Книга Родиться надо богиней - Юлия Фирсанова

— Такой красавице, как я, идет абсолютно все, — ласково сказала девушка и мысленно, чтобы ее услышал только юноша, добавила серьезно: «Извиняйся сейчас же, глупец. Иначе подпишешь себе смертный приговор, тебе таких шуток не простят!»

«В подачках не нуждаюсь», — послал мысленный ответ Элегор и, гордо развернувшись, направился на галерею. Разгоряченной бурными переживаниями дня голове не мешало проветриться на свежем осеннем ветерке. Юноша решительным шагом устремился на балкон, не замечая, как, поспешно освобождая дорогу, отшатываются от него словно от прокаженного леди и лорды. Знать успела отлично усвоить, что оскорбить кого-нибудь из членов королевской семьи можно, но только раз в жизни, и это будет последнее, что ты в ней успеешь сделать.

Проводив удивительно нахального парня задумчивым взглядом, Элия вновь повернулась к брату, но не обнаружила его на месте. Просканировав зал, принцесса констатировала отсутствие всех прочих родственников, за исключением отца, скинувшего мантию слуге и сейчас обхаживающего смешливую блондиночку, и дяди Моувэлля, задумчиво ласкавшего пустой бокал. Конечно, кое-кто из братьев позаботился о том, чтобы оставить фантомы, но Элия на эту старую удочку не клюнула.

«Куда это они все подевались? Не иначе пошли бить морду маленькому герцогу! Бедный малыш. Надо проверить и вмешаться, я еще не успела наиграться с ним сама». Завершив коллекцию фантомов своим собственным, который должен был исчезнуть через полчаса, девушка телепортировалась в коридор и пошла, ориентируясь на интенсивную концентрацию эмоций гнева, ревности и злости, замешенную на семейной силе. Похоже, братья решили приняться за Элегора всерьез.

Едва фантом принцессы покинул место разыгравшейся драмы, как к куску шлейфа кинулись, едва не сталкиваясь головами, самые удачливые и горячие поклонники Элии, дабы урвать кусочек ее платья на память, и несколько дам, такого желания не питавших, но надеявшихся при помощи тряпочки, касавшейся тела богини любви, сотворить какой-нибудь привораживающий мужчин амулет.

Выйдя на балкон в галерее, Элегор чуть не стукнулся о ледяную улыбку принца Энтиора. Юноша дерзко, прикрывая задором подступающий ужас, ухмыльнулся в ответ.

— Больше ты от меня не скроешься, щенок! — процедил принц.

Бог боли всегда помнил своих врагов и недобитые жертвы, тем более что последних можно было пересчитать по пальцам одной руки.

— Ваше высочество изволит меня оскорблять? — нахально осведомился юноша, вскинув голову.

Элегора захлестнула волна ярости, сдобренная старым детским страхом. Не особенно соображая, что делает, он вытянул из-за пояса перчатку и швырнул ее в лицо Энтиора, стараясь хлестнуть по полыхающим хищной злобой бирюзово-ледяным глазам. Краем глаза герцог заметил в двустворчатых дверях балкона принцев Кэлера и Элтона, а также высокую фигуру лорда Нрэна позади. Юноша нутром почуял, что сейчас его будут бить, бить очень жестоко, скорее всего, ногами и, возможно, даже насмерть. Но останавливаться было уже поздно.

На балкон телепортировались принцы Рик, Джей и Мелиор, к ним присоединились лорды Ноут, Ментор и Тэодер. Стало очень тесно и почему-то трудно дышать.

«Вся семейка в сборе!» — подумал герцог, даже не успев толком испугаться, и едва увернулся от аристократического кулака принца Энтиора. Но второй удар достиг цели. Несмотря на свой изящный вид, на поверку рука с наманикюренными тонкими пальцами оказалась чрезвычайно тяжелой и жесткой, как кусок железа.

