Книга Айседора Дункан - Морис Левер

— Мэри, я уверена, что вы будете обожать его! — воскликнула Айседора, когда они остались одни в салоне «Крийона». Вот увидите, это настоящий ребенок. Он может капризничать, обожает загадки… Например, вы заметили чемоданчик у него в руках, когда он приехал? Он закрыт на ключ, Сергей никогда не расстается с ним. Только когда спит. А если выходит из комнаты, запирает в шкафу.

— А что в чемоданчике?

— Признаюсь, я и сама не знаю… Наверное, какие-нибудь его игрушки… Во всяком случае, он оберегает его как зеницу ока.

— А может быть, там деньги? Айседора смеется:

— Деньги? Да у нас ни цента не осталось, милая Мэри. Наш переезд оплатил Лоэнгрин. А то мы бы до сих пор сидели в нью-йоркском порту.

— Но вы же должны были заработать за это турне колоссальные суммы?

— Да, Мэри, целое состояние. Но все куда-то исчезло. Могу только сказать, что за последние недели я с трудом наскребала на оплату гостиниц и ресторанов. Ну, мне-то все равно, а вот Сергею не все равно. Он очень страдал от этого. Ведь он любит транжирить деньги, а тут пришлось отказываться от многого. Бедный мальчик.

Чтобы отпраздновать возвращение, Айседора заказала ужин в свой номер в «Крийоне». Меню отменное, но без шампанского, вместо него «Шато О-Брийон» 1912 года.

— Шампанского! — кричит Есенин, целуя Мэри. — Шампанского в честь сестренки!

— Нет, Сергей, сегодня вечером без шампанского. Кстати, Мэри терпеть его не может. Ведь есть отличное вино. И для тебя это лучше, дорогой.

За ужином Есенин был в отличном настроении, читал стихи. Мэри ничего не понимает, но говорит, что ей нравится музыкальность русского языка. И потом, он так красив! Читая свои стихи, он вскакивает, прыгает по комнате, стройный и светловолосый, как молодой фавн. Вдруг садится на колени Айседоре и кладет голову ей на грудь, как усталый младенец. А она гладит его волосы.

— Ах, Мэри, как я счастлива! Ведь правда, он великолепен?

Каждые десять минут он спускается в холл отеля, чтобы купить то сигареты, то спички, или говорит, что ему надо размять ноги. Айседора выглядит обеспокоенной из-за этих бесконечных отлучек, тем более что каждый раз он возвращается побледневшим. Вот Сергей опять выходит. Проходит несколько минут. Она продолжает беседу. Надо как-то заполнить время, успокоить нервы. Рассказывает в деталях о турне по США. Вот уже минут десять, как он вышел… Она встает, нервно закуривает сигарету, садится в кресло, рассказывает о Бостоне, Индианаполисе… Вот уже полчаса, как его нет. Не выдержав, она звонком вызывает горничную:

— Вы не видели моего мужа?

— Он заходил несколько раз, просил найти для него шампанского.

— А где он сейчас?

— Не знаю, мадам, кажется, вышел.

Лицо Айседоры мрачнеет. Мэри опускает глаза, разглядывает ковер. Айседора встает, вновь зажигает сигарету, подходит к окну, раздвигает портьеру. Видит площадь Согласия под дождем. Редкие машины катятся по блестящему асфальту. Доносится шум колес, словно разрываемый шелк. Видны часы на углу авеню Габриель. Двадцать три часа тридцать минут. Эта же площадь, утром, десять лет тому назад… цветы от Ляшома… Зингер… Тишина. Резким движением она тушит сигарету в пепельнице.

— Мэри!

— Что, Дора?

— Мэри… я должна вам сказать… Сергей человек немного… как сказать… странный. И чем дольше он бывает на улице, тем больше проявляется эта странность. Когда услышим, что он возвращается, нам лучше где-нибудь спрятаться, чтобы он не сразу увидел нас.

