Книга Накануне 23 августа 1939 года - Арсен Мартиросян

Посмотрите, что получил, например, ВМФ СССР: 1) гребные валы; 2) компрессоры высокого давления; 3) рулевые машины; 4) моторы для катеров; 5) судовую электроаппаратуру; 6) освинцованный кабель; 7) вентиляторы; 8; судовое медицинское оборудование; 9) насосы; 10) успокоители качки; 11) оборудование для камбузов, хлебопекарен и корабельных прачечных; 12) аккумуляторные батареи для подводных лодок; 13) орудийные корабельные башни; 14) 88-миллиметровую пушку для подводных лодок; 15) чертежи 406 – и 280-миллиметровых трехорудийных корабельных башен; 16) стереодальномеры, оптические квадранты, фотокинотеодолитная станция, перископы; 17) пять образцов мин; 18) бомбометы для противолодочных бомб с боекомплектом; 19) паравантралы и противотральные ножи для мин; 20) гидроакустическую аппаратуру, магнитные компасы, теодолиты и многое другое. Наиболее известной покупкой для советского ВМФ стал недостроенный тяжелый крейсер «Лютцов», впоследствии переименованный в «Петропавловск», достраивавшийся затем в Ленинграде на Балтийском судостроительном заводе. Существует не совсем понятно откуда взявшаяся точка зрения, что-де немцы якобы тормозили достройку корабля: «… День за днем выполнение работ на корабле задерживалось, плановые сроки срывались. Такая тактика представителей немецких фирм, естественно, наводила… на мысль, что все это делается с определенным умыслом, чтобы как можно больше задержать достройку и ввод крейсера в строй. Расчет при этом был такой: без немцев мы сами, дескать, не справимся с достройкой “Лютцова”».[247] Однако по данным советских спецслужб, в меморандуме от 15 мая 1941 г. курировавший советско-германские экономические связи чиновник МИД Германии Карл Юлиус Шнурре сообщал прямо противоположное: «Строительство крейсера “Л” в Ленинграде продолжается в соответствии с планом, германские поставки приходят по расписанию».[248] К началу Великой Отечественной войны готовность корабля достигала 70 %. Тем не менее, ленинградские судостроители смогли ввести его в строй без помощи немецких специалистов. Корабль использовался, как плавучая батарея.

А вот что получила РККА:

– Сухопутные войска – 2 комплекта тяжелых полевых гаубиц калибра 211 мм, батарея 105-мм зенитных пушек, средний танк «T-III», 3 полугусеничных тягача, различные виды стрелкового оружия и боеприпасы, приборы управления огнем, дальномеры, прожекторы и т. д.;[249]

– ВВС – «Хейнкель-100» (He-100) – 5 штук, «Юнкерс-88» (Ju-88) – 2 штуки, «Дорнье-215» (Do-215) – 2 штуки, «Бюккер В. И.-131» (Bu-131) и «Брюккер В. И.-133» (Bu-133) – 6 штук, «Фокке-Вульф» (FW-58) – 3 штуки, «Юнкерс-207» (Ju-207) – 2 штуки, «Мессершмитт-109» (Bf-109E) – 5 штук, «Мессершмитт-110» (Me-110) – 5 штук. Все типы самолетов поставлялись с запасными моторами и запчастями. Кроме того, было закуплено авиационное оборудование, в том числе прицелы, высотомеры, радиостанции, насосы, моторы. Кроме того, в июне 1940 года фирмой Maschinenfabrik Augsburg-Nurnberg A. G. советскому внешнеторговому объединению «Машиноимпорт» были проданы семь дизельных двигателей типа G7Z52/70 мощностью 2200 л.с. и тринадцать типа G7V74 мощностью 1500 л. с., изучение которых способствовало развитию отечественного двигателестроения.

Закупленная немецкая авиационная техника тщательно изучалась советскими конструкторами и инженерами, которые затем внедряли наиболее эффективные технические и технологические новинки немецкой техники в советское производство боевой техники. К примеру, было освоено производство автомата ввода и вывода самолета из пикирования, установленного на Ju-88, который затем был применен на самолетах СБ, Ар-2 и Пе-2. Внедрение получили немецкие фибровые протектированные баки, заменившие у нас жесткие сварные баки. Уже в 1940 г. было изготовлено 100 мягких протектированных баков для СБ, 30 – для Су-2 и столько же – для Як-1, а в 1941 г. было принято решение о массовом производстве фибровых баков и замене ими использовавшихся ранее металлических. На основе немецкого образца, установленного на двигателе DB 601A, был создан двухступенчатый центробежный нагнетатель для авиадвигателей, что обеспечило большую высотность советских самолетов. Не говоря уже о том, что целый ряд иных полезных технических решений был использован для усовершенствования конструкций новых самолетов.

Одновременно СССР получил доступ к новейшим технологиям и продукции германского машиностроения. Правда, с оговоркой следующего содержания: «1 Переданные из Германии в СССР методы будут держаться в секрете; 2 Советская сторона товарами, которые будут производиться с помощью переданных приспособлений, установок и предметов, не будет конкурировать с германскими фирмами на мировом рынке». Это относилось также к вывозу специальных машин, поставлявшихся в рамках передаваемых методов и производившихся тогда только в Германии».[250] А Советскому Союзу и не до конкуренции было. Он модернизировал свою промышленность. А потом, увы, началась война. Так что не до международной торговли было. Ну, а после Великого 9 МАЯ 1945 г. не было никакого ни основания, ни даже резона хотя бы вспоминать об этих оговорках.

Если все выгоды, которые получал СССР в то время от торговли с Германией, привести к единому принципиальному интегральному знаменателю, то лучше германского историка Г. Швендемана не сказать. Отмечая, что весной 1941 г., когда шла интенсивная подготовка к нападению на СССР, «Советский Союз стал абсолютно привилегированным торговым партнером Германии, заказам которого было отведено по степени важности в программе военного производства преимущественное место по сравнению с другими заказами как для собственных нужд, так и для поставок иностранным государствам», Г. Швендеман подчеркнул, что германская промышленность прекратила все остальное производство, за исключением обеспечения вермахта и поставок в Советский Союз![251]

И он далеко не одинок в подобных оценках. Позвольте ознакомить вас с выводами начальника военно-исторической службы бундесвера Ф. Форстмайера и одного из основных авторов официального труда «Германский рейх и Вторая мировая война» и Х. Фолькмана. Более 30 лет назад они отмечали: «В торговых отношениях с Германией Советский Союз показал себя упорным, несговорчивым партнером, который последовательно отстаивал свои собственные экономические и оборонные интересы. Часто высказываемое исследователями мнение о “существенной поддержке” германской военной экономики советскими поставками сырья не учитывает того объема и ассортимента, которые СССР требовал и получал от Германии. Например, в конце 1940 г. СССР согласился увеличить поставки зерна в Германию на 10 процентов, но за это Германия должна была увеличить поставки в СССР алюминия и кобальта, которых крайне недоставало ей самой. А в ответ на просьбы Германии о дополнительных поставках сырья СССР выдвигал новые требования о поставках станков и грузовых машин, а также вооружений».[252]