка купцов пошла договариваться с хозяином о ночлеге. Они долго и громко торговались, но в итоге все же ударили по рукам и заняли одну из комнат.

Дождь между тем усилился, за окном замелькали вспышки далеких пока молний, начал накатывать приглушенный рокот грома. Когда в ворота заехал еще один обоз, я забеспокоился, как бы не пришлось ночевать на конюшне, и подозвал хозяина.

– Да, магистр? – улыбнулся тот.

– Надолго? – кивком указал я за окно.

– К ночи распогодится, – решил дядька, вытер ладони о передник и добавил: – А то и к утру. Это горы.

Путешествие в таких условиях меня нисколько не прельщало, проще было переждать непогоду под крышей. Я обреченно вздохнул и задал сакраментальный вопрос:

– Сколько?

Мы немного поторговались, затем хозяин принял у меня монеты и велел помощнику распрячь лошадей, отвести их на конюшню и насыпать овса. Я отправил Марту и Уве тащить вещи в комнату, немного подумал и наказал обратно уже не возвращаться. Помимо владельцев нескольких обозов, их слуг и охраны на постоялый двор заявились обтрепанного вида мужики с широченными мозолистыми ладонями, компанию им составили две разбитные девахи. Дальше появились три промокших до нитки бродяги, эти оказались бродячими музыкантами. Нескладная девчонка играла на дудочке, прыщавый юнец мучил губную гармошку, а их старший товарищ достал из добротного кожаного чехла скрипку.

– Чад кутежа, как он есть! – усмехнулся маэстро Салазар.

И точно – собравшиеся и не помышляли отправиться сегодня в путь, налегали на пиво и тушеное мясо, играли в карты, звенели монетами в орлянку и притоптывали в такт незамысловатой мелодии. Музыкантов не обидели, им и налили, и принесли поесть.

Свободных мест почти не осталось, и кто-то уже подсел и к нам за стол, когда в дверь ввалилась группа вооруженных фальшионами парней, одетых разномастно, но для лесных разбойников слишком уж добротно. Я предположил, что это наемная пехота местного сеньора, Микаэль кивнул в знак согласия, и точно: хозяин тепло поприветствовал головорезов и попросил освободить для них один из столов.

– Пора и честь знать, – сказал я маэстро Салазару, тот с тоской заглянул в кружку с пивом, но спорить не стал по той простой причине, что принадлежность к ученому сословию превращала нас в первоочередную мишень для нападок подвыпивших наемников. А здесь не город, здесь места глухие, и виновных назначает окрестный сеньор, ему с высокой колокольни плевать на все императорские эдикты вместе взятые.

Я поднялся из-за стола, подошел к наблюдавшему за прислугой владельцу постоялого двора и спросил:

– Что за компания?

– Люди барона Луга, – подтвердил тот мою догадку.

– Понятно, – вздохнул я и многозначительно сказал: – Надеюсь, мы можем не волноваться за наших лошадей?

– Что вы, магистр! Что вы! – округлил глаза хозяин. – О чем речь?

Микаэль подошел, встал сбоку и в своей излюбленной манере произнес:

Наемник – как ребенок, святая простота, Берет, что взять может, не ведая стыда!

Высказывание бретера угодило не в бровь, а в глаз; я улыбнулся и предупредил:

– Уважаемый, если вдруг ангелы небесные сочтут наших лошадей столь безгрешными тварями, что вознесут их прямиком на небеса, я не поспешу в ближайшую церковь поведать священнику о случившемся чуде, а начну задавать неприятные вопросы. Это ясно?

Хозяин кисло улыбнулся и, проявив изрядную осведомленность о иерархии Вселенской комиссии по этике, спросил:

– Магистр-исполняющий, полагаю?

Я покачал головой.

– Магистры-исполняющие решают проблемы, а я их создаю.

Владелец постоялого двора приложил руку к сердцу.

– Спите спокойно, магистр.

Мы с маэстро Салазаром поднялись на второй этаж и постучались в выделенную нам комнату. Послышался лязг засова, дверь приоткрылась, и Уве запустил нас внутрь. В опущенной к полу руке школяр держал магический жезл, не иначе его обеспокоили доносившийся снизу хохот и громкая музыка.

– Все в порядке, магистр? – спросил он.

– Вполне, – ответил я и указал Микаэлю на засов. – Что скажешь?

– Хлипковат, – вынес тот вердикт.

Дверь открывалась внутрь, так что мы подперли ее массивным сундуком. Я вытянул из чехла мушкет и прислонил его к стене рядом с окном.