Книга Марта. Путь к мечте - Татьяна Бродских

В спальне он уложил меня на кровать, присел рядом, улыбнулся, как умел только он.

– Мы не будем торопиться, обещаю, – осторожно снял одну туфельку, провел горячей ладонью по моей щиколотке в шелковом чулочке, приподнимая подол платья до колен.

Волна жара и смущения опалила мои щеки, когда его руки скользнули дальше, к самому краю чулка. Я инстинктивно сжалась, еще бы чуть-чуть и начала сопротивляться, но руки Бастиана уже возвращались назад, аккуратно снимая чулок.

– А теперь второй, – лукаво улыбнулся он. – Очень страшно было?

– Неожиданно, – призналась я, внимательно следя за руками Бастиана, вот он снял вторую туфельку, нежно погладил ножку и начал медленно подниматься выше. Стало еще жарче от его медленных, ласкающих движений, сердце забилось сильнее, а воздуха резко стало мало.

– Милая, тебе явно мешает корсет, – о взгляд Бастиана можно было обжечься, я сглотнула, не в силах сказать ему «нет». Еще один чулок полетел на пол. Быстро избавившись от своей обуви, Бастиан забрался с ногами на кровать, прилег рядом, его пальцы рисовали завитушки на моих плечах и груди, я потянулась к нему за поцелуем. Он прикоснулся губами к уголку моего рта, скользнул к ушку, слегка его прикусил, вызвав у меня рой мурашек и прошептал.

– Еще чуть-чуть, маленькая, не хочу, чтобы какая-то заколка испортила нам вечер.

Расплетание моих волос вышло волнительным, Бастиан сидел за моей спиной, вытаскивал заколки, целовал мою шею или плечи. Сначала это было по одному разу после каждой заколки, потом поцелуев стало больше. Неудивительно, что к окончанию этого действа, я полулежала на любимом, откинув голову, подставляя ему все новые и новые места для поцелуев. Когда он снял платье и расстегнул корсет, я не заметила. В голове шумело, руки инстинктивно гладили Бастиана, пока его губы не оказались на моей груди, я вздрогнула, сладкая волна пробежалась по телу, вырывая тихий стон.

– Солнышко мое, – прошептал Бастиан, укладывая меня на спину и нависая надо мной. – Маленькая, любимая, родная.

Он шептал и целовал, лицо, губы, плечи, пока опять не опустился к груди, только теперь ее уже ничего не прикрывало, его руки умело избавили меня от лишней одежды, а губы не давали это осознать. Пока не сомкнулись вокруг моего соска. Наш сдвоенный стон разорвал тишину спальни. Его руки, губы не давали опомниться и даже подумать о сопротивлении. По телу распространялась дурманящая волна, сладким томлением скручивая низ живота. Мои руки уже не отталкивали голову Бастиана от своей груди, как в начале, а наоборот, прижимали, тело выгибалось и хотелось чего-то большего. Его ладонь, ласкающая мое бедро, живот, скользнула вниз, пробираясь между завитков волос к самому сокровенному. Колени сами собой сжались, не давая руке пробраться дальше, Бастиан замер, оторвался от сладострастной пытки, что учинял моей груди. Приподнялся, заглянул мне в глаза, одарил теплом и нежностью.

– Марта, не бойся, я не сделаю ничего без твоего желания. Позволь мне подарить тебе удовольствие. Просто расслабься, доверься мне. Ты мне веришь?

– Верю, – если я кому-то и доверяла, то только ему.

Бастиан улыбнулся и поцеловал меня, страстно, волнующе, делая поцелуй затяжным и глубоким, я отвечала ему тем же, гладя шею и расстегивая рубашку. Мне тоже хотелось прикоснуться к нему, его тело было таким горячим, манящим. Тем временем его пальцы игрались с моими завитками, не спеша пробираться к пульсирующему холмику. Я расслабилась, полностью отдаваясь во власть Бастиана.

