Книга Смертельно влюбленный - Сандра Браун

Том просмотрел последний текст, который кто-то — кто? — прислал Дженис. Это было приглашение к распутству, автор которого расписывал в самых живописных подробностях, что именно он хотел бы проделать с его женой. А ответ, который она писала, был не менее красноречивым согласием.

— Том…

— Кто это?

Дженис только посмотрела на него в ответ, губы ее шевелились, но из них не вылетало ни звука.

Том повторил вопрос, с нажимом произнося каждое слово.

— Никто… я не знаю… он для меня просто имя. Все используют кодовые имена. Никто не знает…

— «Все»?

Он открыл папку «Сообщения» в верхнем левом углу экрана, чтобы посмотреть список адресатов, от которых Дженис получала текстовые сообщения. Выбрал одного из них, и выскочило несколько сообщений. Затем он выбрал еще одно не менее завлекательное кодовое имя. Имена были разными, но содержание сообщений — до тошноты одинаковым.

Том бросил телефон на диван и посмотрел на свою жену с ужасом и любопытством одновременно.

Она сидела с виновато опущенной головой, но продолжалось это недолго. Уже через несколько секунд Дженис встрепенулась, готовая сразиться лицом к лицу.

— Я отказываюсь стыдиться и не буду извиняться, — она словно не произносила слова, а плевала их прямо в Тома. — Ты знаешь, с чем мне приходится жить изо дня в день. Я должна хоть чем-то себя раз влечь. Это просто способ провести время. Довольно жалкий и низкопробный, это да. Но совершенно безобидный. Все это ничего не значит.

Том смотрел на сидящую перед ним женщину, словно пытался понять, кто это. У женщины было лицо Дженис, ее волосы, на ней была одежда его жены. Но она была совершенно чужой.

— Это многое значит для меня. — Том взял ключи от машины и направился прочь, не слыша, как Дженис бежит за ним, выкрикивая его имя.

Наверное, она почувствовала в его голосе или разглядела в выражении лица что-то такое, что напугало ее, заставило забыть о дерзости, потому что последним, что услышал Том, была мольба Дженис:

— Не оставляй меня!

Он вышел из дома и захлопнул дверь.

И теперь, несколько часов спустя, звук захлопнувшейся двери и умоляющий голос Дженис отдавались эхом в его мозгу.

Он был так чертовски зол. Сначала все эти манипуляции Гамильтона. Потом выяснилось, что его жена обменивается сообщениями развратного характера черт знает с кем. Извращенцы. Сексуальные маньяки. Его тошнило даже при мысли обо всем этом.

Но оставить Дженис? Бросить ее одну справляться с Ленни, когда она не способна обойтись без помощи больше нескольких часов? Он не мог этого сделать. Не мог просто выйти из ситуации и оставить Дженис расхлебывать все одной. И даже если бы он хотел оставить жену, он не смог бы бросить Ленни.

Том не знал, что станет делать. Возможно, ничего.

Ничего не делать — похоже, это был любимый способ решения проблем Тома и Дженис. Они жили без друзей, без секса, без каких-либо проблесков обычного счастья, просто потому, что никто из них не сделал ничего, чтобы остановить в свое время начавшуюся коррозию. Вот и сексуальная переписка Дженис станет, наверное, еще одной неприятностью, упоминания о которой они будут тщательно избегать, притворяясь, что ее не существует.

Они были незнакомцами, живущими в одном доме, мужчиной и женщиной, которые знали друг друга когда-то давно, которые смеялись и любили. А теперь вынуждены терпеть друг друга из-за чувства ответственности, которым ни один из них не хотел поступиться.

Боже, как жалко они выглядят!

Том потер лицо ладонями и приказал себе сосредоточиться на работе. Он проверил время. Ровно десять часов.

«Сделай так, чтобы тебя увидели», — сказал ему Гамильтон.

Том открыл дверцу машины, вышел и прошел вперед, остановившись в нескольких ярдах от капота. Руки его свободно висели по бокам. Это тоже было указание Гамильтона. Кузнечик продолжал наполнять ночной воздух скрипучими звуками, кроме которых Том слышал только отчаянное биение собственного сердца и свое прерывистое дыхание.

И никаких признаков присутствия человека.

Он так и не понял, что кто-то есть рядом, пока в висок ему не уткнулось дуло пистолета.

Когда Кобурн сказал Хонор, что надо делать, она запротестовала:

— Это ведь против твоего собственного плана.

— Это против того плана, который я изложил Гамильтону.

— Так ты с самого начала не собирался посылать меня на встречу с ван Алленом?

— Черт побери, нет. Кто-то в его конторе работает на Бухгалтера. Может, это и не сам ван Аллен, но кто-то там продался с потрохами. А может быть, этих людей несколько. Бухгалтер испугается того, что ты знаешь или хотя бы подозреваешь, и захочет убрать тебя так же сильно, как хочет убрать меня.

— Но ведь нельзя просто так взять и приказать меня застрелить…

— Еще как можно. Я уже говорил тебе, в такой ситуации, как эта, как и при обмене заложниками, очень легко испортить все к чертовой матери. Иногда это делается специально. Ты можешь стать «случайной» жертвой.

Это была отрезвляющая мысль, заставившая Хонор на несколько минут замолчать. Кобурн загнал их краденую машину в заброшенную мастерскую по покраске и ремонту кузовов, где были свалены на произвол стихии разобранные автомобильные шасси. Когда Хонор спросила, откуда он знает всякие такие места, где можно спрятаться, Кобурн ответил:

— Это моя профессия — знать такие вещи.

Он не стал ничего объяснять, но Хонор предположила, что Ли заранее нанес на карту несколько путей отступления на случай, когда они понадобятся. И сейчас был как раз такой случай.

Они прождали в душном гараже около часа. Потом Кобурн стал давать ей инструкции.

— Оставайся здесь, — сказал он. — Я вернусь через несколько минут после десяти. Или не вернусь. Если нет — уезжай. Забирай Эмили — и…

— И что? — спросила Хонор, когда Кобурн вдруг замолчал.

— Зависит от тебя. Позвони своему свекру или Доралу. Скажи, где ты. Скоро за тобой приедут — и добро пожаловать обратно в колоду. По крайней мере, на какое-то время.

— Или?

Или ты гонишь машину изо всех сил, стараясь уехать как можно дальше, пока хватает бензина. Потом звонишь Гамильтону. И говоришь, что не выйдешь на контакт ни с кем, кроме него лично. Он приедет и заберет тебя.

— А почему возможны только два этих варианта?

— Потому что я пришел к тебе в дом в понедельник утром. Сейчас я уже жалею, что сделал это, но ничего нельзя изменить. Так что теперь из-за меня Бухгалтер и любой, кто работает на эту клику, считают, будто тебе что-то известно. И хорошие парни примерно того же мнения. А тебе решать, в чьей команде ты будешь играть.

Хонор со значением посмотрела на него.