Книга Клим Ворошилов. Первый Маршал страны Советов. Друг Сталина, враг Хрущева - Петр Балаев

Связист А.М. Аксенов на совещании приводил многочисленные факты того, как он наблюдал и вскрывал вредительскую деятельность троцкистов, с ней, с этой вредительской деятельностью активно боролся, писал во все инстанции. Но троцкисты, которые сидели в наркомате обороны, его письма клали под сукно, не давали им хода. Гады! Подлецы! Очень сильно ударил Аксенов своим выступлением по троцкистам. Но вот когда Климент Ефремович задал ему «коварный» вопрос: дорогой, а ты чего так бился, как Дон Кихот с ветряными мельницами и ни разу мне даже не позвонил? — то выступающий очень сильно смутился и промямлил, что он телефона наркома не знал. Климент Ефремович, уже жестоко стебаясь над главным связистом РККА, еще спросил: у меня на столе 10 телефонов стоят, и ты ни одного номера телефона не знал? Тому оставалось только твердить: простите, память плохая, номера забыл, звонить стеснялся.

Начальник связи РККА не знал номера телефона наркома?! Само собой, этого заместителя в 1938 году расстреляли, а в 1956 году реабилитировали…

Еще Климент Ефремович рассказывал присутствующим, как он лично корректировал оборонные заказы на производство запасных частей к технике и боеприпасов. Поразительные вещи творили «герои Гражданской войны»! Армия активно насыщалась техникой, а запасных частей к ней не было, хотя, что интересно, производство запасных частей было запланировано в достаточном объеме. Планы есть, а запчастей нет. Нарком начинает разбираться с этой ситуацией, ему хором докладывают, что у промышленности не хватает мощностей. Все же умные, только Ворошилов дурак! Эти умные каким-то образом упустили из виду, что их нарком еще и член Политбюро, которое плотно занималось вопросами промышленности, уж он-то точно знает, какие мощности имеет промышленность. Климент Ефремович лично выезжал на заводы проверять положение, и оказывалось, что производственные мощности из-за отсутствия заказов от наркомата обороны остаются недозагруженными. То же самое происходило и с производством боеприпасов.

Собственно, еще раз повторюсь, ситуация в наркомате у Ворошилова была не уникальной для страны тех лет, такие же акты саботажа и вредительства были распространены во всех отраслях народного хозяйства. И советское руководство отлично понимало природу этих явлений, одними репрессиями это нельзя было ликвидировать, требовалась масштабная замена кадров научно-технической интеллигенции и военных кадров.

Время вынужденного использования старых кадров, тянувших за собой все пороки старого общества, понимавших, что и их время уходит, они не смогут ужиться с новыми реалиями социалистического государства, уходило, страна обновлялась во всех сферах жизни, и Климент Ефремович говорил об этом на совещании актива: «…нам нужно теперь учиться у молодежи. Вы посмотрите, какая это молодежь, какие комсомольцы и пионеры, вся эта публика, как она живет, сколько энтузиазма, сколько здорового революционного задора… И как наша публика, которая поседела, полысела, потеряла свои волосы в борьбе в свое время, как-то она выветрилась — иной раз смотреть противно, потому что если бы не было этого скверного, обывательского, по меньшей мере обывательского, подлого настроения, этих господ — и Уборевича, и Якира, и Тухачевского мы давным-давно разоблачили бы. Я должен прямо вам сказать: Тухачевскому никогда особенно я не верил. Уборевичу не только не верил, а просто знал, что этот субъект пристегнулся к революции. Поскольку он что-то делает, — хозяину в большом хозяйстве всякая веревочка пригодится. Я не говорю про других, я верил Гамарнику, верил Эйдеману, но не этим господам — Тухачевскому, и Примакову, и Шмидту, и Зюку не верил, сволочь такая, на которую противно было смотреть, но общий подход был к этим людям — они работают на общее дело, личные свои симпатии и антипатии нужно оставить, нужно людей использовать там, где они больше всего принесут пользы».