Оскорбленные в лучших чувствах родственники принцессы Элии схватили юношу и телепортировались с жертвой в ближайшую пустую комнату, первоначально назначенную для того, чтобы гости могли привести себя в порядок. Сейчас помещению предстояло сыграть прямо противоположную роль. Герцог стал игрушкой в сильных руках не знающих жалости и пощады богов. Начался молчаливый — мужчины считали ниже своего достоинства разговаривать с ничтожеством, дерзко оскорбившим сестру, — методичный процесс избиения. Элегор решил: «Умирать, так с музыкой» и сосредоточился на одной цели — нанести в ответ как можно больше ударов этим мерзавцам. Смачно плюнув кровью в рожу Энтиору, герцог доли секунды наслаждался гримасой на лице принца, а затем потерял сознание.

Глава 12

Сколько стоит жизнь герцога?

«Ага, вот где они, голубчики», — подумала Элия, остановившись перед дверью, из-за которой доносились глухие удары и краткие, злые, полные холодного гнева реплики:

— Теперь моя очередь!

— Отличный удар, братец!

— Одно ребро или два?

— Нет, Нрэн, отойди, творца ради, мы еще не закончили! Ты ж его просто убьешь, нам ничего не достанется!

— Да уймись же, брат!

— Обещаем, последний удар твой!

Легко пройдя через заклятие невмешательства, защищающее от постороннего любопытства, девушка распахнула дверь и увидела валяющееся на полу окровавленное, измордованное, изломанное, как большая кукла, с которой поиграли жестокие ребятишки, создание, отдаленно напоминающее герцога Элегора цветом костюма и буйством слипшейся от крови шевелюры.

Мелиор, на белоснежной рубашке которого не появилось ни одной пылинки и неуместной складочки, Ноут с хищным блеском, сделавшим стальными его мечтательные глаза, Джей с жестокой веселой усмешкой на узких губах, абсолютно равнодушный, какой-то чуть ли не скучающий Тэодер и задумчивый Ментор методично обрабатывали сапогами бесчувственного юношу, пиная его по очищенной от излишков мебели комнате вместо мяча. Особенно красиво получалось у Ментора. Когда окованный железом носок его сапога (бог успел сменить обувь) врезался в живот парня с характерным чмокающим звуком, лорд задумчиво кивал. Кстати, он кивал с точно таким же задумчивым видом, слушая давеча рассуждения Элтона об истории происхождения легенды «О бессмертной любви».

Остальные братья, уже отработавшие первую смену, привалившись к стенам, ждали своей очереди: небрежно поигрывая стилетом, Энтиор с легкой улыбкой на устах наслаждался видом крови на теле наглеца. Кончики выпущенных клыков — верный признак удовольствия — просматривались меж изогнутых луком губ. Кэлер нетерпеливо приплясывал на месте — у него чесались кулаки. Спокойный с виду Элтон злобно сверкал глазами. Рик же чуть не бегал по потолку, буквально плюясь пламенем от едва сдерживаемой ярости. Над всем этим бедламом, сложа руки на груди, возвышался Нрэн и терпеливо ждал, когда ему позволят убить нахала, посмевшего оскорбить кузину.

— Не помешала, братишки? — мягко осведомилась принцесса.

Мужчины на насколько мгновений остановили избиение и молча посмотрели на Энтиора, чтобы их исключительно матерные чувства перевели на сколько-нибудь цивилизованный язык.

— Мы наказываем ублюдка, — это слово прозвучало из уст вампира скорее наименованием вида, нежели ругательством, — за то, что он осмелился оскорбить тебя, сестра, — галантно изрек принц. — Не желаешь ли присоединиться?

— Спасибо, нет, у меня обувь неподходящая, еще пальчики зашибу. А вы всегда, мои дорогие, заботитесь о чести сестры. Иногда даже чересчур. — Элия намекнула на любимое развлечение родичей — убийство ее кавалеров.