Книга Кубинский кризис. Хроника подводной войны - Питер Хухтхаузен

В конце концов проблема прошла по всем инстанциям и дошла до ГК Атлантического флота в Норфолке, министра обороны и Белого дома. Под вопросом был факт выполнения русскими недавнего соглашения, разрешающего американским кораблям производить проверку, подтверждающую, что русские на самом деле вывозят с Кубы свои ракеты. Упорство коммандера Келли, требовавшего, чтобы русские сняли с ракет резиновую упаковку, оказалось для соглашения костью в горле. Борт о борт с советскими судами были и другие американские эсминцы, производившие проверку и фотографировавшие ракеты в такой же резиновой упаковке, но только коммандер Келли потребовал, чтобы русские показали оружие без упаковки.

В конце концов Келли подготовил телеграмму, в которой сжато изложил проблему. С тех пор ее много раз цитировали в публикациях по кубинскому ракетному кризису как пример вопросов, которые не были решены. Келли так описал ракеты, которые мы видели, находясь борт о борт с «Дивногорском»:

«Около шестидесяти футов в длину и четыре фута в диаметром. Напоминает ракету без пристыкованного носового конуса. Имеется сходство с несекретными фотографиями БРСД (баллистических ракет средней дальности). Малый брезент снят. Обтягивающая корпус и подогнанная по нему ткань не снята. Заметны четыре коротких стабилизирующие руля, выполненных по аэродинамической схеме „утка“. Заметен выступ кабелепровода… несмотря на то что внешнее покрытие убрано и очертания объектов сходны с БРСД, тот факт, что объекты остаются прикрытыми обтягивающей тканью, делает положительную идентификацию объектов как ракета проблематичной».

Командующий противолодочной группой «Браво»

Сообщение передано в 0913 по Гринвичу 4 ноября 1962 г.

Это сообщение было передано в адрес командующего Атлантическим флотом с борта авианосца ВМС США «Эссекс», на котором располагался командующий АПУГ «Браво», хотя оригинал сообщения был написан коммандером Эдом Келли.

Проблема в конце концов была озвучена 11 ноября в Пентагоне перед журналистами, которым заместитель министра обороны Розуэлл Джилпатрик заявил:

— Советы объявили, что там сорок две (ракеты), и мы насчитали сорок две вывозимые ракеты… Но до тех пор, пока мы не проведем проверку непосредственно на острове Куба, мы не можем быть уверены в том, что сорок две ракеты являются максимальным количеством ракет, доставленных Советами на Кубу[14].

Тем временем я продолжал находиться на мачте, а Стиву Джексону было приказано организовать питание по боевому расписанию, т. е. кормить команду на постах. Мы все, т. е. те, кого не было на мачте, ели сэндвичи с копченой колбасой и пили кофе. В конце концов меня на время отозвали с мачты вниз, и «непробиваемый» дал мне пару сэндвичей, которые мне посчастливилось самому съесть на высоте восемьдесят футов на площадке обслуживания РЛС «SPS-6», поскольку не было сомнений в том, что страдающий морской болезнью фотограф может принять в себя что-то еще помимо тех нескольких крекеров и апельсина, которые он уже проглотил.

Это была первая из нескольких встреча «Блэнди» с советскими торговыми судами, и возможно, одна из самых впечатляющих. Потом нас послали проверять второе судно, которое называлось «Физик Курчатов». На этот раз нам показалось, что мы знаем, что и как делать, однако в жизни никогда не происходит так, как запланировано. Вместе с Гэри Лaджером я нес вахту на мостике с восьми до двенадцати часов. Предыдущий день был напряженным и полным приключений, а эта вахта поначалу была спокойной.

Мы заметили «Физика Курчатова», который шел на северо-восток со скоростью двадцать узлов. Мы долго догоняли его, и наконец на следующее утро, с первыми лучами солнца, приблизились к нему и во второй раз за последнее время передали сигнал:

— Ваше правительство согласилось открыть ракеты. Пожалуйста, сделайте это, начав с правого борта, с ракеты номер один.

Мы опять выполняли процедуру подхода к торговому судну. На этот раз волна шла с севера, и был приличный ветер. После того как мы подошли к судну на дистанцию, на которой мы обычно производим дозаправку, я встал на указатель «Марк 56», балансируя на четвертой палубе над ходовой рубкой, и ожидал команды подниматься на мачту.

Стоя там и наблюдая за советским судном, к которому наш эсминец подошел примерно на пятьдесят футов, я заметил, что главная палуба советского торгового судна полна солдат, на которых были брюки защитного цвета и тельняшки. Солдаты стояли, глядя на нас, точь-в-точь, как и наш экипаж глазел на них — по крайней мере, те из нас, кто не был занят на постах. Мы бросили линь, чтобы измерить дистанцию, и русские поняли этот маневр, действуя так, словно раньше они этим уже занимались. Пока мы изо всех сил старались занять надлежащую позицию относительно русского судна и передать указания расчехлить ракеты, дверь в надстройке «Курчатова» распахнулась, и из нее появилась женщина, сделавшая шаг через комингс двери. Явно застигнутая врасплох видом американского военного корабля на такой близкой дистанции, она замерла от неожиданности. Внезапно налетевший порыв ветра задрал ее желтую юбку вверх, обволакивая голову и обнажая миниатюрные лодыжки и пару красивых ног. Когда бедняга стала тянуть юбку вниз, чтобы прикрыться, «Блэнди» взорвался громким ревом и аплодисментами. Русские, увидев реакцию американцев, тоже стали громко аплодировать. Чем же мы здесь на самом деле занимаемся, подумал я в тот момент, и весь страх перед другой стороной, казалось, пропал. Во многом те люди были похожи на нас.

Кетов ускользает на «Б-4»

2 ноября 1962 г.

Капитан 2 ранга Рюрик Кетов

ПЛ «Б-4»

100 миль к югу от Кингстона, Ямайка

Когда «Б-4» Рюрика Кетова пересекала параллель 20 градусов северной широты и проходила Наветренным проходом, погода начала улучшаться. Волны затихли, и поверхность моря стала похожей на стекло; в ночные часы, когда лодка всплывала для зарядки батарей, подводники видели чудное море. Механики Кетова сумели улучшить герметизацию протекавшего люка, что дало лодке возможность погружаться на глубину 80–90 метров — серьезное достижение в схватке с рыскавшими повсюду американскими противолодочными самолетами.

«Б-4» прошла Наветренный проход 20 октября, и, к большому облегчению Кетова, ей оставалось менее суток хода до Мариэля. Затем последовал приказ прекратить переход, он здорово расстроил Кетова, да и весь экипаж чувствовал досаду, Позже выяснилось, что из четырех лодок бригады на переходе они оказались самыми быстрыми. В тот день они шли под РДП, выдвинув антенну для приема плановой послеобеденной передачи. Закончив прием, удрученный Пронин с телетайпной лентой подошел к Кетову, который находился в центральном командном.

— Товарищ командир, вы не поверите, — и передал телеграмму Кетову, который быстро ее прочел.

Текст телеграммы гласил: «Прекратить переход в пункт назначения, повторяю, прекратить переход и выйти в район (координаты указывались). Приступить к боевому патрулированию. Обеспечить скрытность присутствия».