Период, когда «всякая веревочка в хозяйстве пригодится» неизбежно должен был закончиться, ощущение неизбежности этого и влекло старые кадры в противостояние с народной властью, тянуло их в заговоры.

Можно рассуждать, были репрессированные опытными и способными военными, могли бы они конкурировать с немецкими генералами в плане командного умения, но если учесть такие характеристики, которые дал им Климент Ефремович: «…эти господа, большинство из них, во всяком случае, такие мерзавцы, как Тухачевский, как Уборевич, как тот же Примаков, как Путна — это разложившиеся люди, в личной жизни страшно грязные, мерзкие, подлые. Тухачевский — все знают, что он имел несколько жен, официально имел несколько жен, а кроме того, у него были жены везде и всюду. Уборевич — это же притча во языцех, это мерзавец из мерзавцев, стыдно здесь даже рассказывать, какие вещи он делал, бумага не выдержит. Эти господа, разлагаясь морально в своей личной жизни, переносили это в общественную жизнь. Разлагаясь в общественной жизни, переносили это в свой быт и так вертелись в своем подлом, мерзком, грязном колесе», — согласитесь, в армии, тем более в армии, которая готовилась к большой войне, этим людям делать было нечего.

В Великую Отечественную войну у нас и без этих кадров хватало генеральского хамства, наплевательского отношения к солдату, воровства и бытовой грязи вроде походно-полевых жен, да и даже просто жен, как у генерала Горбатова, на виду у всех. Что было бы, если бы не вычистили эту грязь из войск, предположить можно: желающих на амбразуру грудью и с гранатой под танк бросаться существенно поубавилось.

К.Е. Ворошилов четко определил, выступая на XVIII съезде ВКП(б), как сказалась чистка на боеспособности армии:: «В период очищения Красной армии от мерзких людей, изменивших своему Государству и боевому знамени, фашистские и прочие империалистические агрессоры подняли бешеный вой на весь белый свет об ослаблении военных кадров, снижении, вследствие этого, боевой мощи Красной армии и прочее в этом роде. Товарищ Сталин со всей ясностью вскрыл корни, из которых рождаются подобные вопли наших врагов. Мы, видите ли, нехорошо поступаем, корчуя агентуру и лазутчиков в рядах нашей армии, куда эта падаль послана иностранными разведками. Господам фашистским заправилам и их приказчикам было бы приятнее, если бы подлые изменники Тухачевские, егоровы, Орловы и другие продажные канальи продолжали орудовать в наших рядах, предавая нашу армию, страну. Оно, конечно, организаторам мировой бойни куда удобнее заниматься своим черным делом, имея собственную надежную агентуру в чужих армиях, гораздо проще ведь вору пробраться в чужой дом, если дом изнутри откроют сообщники».

Правы были Сталин с Ворошиловым: когда к власти пришла беспринципная шайка, выдвинувшая Н.С. Хрущева во главу партии, именно ложь о необоснованности репрессий и была использована в качестве инструмента уничтожения Советского государства. Дом изнутри и открыли.

Знаменательно, что один из флагманов нашего флота, авианесущий крейсер, носит имя адмирала Н.Г. Кузнецова. Николай Герасимович славен не только тем, что приписал себе приведение флота в боевую готовность 22 июня 1941 года вопреки Сталину. Он еще и отметился как самый яростный борец с «культом личности», особую его ненависть вызывал Климент Ефремович. В книге «Крутые повороты: из записок адмирала» Кузнецов дал много нелестных оценок Ворошилову, в том числе о роли его в чистке командного состава: «Ворошилова полезно спросить, как могло случиться, что сотни, тысячи военачальников не без его ведома были репрессированы. Только в этом случае можно выкорчевать все вредные корни этого бурьяна — культа личности. Иначе он может вырасти вновь».