Книга Три судьбы - Нора Робертс

– Я думаю, что она может улететь в Афины, – сказала Тайя, и все повернулись к ней. – Я попросила отца невзначай намекнуть ей, что ниточка ведет в Афины. Он не знает, что происходит, но сделает это ради меня.

Джек откинулся на спинку стула:

– Хорошая мысль. А когда я передам ей свой отчет и сообщу, что Клеопатра Толивер заказала билет на самолет до Афин, она наверняка клюнет на это. Но до вторжения в дом нам придется многое сделать.

– Анита не полетела за Клео в Прагу, – напомнила ему Ребекка. – Так с какой стати ей отправляться в Афины? Скорее всего, она пошлет туда кого-нибудь из своих подручных.

– Но они оплошали. – Малахия сел на ручку кресла Тайи. – Если она действительно убила того парня на складе, это сильно повысило ставки. На этот раз Анита не пошлет туда какую-нибудь «шестерку». Во всяком случае, если будет убеждена, что сможет одним махом получить две оставшихся Судьбы.

– Что ж, это логично. – Ребекка поджала губы и посмотрела на доску. – Думаю, нам было бы выгоднее, если бы Анита хранила Судьбу у себя в доме. В «Морнингсайде» слишком много мест, где можно спрятать статуэтку. Да и охранная система в офисе более крутая, верно?

– Да. – Джеку нравилось, что они думают одинаково.

– Следовательно, нужно заставить ее прийти к выводу, что охранная система «Морнингсайда» недостаточно надежна. – Гедеон наклонил голову. – Может быть, следует что-нибудь украсть оттуда?

– Будем считать это генеральной репетицией, – кивнул Джек.

Дискуссия была жаркая. Не обошлось без споров.

– Если мы заберемся в это чертово место, почему бы нам не поискать там статуэтку? – В голосе Ребекки звучала досада.

– Для подобных поисков нужна уйма времени и тщательная предварительная подготовка, – объяснил Джек. – Кроме того, если мы просто украдем статуэтку, то не сумеем ничего повесить на Аниту.

– Лучше повесить ее самое, – холодно сказала Клео.

– Если мы все сделаем правильно, – продолжил Джек, – в дом Аниты можно будет проникнуть без особого труда. «Морнингсайд» – дело другое. Там любителям вроде нас делать нечего.

– Я могу поставить чайник. – Тайя поднялась на ноги. – Ничего, если я воспользуюсь вашей кухней?

– Сделайте одолжение, – ответил ей Джек. – А заодно, если не трудно, сварите кофе.

– Наверху удобств больше, – вмешалась Ребекка, увидев расстроенное лицо Тайи. – Мы можем подняться и что-нибудь приготовить.

– Клео, вы с нами?

Клео хотела возразить, однако вовремя заметила, что Тайя кивком указала на дверь.

Когда женщины оказались в лифте, Ребекка обернулась к Тайе:

– Вы хотели убраться подальше от этой троицы?

– Хотя бы на несколько минут. Мне пришло в голову, что для всех нас это чужая территория. Мы едва знаем друг друга.

– Мне не нравится, что они говорят с нами свысока.

– Ты имеешь в виду Джека? – поправила Клео, когда Ребекка набрала код и вышла из лифта в квартиру.

– В частности. Он даже не сказал мне про это помещение внизу.

– Хватит о них. Давайте поговорим о нас. – Клео села в кресло и перекинула ноги через его ручку. – А вино здесь есть?

– Есть, – ответила Ребекка. – Сначала выпьем по глоточку, поболтаем немного, а потом начнем готовить чай и кофе.

– Вообще-то нам пора возвращаться, – Тайя закусила губу, когда Ребекка в очередной раз наполнила все три бокала.

– Сейчас им не до нас. – Ребекка надкусила крекер. – Пусть немного повозятся со своими чертежами и схемами. Потом я схожу взгляну, что они там придумали.

– Хорошо, что ты умеешь отличить один конец чертежа от другого. – Тайя пригубила бокал. – Я на это не способна.

– И не нужно. Малахия и без этого считает тебя очень умной.

– За это надо выпить! – воскликнула Клео. – Мозгов у тебя куча, это правда.

– Тебя тоже бог разумом не обделил, – сказала Ребекка. – Гедеон не стал бы тратить на тебя время, если бы ты была набитой дурой… Конечно, он тоже клюет на красивую обертку, но, если девушка не может предложить ему ничего, кроме красивой груди и длинных ног, он быстро теряет к ней интерес.

– Спасибо, сестренка.

– Конечно, он видел тебя без обертки, если можно так выразиться… Раз уж мы коснулись этой темы, как это было?

Клео молча поднесла к губам бокал.

– Не обижайся. Это вполне естественное любопытство. Тайя, разве тебе не интересно, что испытывает женщина, когда раздевается догола на глазах у множества мужчин?

– Я никогда не думала об… – Насмешливый взгляд Ребекки заставил Тайю осечься. – Ну… иногда, – призналась она. – Клео, я не хотела тебя обидеть.

– Я не обиделась. Она очень деликатная. В отличие от тебя, – сказала Клео Ребекке.

– Не спорю. Но я тоже не хотела тебя обидеть. Ты не думаешь, что в определенную пору жизни каждой женщине хочется иметь красивую фигуру и лицо и мучить мужчин, раздеваясь перед ними публично? Знать, что они желают ее, но не могут получить. И ощущать свою власть над ними.

– Бывает по-всякому. Ты можешь ощущать свою власть, а можешь чувствовать, что тобой помыкают и эксплуатируют. Это может быть и забавно, и унизительно. Все зависит от того, как ты сама к этому относишься.

– А как к этому относилась ты? – спросила Тайя.

– Как к работе. Я оказалась на мели. – Клео пожала плечами и снова взялась за чипсы. – Скромностью я не отличалась. К тому же большинство мужчин видят не тебя, как таковую, а только сиськи и зад. Стриптиз давал мне возможность платить за квартиру, а также придумывать танцы и исполнять их. У меня было несколько неплохих номеров.

– Я бы с удовольствием посмотрела на это… Не на стриптиз, – добавила Тайя и покраснела как рак, когда Клео засмеялась, – а на танец.

– Ну разве она не прелесть? Знаешь, о чем я подумала? Ты говорила, что всем нам нужно стать единым целым. Теперь до меня дошло, что это значит. Иначе мы втроем никогда не сидели бы вот так. Это круто… Но я тоже хочу тебя кое о чем спросить, – сказала она Ребекке. – Ты уже переспала с Джеком?

– Клео… – испуганно прошептала Тайя.

– Как будто ты об этом не думала! – отмахнулась та.

– Нет. – Ребекка подняла бокал. – Пока не решилась. Но раз уж зашла речь о сексе, мне бы хотелось поговорить об Аните Гай. Парни, собравшиеся внизу, могут радоваться своим игрушкам, изучать схемы и с умным видом обсуждать технические вопросы. Но они не понимают, что собой представляет эта тварь. Для этого нужно быть женщиной. Только женщина способна понять, что такое женская жестокость. Что бы мужчины ни говорили, они всегда представляют женщин слабыми, мягкими и недалекими. Но мы не такие. А Анита в особенности.