Книга Прекрасные мелочи. Вдохновляющие истории для тех, кто не знает, как жить дальше - Шерил Стрэйд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шли недели. Начинались и заканчивались вечера по четвергам. Пара-тройка семей перестала их посещать. К другим присоединились новые лица: беременные старшие сестры, новые бойфренды, пасынки и падчерицы. Каждую неделю мы проделывали одно и то же: ужин, обсуждение, запятия по группам, песня, упражнение «дождь». «Детям нужна структура» – эту фразу я часто слышала. Детям нравится, когда они заранее знают, что будет дальше.
Больше всего они любили «дождь». От этого ритуала у них захватывало дух. Они самозабвенно колотили по бедрам, вызывая бурю. Каждую неделю после четверга наступала тишина, приходившая как исцеление.
Даже не верилось, что эти мальчишки вспыльчивы. Я знала, что их обидели, и гнев был самым «спокойным» проявлением их горести. Они направляли его в русло, в котором могли бушевать их бессильные мальчишеские реки.
Брэндон был самым вспыльчивым, но он был и самым милым. Он гордился тем, что называл себя моим помощником. Он не уходил по четвергам домой сразу после занятий, как большинство других необузданных мальчишек. Он приходил в мой кабинет и разговаривал со мной, а когда наступало время, помогал мне готовить столы в кафетерии. Лучший стол он накрывал для себя, своей мамы и ее бойфренда, старательно расставлял и раскладывал приборы, а потом ждал их прихода.
В последний четверг семейных ужинов мы с Брэндоном прикрепили к столикам бенгальские огни, чтобы создать обстановку праздника. Мы собирались раздать сертификаты о пройденном обучении и сувенирные пакеты для семей мальчишек, в которые были разложены подарки типа зубных щеток, настольных игр и наборов стаканов. У нас был гигантский плоский торт с надписью «Поздравляем наши семьи! Вместе мы сильнее!»
И только когда кафетерий уже гудел от людских голосов, до меня дошло, что матери Брэндона и ее бойфренда в зале нет. Он сидел за своим столиком в одиночестве. Когда стало смеркаться и другие вспыльчивые мальчишки потянулись к тарелкам за своими карточками, он вышел и встал у главного входа в школу. Мы уже разделились на группы, а матери Брэндона по-прежнему не было. Спустя полчаса в дверь моего кабинета постучали, и одна из социальных работников попросила меня выйти в коридор вместе с Брэндоном. Оказалось, его мать арестовали в центре города – то ли за проституцию, то ли за наркотики, то ли за то и другое разом, точно не известно. «Ее не выпустят из тюрьмы по меньшей мере до завтра, – ровным голосом проговорила женщина. – Ее бойфренд приедет в школу, как только сможет. Он поживет с Брэндоном, пока его мать не вернется».
Выслушав новость, Брэндон лишь кивнул, но когда я прикоснулась к его плечу, он сбросил мою руку так яростно, что, казалось, сейчас ударит меня.
– Брэндон, – окликнула я его, когда он зашагал по коридору. – Пожалуйста, вернись!
Я пыталась говорить твердо, но мой голос дрожал.
– Ты не можешь уйти, – добавила социальный работник. – Мы несем за тебя ответственность.
Он шел, не останавливаясь, как будто не слышал нас. В классе меня ждали девять подверженных гневу мальчишек и их старшие братья и сестры. Я чувствовала, как там, по другую сторону двери, начинается тихое бурление, которое вот-вот забьет ключом.
– Брэндон! – окликнула я чуть резче, боясь, что он убежит из школы.
– Я ничего плохого не делаю! – выкрикнул он в ответ, развернулся и пошел по коридору мне навстречу. И тут до меня дошло, что он прав. Он даже не собирался никуда уходить. Он лишь делал то, чему его научили, опираясь на свои интуитивные и разумные побуждения. Он глубоко дышал и ходил взад-вперед. Он был гневным мальчишкой, контролирующим свою ярость.
Все в этом мальчике, мерившем шагами коридор, рассказывает историю, которую тебе необходимо знать: историю о том, что у нас нет права чувствовать себя беспомощными, Беспомощная Мама. Что мы должны помогать самим себе. Когда судьба подкидывает нам всевозможные сюрпризы, мы сами ответственны за свою жизнь. Выбор за нами: швырять ли наших детей на траву или глубоко дышать и ходить взад-вперед по коридору. И все, что касается матери Брэндона, тоже рассказывает некую историю. Мы так далеки от нее, правда? Во многих отношениях все мы – ты, я и остальные хорошие, по сути, мамы – даже живем на разных планетах с этой женщиной. Она падала, и снова падала, и снова…
Но так бывает и со мной. И с тобой.
Почему она не пришла в школу в тот вечер? Какая сила заставила ее сделать то, за что ее арестовали, когда ей следовало бы есть лазанью и торт в школьном кафетерии со своим милым мальчиком? За что она была не способна себя простить? В чем она считала себя беспомощной?
Этого я не знаю, зато мне известно другое. Когда речь идет о наших детях, мы не можем позволить себе роскошь отчаиваться. Если мы будем подниматься, они будут подниматься вместе с нами всякий раз, сколько бы раз нам ни пришлось падать. Надеюсь, ты вспомнишь об этом в следующий раз, когда разгневаешься. Надеюсь, я тоже об этом вспомню. Помнить об этом – самая важная родительская работа.
Ко времени окончания нашего эксперимента с подростками Брэндон перестал расхаживать по коридору. Он в одиночку получил свой сертификат и подарочный пакет для своей семьи. Съел кусок торта. Он стоял в кругу и пел песню, которую сочинили социальные работники, когда приехал бойфренд его матери.
В тот вечер, когда мы делали упражнение «дождь», эта церемония, казалось, была наполнена особым смыслом. Наши «солнца» были круглее; а ладони хлопали с большей энергией. Мы щелкали пальцами, и хлопали, и топали так громко, точно тучи выворачивались наизнанку. Мы проделали весь обратный путь от бури до штиля, но, вместо того чтобы затихнуть, она снова обуяла нас, и никто не желал останавливаться. Это было слишком здорово. Мы все продолжали и продолжали – от щелчков к хлопкам и обратно, бушуя и ярясь, пока, наконец, нам ничего не оставалось, кроме как, сдаваясь, поднять руки и признать, что дождь все-таки закончился.
Дорогая Лапочка!
Я читаю твою колонку с религиозным рвением. Мне двадцать два года. Насколько могу судить по текстам, тебе чуть за сорок. Мой вопрос краток и прост: что ты сказала бы своему 20-летнему «я», если бы могла поговорить с ним сейчас?
С любовью,
Дорогая Искательница Мудрости!
Перестань тревожиться из-за того, что ты толстая. Ты не толстая. Или, скорее, ты временами бываешь немножко толстой, но кому, черт возьми, какое дело? Нет ничего более скучного и бесплодного, чем женщина, жалующаяся на свой круглый живот. Корми себя. Буквально. Люди, достойные твоей любви, будут еще больше любить тебя за это, горошинка моя.
Когда тебе будет двадцать пять и однажды посреди ночи твоя лучшая подруга прокрадется голышом в твою постель, оседлает тебя и скажет: «Лучше бы тебе сбежать от меня подальше, пока я тебя не съела всю!» – поверь ей на слово.