— Вы его боитесь?

— Видите ли, Мэри… есть еще одна его странность. Я понимаю, что это с его стороны подсознательно… но когда он выпьет, он становится как помешанный. Буйно помешанный… Он воображает, что я его злейший враг. В конце концов, я не против того, чтобы он пил… Иногда это нужно, иначе просто трудно выжить… Но русские никогда не умеют остановиться. Когда пьют, то уж пьют… И тогда Сергей становится опасен. Он в состоянии перевернуть весь город, если захочет. Но я боюсь, что он может сломить мою волю, понимаете: не хочу, чтобы он убил меня.

— Как, как вы можете терпеть все это?

— Долго объяснять. И потом, между мной и Сергеем происходит что-то загадочное, меня к нему что-то ужасно привязывает. Возможно, сходство, о котором я, кажется, уже говорила… Не знаю… Теперь уж и не знаю… Не важно. Может, мне все только кажется… Потом поговорим. Если в полночь не вернется, нам надо будет уйти.

— Это ужасно! Быстро одевайтесь, перейдем в другую гостиницу.

— Ах, Мэри! Я не перенесу, если хоть один волос упадет с его головы. Вы должны мне помочь спасти его, дать ему вернуться в Россию. Только на родине ему будет хорошо. Здесь он никто, а там… там, Мэри, он — гений, он — великий поэт…

— Хорошо, об этом поговорим завтра. А сейчас поторопитесь, Дора, прошу вас. Идемте со мной. Скорее.

— Не хочу уходить, пока не увижу, как он вернулся. Я пойму по его голосу, в каком он состоянии.

Не успела она закончить фразу, как из холла послышался ужасный шум. Русские ругательства вперемежку с криками швейцара. Айседора вскакивает. Мэри берет ее за руку и заталкивает в свою комнату, запирает за собой дверь на ключ. Тут в комнату, откуда они только что вышли, как безумный влетает Сергей. В ярости он изо всех сил стучит в дверь, ведущую в соседнюю комнату, а Мэри уже тащит Айседору на лестницу. Перед тем как выйти на улицу, Айседора обращается к дежурному администратору:

— Будьте добры, сударь, мой муж болен. Не могли бы вы заняться им, пока я схожу за врачом? Очень прошу, будьте снисходительны, он действительно болен.

Администратор соглашается, Мэри тащит подругу за руку. На улице они берут такси и едут в «Гранд-отель».

«Во что бы то ни стало надо найти врача. Если можно — русского».

Ищут в телефонной книге, звонят в несколько больниц… Во всем Париже ни одного русского врача. Наконец нашли одного, но он живет в Аньере[44]. «Слишком далеко, не успеет вовремя приехать». Айседора звонит в «Крийон» и узнает, что шесть полицейских только что взломали дверь и увели ее супруга, который грозился стрелять в них. Он буквально учинил погром в комнате. Схватив подсвечники, разбил зеркала, перебил все люстры, перевернул комоды и шкафы. Вышвырнул в окно постель и туалетный столик, сорвал картины со стен и занавеси с окон. Администратору, пытавшемуся его урезонить, отвесил пару тумаков, да так, что тот полетел на пол. К счастью, револьвер Сергея был в чемоданчике, запертом на ключ в комнате Мэри.

В полуобморочном состоянии Айседора обращается к Мэри:

— Что со мной будет? У меня ни франка не осталось. Несколько долларов были в кармане Сергея… Прежде всего, Мэри, надо найти доктора.

Ей посоветовали дежурного врача в больнице «Мажестик». Они едут туда и вместе с врачом заходят в полицейский участок, объясняя ему по дороге, что произошло. Осмотрев Сергея, врач отводит Айседору в сторону и пытается ей объяснить, что муж ее неуравновешенный и очень опасный человек, выпускать его на свободу нельзя ни в коем случае. Для Айседоры это было ударом.