Книга Свобода уйти, свобода остаться - Вероника Иванова

Дагерт кивнул:

— Я научусь, dan Ра-Гро. Не извольте беспокоиться.

Упрямый. Но меня тоже часто сравнивают с ослом:

— Вы готовы забывать о себе ради своего хозяина? Что-то не верится.

— Я готов нести службу во благо города и Её Величества.

Ну, хоть здесь не врёт. Значит, думает о благе Антреи? Похвально. Но почему за мой счёт?

— Мест, где может потребоваться подобная служба, довольно много. Если желаете, я переговорю со своими знакомыми, и они подыщут вам подходящее. Куда менее хлопотное и куда более почётное.

Обиженно выпяченный подбородок:

— Вы отказываете мне?

— Я хочу, чтобы вы уяснили: быть моим телохранителем — не самая завидная участь. Никакого почёта, никакого уважения. Можно сказать, даже презрение, правда, спрятанное под маской вежливой холодности, но не перестающее быть отвратительным. Люди не рвутся служить мне, понятно? И ваше стремление выглядит, по меньшей мере, подозрительным. Что скажете на это?

— Я не боюсь трудностей, dan Ра-Гро. И я знаю, как важно то, что вы делаете, важно для всего города. Меня и близко не подпустят к серьёзным делам, потому что семья стыдится моего происхождения, но я хочу своей жизнью принести пользу. Пусть небольшую и недолгую, но если и её не будет, зачем мне тогда вообще было появляться на свет?

М-да, звучит возвышенно и поэтично. Можно предположить, что парень играет. Можно. Вот только мне в таких случаях не нужно предполагать: я прекрасно вижу, что все слова и скрытые за ними чувства вполне искренни. Осталось только копнуть поглубже и добраться до последнего корешка:

— Хотите приносить пользу? Похвально. Но почему бы не признаться честно и прямо, что ваш полоумный дедуля поставил условием приёма в семью некое почти невыполнимое действо? Например, наняться в услужение к известному своим сумасбродством и разгильдяйством Рэйдену Ра-Гро. Я всё правильно описал?

Вот теперь Дагерт слегка побледнел, но, как ни странно, смущения на красивом лице больше не стало:

— Мне говорили, что вы видите людей насквозь... Простите, что пытался обмануть вас.

— Ну, положим, не обмануть, а просто оставить в безвестности кое-какие мелочи. Ерунда, не стоит ни наказания, ни прощения. Значит, Ра-Кими всё же видит в вас возможного наследника, если не дал полностью от ворот поворот.

— Но поставленное условие невыполнимо, правильно?

— Почему же... Выполнимо. Только хочу предупредить: ваш дедуля помимо всего прочего не против от вас избавиться.

— Каким образом?

— Обычно телохранители Стражей Антреи уходят в отставку только ногами вперёд... Но старый засранец не знает, что я внёс изменения в традиции, и, пожалуй, будет вне себя от злости, когда вы, отслужив какое-то время, вернётесь домой. Представляю дедулину радость! Только ради этого следовало бы принять ваше предложение.

Глаза Дагерта сверкнули надеждой:

— Так вы...

— Возможно, соглашусь. Но прежде чем вы отправитесь к Советнику Ра-Дьену и подадите прошение о принятии вас на службу в качестве моего телохранителя, вы должны узнать две вещи. Первая: я не люблю отдавать приказы и стараюсь этого не делать. Однако, возникают ситуации, в которых жизнь и смерть зависят от беспрекословного и мгновенного подчинения, и не всегда есть время даже на несколько слов, поэтому... Имеется средство, устанавливающее неразрывные узы между мной и моей охраной.

Я пошевелил плечом, прося «змейку» проснуться, и когда она скатилась вниз, показал зверика Дагерту.

Молодой человек сглотнул, но скорее от неожиданности, чем от потрясения или брезгливости.

— Обычно телохранитель узнает о её существовании только в момент соединения, но в ваших обстоятельствах не вижу повода что-то скрывать. Как, нравится?

«Змейка» подняла узкую головку и в свою очередь уставилась на Дагерта. Вообще-то, глаз у неё нет, как нет носа и ушей. Собственно, мои зверики — это всего лишь ниточки между куклой и куловодом. Но если бездушная марионетка не может сообщить своему хозяину о том, что находится перед ней, над ней и под ней, то мои «куклы» иной раз оказываются чересчур говорливы, и я тону в море их ощущений. Так что, кто из нас кем управляет, ещё вопрос. Большой, важный и настоятельно требующий ответа.

Молодой человек протянул руку и кончиками пальцев провёл по серебристой шкурке.

— Тёплая...

— Конечно. Она перенимает все свойства вашего тела, в том числе и теплоту. Особенно когда попадает внутрь. Вы согласны принять такую гостью?

— Это необходимо?

— Я бы сказал, жизненно необходимо.

Дагерт опустил взгляд, о чём-то напряжённо думая, но когда снова поднял глаза, в них уже не было и тени сомнений.

— Согласен.

— Тогда отправляйтесь к Ра-Дьену и занимайтесь бумагами. Потом я приставлю к вам Хонка, чтобы он определил, как лучше вас использовать. Если всё пройдёт гладко, то месяц-другой спустя займёте желаемый пост.

— Сейчас же отправлюсь исполнять приказание, dan! — Он звонко щёлкнул каблуками, но не поспешил уйти.

— Что-то ещё?

— Вы сказали, мне нужно узнать две вещи, но пока познакомили только с одной. Какова же вторая?

— Не надо мне врать.

— Врать?

Он немного растерялся.

— Ну да. При некотором усилии я могу отличить ложь от правды, но предпочитаю пользоваться этим способом как можно реже, и потому очень не люблю, когда мне пытаются нагло лгать. Понятно?

— Но я вовсе не пытался...

— Конечно. И знаки внимания моей супруге вы оказывали просто так, по доброте душевной, а не имея в виду намерение поближе познакомиться со мной?

— Э...

— Ладно, это меня больше позабавило, чем обидело. Но впредь прошу: не надо. Если желаете доверительных отношений, будьте честны.

Антреа, квартал Линт, Королевский Приют Немощных Духом,

дневная вахта

— Ну что, не удалось побездельничать?

Вот-вот. Герой вернулся из похода, а ему сразу в лоб. Или по лбу. Нет, чтобы приветствовать со слезами радости и умиления на веснушчатой роже!

— Я тоже рад тебя видеть.

Олден насупился:

— Я, между прочим, волновался.

— По поводу?

Откидываю крышку сундука и роюсь в ворохе тряпья поношенных камзолов и штанов, переданных добрыми жителями Антреи в безвозмездное пользование обитателям Приюта. Если учесть, что оных обитателей — два калеки с половиной (к моему превеликому счастью), то можно сказать, добро пропадает зазря. А я, как хозяин рачительный, не могу этого допустить. Совершенно. Поэтому и сам время от времени пользуюсь щедростью горожан, только не всегда рискую появиться в таком виде на улице в разгар дня: вдруг кто признает свой старенький костюмчик? Мне, положим, стыдно не будет, а дарителю — вполне может стать. И будет на мою голову одним неприятелем больше...