Резкая дрожь наслаждения, пробежавшая от низа живота вверх, перехватила мое дыхание, вызывая стон и желание отодвинуться, слишком яркие, необычные были ощущения. Но Бастиан не дал, он прижался к моим губам, не давая опомниться, и в тоже время ласкал там, внизу, рукой, вызывая новые волны наслаждения и стоны. Эта пытка длилась до тех пор, пока я не стала сама выгибаться навстречу его пальцам. Хотелось шептать: «Еще, еще», но жалкие остатки стыда не давали этого сделать. Я тяжело дышала, постанывала, жалась к Бастиану.

– Марта, я больше не могу, пожалуйста, – простонал он, прижимаясь к моему бедру. – Можно? Я чуть-чуть, с краюшку.

Как можно отказать, когда на тебя смотрят с таким отчаянием и любовью, вот и я не смогла, пусть мне будет больно, ради Бастиана я готова была потерпеть.

– Да, – выдохнула я, как будто прыгая с обрыва.

– Я осторожно, обещаю, – бормотал мужчина, прокладывая дорожку из поцелуев к моему пупку, я замерла, ожидая чего-то нового, волнительного. Но Бастиан тоже замер, я приподняла голову и увидела, что он смотрит на татуировку.

– Ты так не хочешь от меня детей? – хрипло произнес он с горечью в голосе.

– Бастиан, ну что ты выдумываешь! Это мне четыре года назад отец удружил, не хотел, чтобы я в подоле принесла, – разочарованно простонала я, чувствуя, что сегодня наш первый раз накрылся. Трудно будет вернуть ту нежность, доверие, желание. – Хочешь, я завтра пойду и уберу это? Просто у меня лишних денег не было, вот я и не стала снимать.

– Марта, прости меня, я ревнивый дурак и старый осел, – прижался ко мне этот милый ревнивец. – Я все исправлю, только прости.

– Все хорошо, любимый, – я впервые сказала это слово вслух и сама поразилась, как приятно это звучит.

Больше сказать у меня ничего не получилось, потому что туда, где еще недавно была рука мужчины, переместились его губы. Дыхание оборвалось, стон застрял в горле, стыд окрасил щеки, а удовольствие взметнуло меня на недосягаемую высоту. Скоро забылось все, оставив только нескончаемый поток наслаждения.

– Марта, я люблю тебя больше жизни, ты нужна мне постоянно, как воздух и вода. Ты мое счастье, моя радость, моя судьба, – Бастиан прижал мое тело своим, скользнул между моих ног и уперся мужским достоинством, стало опять страшно. – Солнышко, будет немного больно, совсем чуть-чуть.

Я хотела сказать не надо, даже уперлась ладонями в грудь мужчины, но он уже завладел моим ртом и, как только я ответила на его поцелуй, сделал резкое движение. Больно было и не чуть-чуть, на глаза навернулись слезы. Бастиан что-то шептал, умолял простить, говорил, что так бывает только первый раз. Кажется, он расстроился больше меня, потому что не шевелился, боясь причинить мне новую боль. Тут я наконец-то вспомнила, что, вообще-то, целитель и заживить для меня парочку маленьких ран сущий пустяк. Горячая волна охватила низ живота, я встретилась с изумленным взглядом Бастиана.

– Только осторожно, – сказала я.

Он меня сразу понял, первые движения и вправду были осторожные и неглубокие. Но с каждым разом они становились все резче и резче, вызывая у меня ответную дрожь и желание. Мир разделился на «до» и «после», потускнели краски вокруг, оставив только нас с Бастианом. Его потемневший взгляд, полный неутоленного еще желания, наши с ним стоны в унисон, шумное дыхание и нежные слова, мои или его, неважно. Мы были вместе, не просто вместе, а едины. И тут мир взорвался, рассыпавшись миллиардами осколков на части.